Человек с тысячью лиц - Томас Ханшеу

— Такое часто бывает при подобных обстоятельствах, генерал. Подобные события часто вызывают шоковое состояние. Вы в самом деле ни за что не отвечаете и в самом деле не могли дать отчет своим действиям, почему вы оказались в том доме, а в руках у вас все еще была баночка с краской для усов… Вы помните, что делали там?

— Да. Хотя я не очень понимал, что происходит, пока не оказался на месте.

— Гм-м-м! Что-то я разболтался. А струна? Откуда она взялась?

— Струна, господин Клик?

— Да, часть струны. Думаю, вы, генерал, по пути машинально прихватили обрывок струны. Вы же принесли ее в тот дом, так?

— О боже мой, откуда вы все это знаете? Никто, никто на земле не мог вам все это рассказать, господин Клик, ни одной живой души там не было… Но все так и случилось. И когда я вошел, то нашел леди Клаверинг…

— …в бледно-зеленом атласном платье и нижней розовой газовой юбке?

— Да. Когда я очутился там, она как раз сидела в беседке с тем самым негодяем. А краска для усов и струна все еще были у меня в руках. В какой-то миг я понял, что эти вещи совершенно бесполезны, и бросил их на пол.

— Так я и подумал, — продолжал инспектор Клик. — Убийца нашел их и, что самое главное, использовал.

— Убийца? — Генерал внимательно посмотрел на инспектора Клика. — Вы и это знаете? Кто он, этот таинственный убийца? Почему он убил того негодяя? Почему пришпилил тело к стене?

— Мы дойдем и до этого, генерал, — ответил инспектор Клик. — А пока поговорим о вас… О том, что делали лично вы. Лучше объясните, почему после того, как обещали леди Клаверинг не возвращаться в особняк Глира, вы все равно оказались там, нарушив данное слово?

— Да, я вернулся, господин Клик. Вернулся, чтобы сделать последнее усилие… Негодяй, по-моему, с пользой использовал это время, потому что когда я пришел, то услышал удары молотка.

Увидев меня, он словно взорвался. Прыгнул ко мне, будто дикий зверь. «Шпионишь! — заорал он. — Я тебя проклинаю! Лучше скажи, что ты видел?.. Ни она, ни ты не избавитесь от меня. Она уже в моей власти, будешь и ты!» Он попытался меня ударить, я увернулся. Тут что-то просвистело у меня над головой. Он чуть не снес мне полголовы. А когда он размахнулся для следующего удара, я что есть силы врезал ему в челюсть. Отлетев, он ударился затылком о каминную полку. Мне показалось, что он потерял сознание. Он сполз по стене на пол. В какой-то миг я даже подумал, что убил его, но почти сразу понял, что только оглушил. В самом деле, он вскоре стал выказывать признаки жизни. А потом я услышал, как кто-то пробирается через сад, и постарался как можно скорее убраться оттуда. По дороге домой я никого не встретил, и вы представить себе не можете, как я был удивлен, когда утром узнал об убийстве. Тогда я корил себя, что именно я убил этого человека. Он ведь мог умереть и после того, как я его оставил. Тогда, уже утром, я отправился на место преступления и убедился, что негодяй был найден прибитым к стене, да еще расписанным какими-то числами. А раз так, то его убил кто-то другой.

И моя жизнь с этого момента превратилась в настоящий кошмар.

— Полностью верю, — заверил генерала Клик. — Вы дорого заплатили за свое «безумие». Но если вы совершаете глупость, то должны отвечать за это, господин генерал. Божеские законы в этом аспекте более совершенны, чем человеческие. А я… всего лишь инструмент — иногда тут, иногда там… — Он пожал плечами и выразительным жестом убрал за спину обе руки. — Произошло убийство, и закон требует, чтобы кто-то заплатил жизнью за отнятую жизнь. А моя обязанность как человека, служащего закону, состоит в том, чтобы повесить убийцу, даже учитывая то, что жертва, возможно, заслужила смерть двадцать раз и мир стал бы лучше, избавившись от такого негодяя. Генерал… — Но тот неожиданно отшатнулся от инспектора Клика, откинувшись на спинку стула. — Но, генерал, человек, занимающийся такими делами, должен быть как из железа, холодным, бесстрастным, несгибаемым — простой механизм для исследования загадок и совершения возмездия. Такой человек не должен быть сентиментальным, он не должен делать из убийцы героя, даже если тот делает благое дело. Преступник должен ответить, даже если, совершив преступление, сделал благое дело.

Генерал все еще внимательно смотрел на инспектора Клика. Своим уверенным и спокойным голосом тот словно загипнотизировал его.

— Генерал, — продолжал инспектор после краткой паузы. — Вы должны понимать, что если убийца графа де Лувизана предстанет перед судом, тайна леди Клаверинг тут же будет раскрыта. Я, конечно, попытаюсь оградить вас и леди Клаверинг, если смогу. Но я — инструмент закона и должен ему повиноваться. Я не смогу оградить убийцу, вас или леди Клаверинг, если меня заставят отвечать на вопросы перед коллегией присяжных, генерал. Я знаю убийцу, знаю мотивы и попробую оградить вас, использовав все свое умение.

