D.R.E.A.M.E.R. Гепталогия (СИ) - Нелин Дмитрий

Мне даже пришла в голову весьма дельная мысль насчет того, чтобы составить завещание, но я решил не заморачиваться. Я просто не до конца понимал, что ждет меня впереди, и это неизведанное манило меня, хотя и страшило тоже нехило. Нужно было действовать. Я был честен в разговоре с Данилой. В советском детстве меня научили желать стать космонавтом. Кажется, теперь я им и стану. Выйду за грань сновидений. Это, наверное, как оказаться в открытом космосе. Совершенно не знаешь, что тебя там ждет. Записи Данилы уже были бесполезны, и никто не мог ничего подсказать мне. Единственным знакомым, кто хоть как-то мог бы мне помочь, был Олег, но он вряд ли решится мне позвонить и рассказать, а я ему так тем более.

Я сдержанно попрощался с плачущей Гердой, обнял и поцеловал Дашу, подержал за ручку Еххи. Все уже было сказано. Все было одновременно и ясно, и непонятно. В этот момент, стоя на пороге квартиры, я впервые отчетливо осознал, насколько эти женщины зависят от меня. Они ждут подвига и спасения. Прямо как средневековые дамы, чьи рыцари уходили в крестовый поход, чтобы больше не вернуться. Только я, в отличие от них знал, что снова увижу знакомые лица. Это не были уверенность или бахвальство. Это железобетонное намерение.

Машину я брать не стал, а вызвал такси, а пока ехал в нем, то позвонил Вадиму и Весте. Кажется, я уже всех предупредил. Можно, конечно, брякнуть и Лане, ну так, для спокойствия. Она же там вроде как пытается попасть в мой сон, но у нее не получается. Маме своей я вообще звоню раз в неделю, так что все нормально. Успею вернуться к следующему звонку.

Таксист отвез меня за город, потому что Старый ворон жил в Чурилково на Зеленой улице. Шаман отстроил себе скромный двухэтажный коттедж за стеной из красного кирпича, охраняемый здоровенным тибетским мастифом. Я позвонил в видеофон, и дверь открылась. Во дворе меня уже ждал и сам шаман — высокий, худощавый мужчина с непослушной шевелюрой волос, торчащей из-под оранжевой вязаной шапочки. Странный тип, конечно. Ворон увел и закрыл собаку, а потом направился ко мне. Да уж, на шамана он вообще не похож ни разу. Скорее на какого-то болвана. Хотя я тоже на ведьмака не тяну, наверное. Все слишком субъективно.

— Сергей? — уточнил шаман, протягивая тощую жилистую руку.

— Он самый. А ты, выходит, Старый Ворон? — усмехнулся я, пожимая ее. — Тебе же лет, сколько и мне. Какой же ты старый?

— А ты небось реально ожидал старика увидеть, да? Брось. Это все стереотипы.

— А может быть, ты и не шаман вовсе? — подмигнул я.

— Твоя правда! А люди херню мелят, — весело ответил мужчина, — так-то меня Антоном зовут. А то, что я шаман — так это все гонево полное. Сам же видишь, в шкуры не одет, бубна в руках нет.

— Уверен, что ты достанешь все это барахло, как только мы начнем путешествие.

— Верно. Ритуал очень важен в наше время. Пойдем в беседку, чаю попьем. Я уже заварил.

Во дворе и правда стояла небольшая срубленная беседка, внутри которой имелся узкий стол с пузатым самоваром. Мы уселись на деревянные скамьи, и я взял в руки чашку.

— Вот вы, сновидцы — глупые люди, — улыбнулся Антон, — носитесь со своим намерением, как дети малые. Кастанеда вам всем мозги запудрил, а о ритуалах вы совсем забыли. А они ведь сильно помогают.

— Ритуал — это костыль для формирования намерения, — ответил я.

— Возможно, но если он проще, чем постоянный аутотренинг, то почему бы им и не воспользоваться, а? Я вот сколько книжек про ваши ОСы не читал, а ритуалов никаких толком не заметил.

— Встал утром по будильнику на два часа раньше, сходил умылся, снова лег спать, осознался. Поймал себя на границе сна, что называется. Где тут ритуалу взяться? Хотя если надеть шапку, как у тебя, прочитать молитву Спящим богам, результат будет точно таким же.

— Вот видишь! Просто у нас общество до сих пор дикое. Ему без ритуалов, обрядов никуда. Это они только думают, что на улице космическая эра и корабли в космос летают. Одно другое не отменяет. — Мужчина поднял палец вверх.

