Имперская гвардия: Омнибус - Стив Лайонс

«Назад, в коридор, репоголовые» — говорю им, напрягая руку, держащую медика, а тот визжит.

«Тебе никуда не уйти» — продолжает черноволосый охранник, пытаясь обойти меня справа, но я поворачиваюсь на каблуках, волоча за собой куратора, чтобы держать его в поле зрения.

«Я сказал — назад!» — ору, вбивая ложку куратору в глаз, он недолго кричит перед кончиной. Я бросаю тело на убитого охранника и хватаю другого, который вытаскивает пистолет до того, как мои руки впиваются в его и дергают вверх под треск костей. Я вырываю у него оружие, он падает назад, обнимая руку, я обращаюсь к оставшемуся охраннику.

«Не стоит» — предупреждаю я, направив дуло пистолета ему прямо между глаз.

«Бросай пушку» — говорю я, и он делает, как сказано, расстегивает ремень и дает ему с грохотом упасть на пол. «Теперь на выход» — указываю ему на дверь, бросаю взгляд на парня со сломанной рукой, но он упал на пол и всхлипывает. Забросив его оружие через плечо, я иду за охранником по коридору.

Мы проходим к лифту, и я толкаю его внутрь до того, как двери закрываются за нами. Перебрасываю пистолет в левую руку, чтобы он оставался на прицеле, я дергаю рычаг вправо, и лифт с грохотом начинает движение.

Этаж за этажом мучительно ползем вверх по центру башни, путь лифта обозначен освещенным циферблатом над дверью. Примерно на двадцатом этаже начинает реветь сигнализация, предупреждающая о побеге.

Охранник с удовольствием замечает — «Это за тобой. Они получили приказ убить тебя, если будешь сопротивляться. Сдавайся, или подохнешь»

«Ты этого не увидишь» — говорю я, нажимаю спусковой крючок, и половину его лица просто сносит. Пока эхо от выстрела гремит вокруг, лифт скрипит, останавливаясь, а затем начинает опускаться. Отчаянно дергаю рычаг, но, должно быть, есть какое-то внешнее управление. Я осматриваю кабину и замечаю служебный люк в потолке.

Затыкаю пистолет за пояс, подпрыгиваю и выбиваю панель. Еще раз подпрыгнув, хватаюсь за край и подтягиваюсь, оказываясь на крыше лифта. Надо мной, тускло освещенный редкими мигающими лампами, вверх тянется шахта. Я вижу двери на другие уровни, и, идя по краю, смотрю вниз и вижу свет, льющийся из нескольких входов, что немного ниже, где охранники заставили двери открыться. Я не могу оставаться тут, слишком легкая мишень.

Вижу небольшую лестницу для обслуживания шахты, до нее совсем чуть-чуть. Не трудно схватить одну ступень, пока я медленно опускаюсь, и подтянуться на ней. Вытаскиваю пистолет, целю в механизм торможения уходящего лифта и дважды стреляю. Шипение гидравлики во мраке, и лифт набирает обороты, ускоренно опускаясь по шахте. В течении нескольких секунд я лезу вверх, а потом в ухо врывается шум потрясающей аварии внизу, когда лифт доходит до низу.

Я поднимаюсь так быстро, как могу, всё больше света заливает в шахту из открытых дверей выше и ниже меня. Что-то рикошетит от стены рядом со мной, сопровождаемое резким треском пистолета. Свистят еще пули, трассирующие снаряды, некоторые из них проходят близко, другие далеко. Охранники не могут видеть меня, они целят вслепую. Я поднимаюсь на несколько этажей, вокруг пальба и крики, делаю паузу, чтобы отдышаться. В этот момент дверь напротив открывается, и я остаюсь висеть лицом к лицу с двумя кураторами и парой охранников.

Я реагирую первым, достаю пистолет и опустошаю обойму, сбивая их с ног градом пуль. Сверху в меня начинают стрелять, и я прыгаю с лестницы в небольшую служебную нишу слева. Вжимаюсь в нее, бросаю опустошенный пистолет вниз, в шахту, достаю из-за пояса другой.

Сижу на корточках на краю ниши, несколько раз стреляю вверх, целясь в прямоугольники света открытых дверей. Крик — это упал охранник, летит мимо меня. Понимаю, что это лишь вопрос времени, когда они меня возьмут, если я останусь здесь, прыгаю обратно на лестницу и продолжаю восхождение.

Мои плечи и руки горят, когда я поднимаюсь со ступеньки на ступень, раны на спине открываются вновь и кровь пропитывает жилет. Я иногда останавливаюсь, стреляю в охранников, смотрящих на меня и палящих из дверей выше, достигаю некоторого успеха, подавляя их огнем.

Я поднимаюсь, возможно, на пару десятков этажей, когда цепи лифта приходят в действие, так что я думаю, авария не вывела его из строя навсегда. Я удваиваю свои усилия, дергаюсь со ступеньки на ступеньку, пытаюсь обогнать приближающийся лифт, пока меня поливают стрельбой сверху.