— Выходит, вы предполагаете, что именно Пауль Бертон, назвавшийся лордом Улмером, совершил оба преступления; он убил охранника и де Лувизана? К тому же вы сказали, что сам де Лувизан вел двойную игру. Он угрожал разоблачить леди Кэтрин и отдать письма Марго, таким образом заслужив ее прощение, а после женитьбы разделить полученные деньги с другими апашами… Лорд Улмер пришел в особняк Глира чуть раньше, чем вы и леди Клаверинг. Он был свидетелем того, что не видели вы, — того, что де Лувизан делал, пока вы отсутствовали. Именно он и подобрал ту струну, что вы случайно принесли с собой и бросили, убежав и оставив другого негодяя без сознания. Пауль Бертон, которого вы знали под именем лорда Улмера, поймал его и задушил, пока тот не пришел в себя. Потом он приколотил его к стене тем же самым молотком — оставил знак-предупреждение людям Марго, если Лувизан и в самом деле поддерживал контакт с кем-то из них. Однако еще до вашего появления де Лувизан спрятал письма под полом. Пауль следил за ним, но тут его спугнул кто-то идущий через сад. Он решил было, что это то ли охранник, то ли полицейский, привлеченный шумом в заброшенном доме. Однако это была всего лишь леди Кэтрин Фордхэм, которая во сне брела через сад. У убийцы не было времени забрать письма, поэтому он не придумал ничего лучшего, как записать цифры на рубашке мертвеца…

— И что же они значили, господин Клик? — воскликнул Нэком. — Что они означают?

— Очень просто. Этот шифр часто применяют апаши. Я помню его и перевел таким образом: 2х4х1х2, что означает: «Спрятанные вещи под девятой доской паркета». То есть он подразумевал, что если Марго прибудет в особняк, она должна знать, где письма и что их оставил кто-то из апашей. А прибитый к стене труп стал бы для Марго своего рода предупреждением, чтобы она не рискнула преследовать убийцу. Де Лувизан ведь и в самом деле вызвал ее из Парижа; правда, я сомневаюсь, что она вот так взяла и приехала, даже если вовремя получила весточку про лорда Улмера. Что до убийцы, то, скорее всего, он сам собирался позже вернуться за письмами, а вчера ночью, сбежав, в самом деле столкнулся с охранником. Он ранил его и воспользовался его одеждой, а потом зарыл эту одежду в подвале ваших знаменитых развалин. Вы, генерал, с легкостью найдете ее там.

Внезапно где-то в глубине дома раздался звук, напоминающий громкий хлопок. Генерал дернулся всем телом.

— Боже! Что это было? — испуганно выдохнул он.

— Вот и погиб убийца де Лувизана. Генерал, я надеюсь, что тайна ваша и леди Клаверинг так и останется тайной, — напомнил Клик. — Идите туда и будьте на месте трагедии, прежде чем там появится прислуга.

Инспектор последовал из библиотеки вверх по лестнице к комнате лорда Улмера и открыл дверь ключом, который до сих пор находился в его кармане. То, что открылось им, выглядело довольно странно. Было совершенно очевидно, что кто-то связал и надел наручники на лорда Улмера, или Пауля Бертона, но тому удалось освободиться и дотянуться до ящика, в котором, скорее всего, хранился заряженный револьвер, и таким образом убийце удалось избежать наказания.

— Пусть тайны прошлого останутся в прошлом, — спокойно проговорил Клик. — Общественности можно объявить, что один самозванец убил другого, а потом застрелился сам. Думаю, закон вполне устроит такая версия.

Наклонившись, инспектор Клик снял с мертвеца наручники, и генерал глубоко вздохнул от облегчения, в то время как пораженные обитатели дома стали собираться на площадке второго этажа.

Загадка ночи оказалась решена, а истина скрыта в могиле.

Через час, после того как все разошлись, генерал, Клик и Нэком вновь вернулись в библиотеку, продолжая обсуждать события этой бурной ночи.

— Вы не должны так уж восхвалять мой детективный гений, — заверил генерала инспектор. — Я и сам понял, что к чему, окончательно, лишь когда столкнулся лицом к лицу с Паулем Бертоном. Припертый к стенке, он подсказал мне недостающие факты… Так вот, как я уже говорил, чтобы выбраться из особняка Глира, ему пришлось убить охранника. Он подстрелил несчастного, а потом буквально содрал с него форму и использовал трюк, которым обычно пользовался Неуловимый взломщик. Пауль Бертон изучил этот прием еще в былые времена. Однако, судя по всему, он переборщил. Вы знаете, что удары этого негодяя оказались слишком сильны и настоящий охранник умер. Еще одна смерть добавилась к списку его злодеяний. Признаюсь, я сначала никак не мог понять, какую роль в этом деле играла леди Кэтрин, но был уверен, что вчера ночью на месте преступления побывали две дамы. Во время одной из своих прогулок по дому я заглянул в комнату мисс Кэтрин и увидел там испачканный плащ с горностаевым манто. А так как я примерно понял состояние влюбленных, то предположил, что леди Кэтрин могла оказаться лунатиком — не слишком понимая, что делает, она бродила во сне. И что главное, моя догадка полностью подтвердилась. Боюсь, что доставил вам много неприятных минут, генерал, но у меня не было другого выхода, я должен был одновременно находиться в нескольких местах. Однако я думаю, мы можем согласиться с бессмертным Шекспиром: «Все хорошо, что хорошо кончается…»