Под навесом мрака - Валерий Атамашкин

— Куда мы идем? Вы меня проводите? — Маша слышала свой голос издалека.

Мужчина уже ничего не говорил. Он молча проволок явно тормозившую Машу по проходу между койками к выходу из помещения, открыл двери и вытолкал девушку наружу. Маша оказалась в огромном дворе, огороженном частоколом из деревянных кольев в полтора метра высоту. Место куда ее вывел человек в камуфляже больше напоминало скотный двор. Тут и там стояли поилки и кормилки для животных измазанные навозом и грязью. Земля вокруг была затоптана, вокруг не росло ни одной травинки и не было никакой растительности. Туда-сюда, по двору-загону бродили люди. Здесь собралась самая настоящая разношерстная толпа разных полов и возрастов. Казалось, люди чувствовали себя в таких условиях весьма и весьма комфортно. Видела Маша и несколько человек в военной форме, стоявших у изгороди с автоматами в руках. Военные внимательно наблюдали за происходящим, отслеживая каждый шаг тех, кто оказался пленником странного места. Девушка отдавала себе отсчет, что люди явно попали сюда не по своей воли. Их затащили сюда, заманили… Она понимала, что никого из них, включая ее саму, не выпустят отсюда просто так. Но сейчас это казалось чем-то неважным и не заслуживающим внимания. Равнодушие убаюкивало и успокаивало.

Маша облокотилась о стену здания с ветхими стенами, того самого из которого она попала во двор, присела на корточки и почувствовала слабость в ногах. Похоже, здание, которое она сначала приняла за дурдом оказалось самым обыкновенным заброшенным коровником. Коровник зачистили изнутри и оборудовали под госпиталь по типу тех, какие она видела по каналу Дискавери когда смотрела передачи о беженцах в Африке.

Лекарство начало действовать… Маша чувствовала, как вновь помутилось сознание. Она закрыла глаза. Мысли покидали голову, оставалась пустота.

Глава 16

Что-то хрустнуло. Кажется, это была сухая ветка, оказавшаяся под ногами и не выдержавшая ее вес. Хруст напомнил звук, при котором ломалась кость. Такой же звонкий и неожиданный. ХРУМ. И что-то сломалось. Она перекувыркнулась. Только чудо позволило Маше разминуться с острой ветвью, торчащей как частокол из земли. Она выставила перед собой руки, рухнула на землю, перекатилась и оказалась в каком-то ручье, почувствовав жар всем телом. Это был не ручей, нет, это был самый настоящий гейзер. Вода в ручье должна была быть холодной как лед. Сейчас же она обжигала. Она не казалась холодной, вода в ручье казалась кипятком. И этот пар… Он шел вверх, целыми клубами, из-за него было трудно дышать. Создавалось впечатление, будто неподалеку прорвало горячую трубу. Она видела, как к берегам ручейка прибило рыбу, перевернутую вверх пузиками. Рыба в ручейке подохла и сварилась, словно в ухе. Тонкая блузка, насквозь пропитанная влагой, прилипла к телу. В нескольких местах она оказалась порвана и перепачкана чем-то напоминающим мазут. Юбка выглядела не лучше, превратившись в самую настоящую тряпку. Мокрые волосы напоминали мочалку…

Горячая обжигающая вода вернула Машу к реальности. Мокрая насквозь она сидела в ручье и оглядывалась по сторонам. Реальность пласт за пластом возвращалась в сознание и девушка с трудом сдержала себя от того чтобы не разрыдаться. Она смотрела на свои синие от уколов вены и круглый живот, в котором рос ее малыш и слезы накатывались на глаза. Что с ней сделали эти люди? За что?

Тело выкручивало и девушка с ужасом увидела, как в воде появилось размытое зеленоватое пятно. Маша, пошатываясь, поднялась на ноги. Вся дрянь, которую ей вкололи эти люди до сих пор была внутри нее и, похоже, выходила наружу. Но… Внезапно все мысли отошли на второй план и в сознании встал один единственный вопрос. Как она сюда попала? Где она была сейчас?

Теперь она не видела забора, тех людей обколотых врачами в комуфляже, не видела того ужаса, что происходил в коровнике переделанном под госпиталь военными. Все это куда-то делось за один миг. Маша понимала, что она далеко от того Богом забытого места. По всей видимости, она шла сюда на автомате, как лунатик, который встал с кровати посереди ночи, с ватными ногами, невидящими глазами, не понимая куда идет и зачем. Это был шок. И только сейчас случилось то, что должно было произойти. Маша приходила в себя… если так можно было сказать. Она бежала? Нет? Но как она оказалась тут?

«Все ОК», — заверила она себя.

Слова в голове звучали издевательски. Она не помнила совсем ничего. Неужели она бежала… Но как ей это удалось? Маша попыталась разозлиться на саму себя. Глупо, но это помогало всегда, когда нужно было сосредоточиться и навести в голове порядок. Она сжала ручки и больно укусила себя за губу. Нет, сейчас затея не закончилась ничем хорошим. На ладонях остались отметины он ногтей и она чуть было не прокусила себе губу. Рассердиться не удалось. Она понимала, что единственное чувство, которое у нее есть сейчас это растерянность. И если бы не вода, показавшаяся ей такой горячей, которая и привела девушку в себя, вполне возможно, что она шла бы бездумно дальше и дальше. То, что кололи ей там, казалось слишком сильным средством, и она до сих пор не могла очнуться.

На секунду Маша задумалась о том, как же все-таки дрянно должно быть выглядит она сейчас. Без туфлей, с растрепанными волосами, вся мокрая насквозь, в испорченных напрочь блузке и юбке. А ведь именно эту блузку она хотела себе на день рождения! Именно сейчас, когда Маша сидела у ручья, обхватив себя руками, ей захотелось топнуть ножкой и закричать, что так не должно быть. Только не с ней и… НЕ С ЕЕ РЕБЕНКОМ. Девушка аккуратно положила руки на живот, где уже пятый месяц теплилось ее дитя. Только ради него стоило взять себя в руки и попытаться посмотреть на произошедшее со стороны.

Вода из ручья теперь не казалась такой горячей, какой могла показаться сперва. Маша почувствовала, как тело пробивает дрожь и начинают коченеть конечности.

«Ты дура», — подумала она.

Все что было, все, что случилось с ней в том странном госпитале, сейчас это не важно. Нужно было думать о другом. Что будет с Кириллом? Она крепче прежнего обхватила себя руками и принялась растирать плечи ладонями. Судя по всему, солнце давно скрылось за небосводом. Было далеко за полночь. Пришла ночная пора и темнота вокруг сковывала. Зубы предательски застучали, но мысли, несмотря на холод прояснялись. Разум судорожно пытался выдернуть ее из омута вопросов и догадок и буквально силой заставить мыслить рационально.

«Я же могу, да? Могу?».

Но как только она вспоминала о том, что сделали с ней эти люди, о странной зеленоватой жидкости, которая вышла из нее в воду ручья, на глаза наворачивались слезы и девушка с трудом сдерживалась, чтобы не разрыдаться. Там… Там…