Выстрелы, еще больше выстрелов, глянув вниз, я вижу стреляющих через открытый люк лифта, на десять этажей ниже. Я отвечаю им, оказавшись под ужасным перекрестным огнем. Отчаявшись подняться по лестнице, жду, пока лифт не окажется всего в нескольких этажах ниже, отпускаю лестницу и прыгаю на крышу. Приземляюсь под грохот сапог, автоматически поворачиваюсь, падаю в открытый люк прямо на охранников внутри.

Стреляю одному в живот, в упор, прикладом бью по лицу второго. Третьему крушу горло, перебивая дыхание. Другой уже лежит на полу, с дырой в груди. Я стою, тяжело дыша, пока лифт продолжает путь наверх, поднимая меня на вершину башни.

Прежде чем достичь последнего уровня, я привожу рычаг в среднюю позицию, и под протестующий визг тормозов лифт останавливается. Вылезаю на крышу, я подтягиваюсь до двери на последнем этаже. С двумя пистолетами, позаимствованными у убитых в лифте охранников, прижимаюсь ко внутренней стороне двери, пытаясь обнаружить любое движение с той стороны. Ничего не слышу и не вижу.

Я толкаю плечом двери, и они распахиваются, охранник по ту сторону испуганно визжит, когда одна из них падает прямо на него. Я врываюсь сквозь дыру, скрестив руки, палю из двух пистолетов, пока оружие не раскалилось от стрельбы. Еще три трупа остывают на полу, а я бегу на крышу.

Жуткая буря, молнии освещают все вокруг, раскаты грома. Ветер воет над башней, покалывания мою плоть наметенным песком и пылью. Сзади различаю крики и осознаю, что еще есть охранники на вахте. Я, не обращая на них никакого внимания, бегу к краю. Я буду спускаться на руках, если понадобится.

Я вскакиваю на парапет, что окружает крышу, и останавливаюсь. В свете бури я смотрю на Гобул. Башня тянется далеко вниз. Вокруг безликой пустой равнины. Всё серое и каменистое, без естественных убежищ, без укрытий, чтобы спрятаться, нечего пить, жрать нечего, просто пустая порода и гравий. Насколько хватает глаз. Молнии показывает мне, что равнина простирается далеко вдаль. Нет ни холмов, ни гор, ничего, просто огромная пустошь.

Некуда идти.

Я слышу крики за спиной и воющие выстрелы. Поднимаю руки над головой, и пистолеты выпадают из моих онемевших пальцев.

Некуда идти, нечего делать, кроме как ждать здесь полковника.

Полковник. Когда я думаю о нем, во мне вспыхивает боль, гнев сдавливает мои кишки и грудь. Я сжимаю кулаки, пока приближается охрана, и ору в бурю.

«Шеффер!» — ору я. — «Давай сюда, ублюдок!»

Команда ликвидации

Глава первая

Пролог

Воздух был наполнен кружащейся серой пылью, поднятой вверх ураганными ветрами, что вопили вокруг твердого черного гранита башни. Мрачное здание без окон тянулось к бушующим небесам, вместо них сотни сверкающих прожекторов своими желтыми лучами бесплодно пытались разогнать пыльную бурю. Целых три сотни метров башни уходили ввысь третьей луны Гховула, практически идеального цилиндра из нерушимой и мрачной скалы, высеченной из неплодородного плоскогорья, где стоял исправительный лагерь.

На вершине вспыхнули узкие красные лучи лазера, пронзая тьму облачной ночи.

Секунду спустя на них ответил треугольник белых вспышек, на посадочную площадку садился шаттл. В свете посадочных огней по площадке туда-сюда бегали техники, защищенные от свирепого климата громоздкими рабочими костюмами из тонкой металлической сетки, руки прятались в огромных перчатках, а на ногах были ботинки с толстой подошвой.

С затихающим воем двигателей три опоры шаттла с громким лязгом коснулись металлического настила посадочной площадки. Секунду спустя сбоку открылся люк, и на шипящей гидравлике к нему, дергаясь, протянулась погрузочная рампа. Высокая фигура пригнулась, проходя через низкий вход, и вышла на мостик. Она постояла там секунду, тяжелая шинель хлопала от ветра, а руки в перчатках прижимали к голове офицерскую фуражку. Несмотря на ужасающие погодные условия, офицер держал спину прямо, словно столб. Вновь прибывший целенаправленной походкой прошагал по погрузочному мостику, постоянно глядя только перед собой.

Облаченные в черное охранники козырнули мужчине и без слов предложили ему пройти к открытому железному лифту внутри здания на посадочной площадке. Со скрипом ржавых петель надзиратель закрыл двери и дернул рычаг. Сопровождаемый звоном цепей и хрустом шестеренок лифт поехал вниз.