Проверка на разумность - Владимир Лосев

— Что ж, тогда надо что-нибудь поесть. Алана, ты не могла бы поохотиться? Как я понимаю для тебя сумрак и туман не помеха?

— Это так, да только в такую погоду ни одно умное животное не вылезет из своей уютной норки. Надо подождать, пока взойдет светило.

Огонь понемногу разгорелся. Они уселись вокруг него, глядя, как багровые языки лижут темные сучья, превращая в пар, вскипающие на них капли. Солнце с трудом пробилось сквозь мутную пелену багровыми лучами. От его тепла туман стал отступать, таять, пока не превратился в легкую дымку, которую разметал ветер.

Прошло наверно чуть больше часа, как стало жарко, а потом на их глазах, степь стала высыхать. Закричали в безоблачном серо-зеленом небе птицы, какие-то мелкие животные засновали в траве. Алана полезла на вершину, оттуда сорвалась и, тяжело расправив крылья, полетела в сторону светила. Потом она камнем упала вниз, и сразу на месте приземления раздался чей-то предсмертный визг.

Торк сбегал туда и принес небольшого зверька, которого Марина освежевала и поставила жариться на роге. Скоро приковыляла птаха, вытирая клюв о сырую траву. Ей удалось убить по дороге еще одного зверька, и она хорошо поела.

Зеле хрустел корешками, лизал высыхающую росу, лицо его было спокойным и довольным. Алана чистила перья и недовольно жмурилась, глядя на багровое светило. Разведчики едва дождались, пока мясо покроется румяной корочкой, и стали есть, обжигая пальцы и рот.

После еды все стали готовиться к выходу. Птаха полезла на дерево, чтобы спланировать как можно дальше, разведчики побежали, а коротышка покатился вперед. Ноги людей разъезжались по мокрой земле, хоть трава уже почти высохла. Скоро они привыкли, набрали темп, и побежали легко и свободно.

Примерно каждые пять километров Торк поднимал в воздух Алану и отпускал ее, дальше она летела сама, балансируя на восходящих потоках.

Через пару часов бега в степи стали появляться кусты с сочными плодами, которые нравились Алане, и больше никому, потом показались отдельные деревья и даже рощи.

А когда светило зависло в верхней точке неба, они добрались до леса. Темп движения сразу упал, потому что под ногами рос упругий зеленый мох под завязку наполненный дождевой водой, которая фонтаном выплескивалась из него, обливая снизу доверху. Здесь было сумрачно, и ничего не удавалось разглядеть впереди.

Птаха не могла летать и теперь ковыляла вместе со всеми, ругаясь и звонко щелкая на весь лес. В конце концов, Марине это надоело, и она заставила ее замолчать, пригрозив тем, что если на птицу нападет какой-нибудь хищник привлеченный ее криком, то никто из команды не станет ей помогать.

Скорость продвижения падала с каждым шагом, на пути все чаще попадались поваленные, наполовину сгнившие деревья, поросшие густым темно-зеленым мхом. Через них приходилось перелезать или обходить. Тяжелее всего приходилось Зеле. Его рост не позволял ему перепрыгивать огромные стволы. Со своими короткими ногами он не мог быстро идти, и постоянно отставал, запутавшись в ветках или провалившись в неприметные ямы, заполненные водой и сверху прикрытые ковром изо мха, а катиться здесь у него не получалось.

Теперь его часто приходилось тащить на себе. В конце концов, вытащив коротышку из очередной ямы, оставленной упавшим деревом, Торк посадил его на плечи и дальше нес на себе — благо, мощные мышцы позволяли нести и не такую тяжесть.

Алане было ненамного легче, здесь в лесу ее крылья стали досадной помехой, которые мешали пробиваться сквозь густые кусты. Птахе приходилось их обходить, поэтому и она стала отставать.

Прошло всего часа два, как ни у кого не осталось сил, и они вынуждены были остановиться. Светило ушло, наступил вечер, и все их планы провалились. В этот долгий и трудный день им не удалось дойти до нужного места.

Марина объявила привал на берег небольшого лесного ручья, закрытого от глаз зарослями кустарника. Быстро темнело, буквально через десять минут настолько сгустился мрак, что уже не стало видно ничего на расстоянии вытянутой руки.

Алана залезла на дерево, и, там сидя на суку, вздрагивая от усталости, изредка что-то тихо и недовольно клекотала.

Зеро залез под куст, и больше оттуда не вылезал, как его не просили. Пришлось разведчикам обходиться без костра. Впрочем, жарить на нем тоже было нечего.