— Слушай, это все, конечно, очень интересно, но в чем заключается погружение, а? — спросил я.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— В смерти, Сергей, — ответил Антон, — ты должен обмануть свое тело. Ты убедишь его, что умер, и скафандр отпустит твое сознание.

— Значит, можно и не вернуться, да? — уточнил я.

— Можно, но мне такие истории неизвестны. У нас все немного иначе, чем у вас. Мы иначе проходим посвящение.

— В Лимб ходите?

— Нет. Зачем он нам? Духи сопровождают нас куда нужно. Верхние, нижние миры. Ты не шаман, тебе все равно не понять.

— Да как-то и не собирался. Мне просто стало интересно, есть ли у нас реальные точки соприкосновения, или у вас совсем параллельное учение? Вот, допустим, ты встречаешь странное существо в своем сне. Для тебя он дух, для меня иномирец, а для нагваля — неорганик. Понимаешь, о чем я?

Антон выпучил глаза и сделал глоток чая.

— Ты всегда такие стремные вопросы задаешь? — спросил он, улыбаясь.

— Только по пятницам.

— Я не отвечу на этот вопрос, потому что все слишком субъективно. Мало того, ты настроен весьма критически к тому, чем я занимаюсь. Я это вижу.

— Возможно, — согласился я, — так когда начнем?

— Сходи сначала ванну прими. Надеюсь, ты вчера и сегодня ничего не жрал? Не бухал?

— Салатики всякие, водичку пил. Это что, так важно?

— Да, иначе гриб тебя не примет, — веско заявил Антон.

— Так и думал. Я докатился и до этой дряни. Грибы.

— Мухомор — царский гриб. Законом не запрещен. Иди собирай, суши да ешь. Но, в отличие от поганок, он и сам может тебя не принять.

— Вот как? — удивился я.

— Да. Ты должен убедить его, чтобы он проводил тебя в царство мертвых.

— Обязательно. — Да уж, этот Антон забавный персонаж. Будем теперь жрать мухоморы. А куда без этого?

— Сушеные хоть? — уточнил я.

— Конечно. Пошли.

Ворон проводил меня в свой дом и показал где душ. Выделил мне полотенце, а сам пошел готовиться к ритуалу. Я сразу вспомнил Еххи, которая тоже стучала в бубен и поила меня какой-то дрянью. Тогда я сумел сдвинуть точку сборки и поглядеть за грань привычного мне мира, а в этот раз меня ждет настоящий трип хрен знает куда. Нет, я не боялся того места, куда меня может занести. Нужно просто разобраться во всем, что я увижу, и найти путь туда, куда мне указывал Седой Отшельник.

После омовения, шаман показал мне свою комнату для ритуалов. Тут уже все было более похожим на правду. Вот тебе череп медведя на стене, шкуры. Ловцы снов — один индейский, другой сибирский. В комнате на удивление не пахло никакими благовониями. Отдельное место на стене занимал здоровенный бубен, изрисованный забавными человечками верхом на оленях. Я слышал, что шаманы наносят на свои бубны карты нижних и верхних миров.

— А ты белый или черный, Антон? — спросил я.

— Черный. У меня когда шаманская болезнь прогрессировала, то я упал прямо в лесу на землю и провалился сквозь нее. Мое тело вынесло к кровавой реке. Повсюду тьма. Деревья скрюченные, мерзкие такие. И лежал я посреди крови по самые уши. Представляешь? — Антон улыбнулся. — Не веришь, да?

— Море забвения? — уточнил я.

— Нет, конечно. Это была утроба Великой матери-оленихи. Я начал выбираться из нее ползком, а потом меня схватили маленькие карлики и принялись поить этой кровью, приговаривая: «С днем рождения!». Так я умер как человек и родился как шаман. Но до этого корежило, конечно, по страшному. Вам, ведьмакам, не понять. Вы все читеры поголовно. Вы дух через себя не пропускаете. Истинная сила вам неведома.

— Даниле ты так же сказал бы? — улыбнулся я.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Он злой ведьмак был. Чернее ночи. И сила у него другая была. Не такая как у меня. Западная, чужеродная. Он ею пропитался, когда к Кастанеде ездил. Чего глаза пучишь? Он мне сам рассказывал.

— Забавно, — хмыкнул я, — так кто сильнее-то? Ты или Данила?

Рагни внутри меня молчал, но внимательно наблюдал за этим диалогом.

— Никто. Мы просто разные. Это как сравнивать кита и слона, понимаешь? Оба огромные, но выбрось кита на берег, а слона в океан, и ты поймешь разницу. Ясно? — Шаман прищурился. Еще один любитель загадками разговаривать. Какой-то он волшебный. Не прагматичный ни разу. В утробе оленихи там ползает.