Торк и девушка легли рядом на берегу, согревая друг друга своим теплом. Кошмарный бесконечный день закончился, и наступила влажная, промозглая ночь, наполненная воем и рычаньем голодных хищников, криками их жертв и тревожными шорохами в кустах.

Вдобавок ко всем неприятностям, как только стемнело, на них напали насекомые. Их было здесь так много, и они кусали с такой силой, что даже комбинезоны киотов не защищали. В конце концов, разведчикам пришлось вымазать свои тела грязью со дна ручья. После того как она затвердела, кровососы отстали, но заснуть больше не удавалось. Даже тяжелая усталость не помогала.

Так они продрожали от холода до утра. Перед самым рассветом на них сверху свалился клубок дерущихся тел. На спящую Алану напала огромная змея. Совместными усилиями огромное желто-коричневое пресмыкающееся — больше пяти метров — удалось убить. Птаха сразу стала клевать ее, а Марина, разозлившись, выволокла из-под куста Зеле, заставила разжигать костер, пересекая все попытки сбежать обратно.

Когда огонь разгорелся, девушка разделила змею на две равные части, одну отдала Алане, а вторую, нарубив кусками, поставила жарить.

Когда багровые лучи утреннего светила пробились сквозь плотную листву, они уже ели, готовясь к трудному дню.

Все понимали: если к полудню не смогут достичь нужного места, то можно ставить крест на их планах, а возвращение домой оттянется в неопределенное будущее.

Пройти им осталось не так много до места посадки, птаха говорила, что если бы они были в степи, то к полудню были бы на месте. Но сейчас перед ними стоял зеленым переплетением ветвей и кустов почти непроходимый лес, который не позволит быстро двигаться.

Зеле жевал корешки и какие-то грибы, найденные под кустом, Алана чистила перья и сердито клекотала. Марина и Евгений доедали змею. Мясо показалось им горьковатой на вкус, но за время учебы в Академии, они столько съели разнообразной дряни в чужих мирах, что их это не смущало.

— Мы можем не успеть, — прощелкала птаха. — И причина нашего медленного продвижения во мне. Мало того, что я потеряла много перьев, пробиваясь сквозь эти заросли, но и безмерно устала, хоть мы вчера практически не приблизились к цели.

— Есть предложение? — вежливо поинтересовалась Марина. — Или ты просто жалуешься?

— Два решения. Первый — вы меня бросаете здесь, а сами уходите. Так вы пойдете быстрее, и успеете в срок.

— Не подходит. Если киоты не увидят тебя на месте, которое, кстати, знаешь только ты, то они не спустятся вниз. Второе?

— Вы помогаете мне подняться на вершину высокого дерева перед какой-нибудь поляной, чтобы у меня было время на то, чтобы поймать поток воздуха с земли, и тогда возможно мне удастся подняться над лесом.

— Можно попробовать. Но где нам найти широкую поляну?

— Когда я сидела на дереве, то увидела небольшой прогал впереди, и заметила подходящее дерево недалеко.

— Как тебе идея? — спросила девушка Торка.

— Мне ее не поднять без помощи коротышки, но попробовать стоит.

— Зеле?

— Пойдем к дереву, там все и решим.

Идти оказалось недалеко, метров триста, но даже их пройти не удалось. На Алану, идущую впереди, набросился какой-то огромный зверь кошачьей породы, и пока остальная команда подоспела, птаха уже получила две неприятные раны, хоть и не очень глубокие. Правда, и зверю досталось несколько мощных ударов хвостом с шипом и один раз клювом, но того это только привело в дикую ярость.

Вряд ли разведчикам удалось бы его победить, если бы не Зеле, который сумел замедлить огромного зверя весом больше пятисот килограмм, и тогда Евгению удалось пробить рогом живот. Хищник завизжал от нестерпимой боли и умчался в кусты.

Алана же упала на темно-зеленый мох, не имея силы двигаться, а крупные слезы покатились из ее глаз, несмотря на то, что второе прозрачное веко закрылось.

Марина и Евгений стояли перед ней и не знали, что делать, лекарств и диагноста у них не имелось, а лечить травами они не умели. Кроме того, они сами получили раны: Торку зверь расцарапал руку, а девушка получила сильный ушиб, и теперь морщась от боли, растирала ногу.

Выручил всех Зеле, он нашел нужные растения, которые после того, как прожевал у себя во рту, приложил к телу птахи, сверху обмазав грязью из ручья, чтобы сделанный им компресс не отпал. Потом он Евгению, несмотря на его возражения, вылизал рану, а Марине приложил к огромной гематоме шляпку гриба, найденный им в кустах. Им пришлось задержаться на пару часов, пока раны не закрылись корочкой и не перестали ныть.