Расстрелянные звезды. Их погасили на пике славы - Федор Раззаков

В тот день, 14-го, Дин должен был отправиться в Западный Берлин, где ему предстояла встреча с английским журналистом Расселом Миллером. Тот приехал к месту встречи с женой, однако Дина там не застал. Тогда он позвонил домой Дину, но трубку взяла Рената Блюме, которая заявила, что Дин… находится в больнице с воспалением легких.

Тем временем стражи порядка продолжали поиски Дина. Они взялись прочесывать местность вокруг его дома в Раухфангсвердере. И спустя несколько часов их поджидала удача. В трех километрах от дома Дина, в лесном массиве неподалеку от автобана, они обнаружили автомобиль «Лада», принадлежавший Дину. Но он был пуст. Однако в салоне полицейских ждало страшное открытие: прощальное письмо Дина. Вот тут многое стало понятно, и стражи порядка принялись осматривать местность вокруг (при помощи собак), а потом и озеро Цейтенерзее. Для этой цели были использованы лодки. И утром 17 июня (в 8.30) в нескольких сотнях метров от места, где была обнаружена «Лада», было найдено тело Дина.

В тот же день судебные медики, профессора медицины Отто Прокоп и Радам, произвели вскрытие тела и установили, что Дин Рид погиб от естественных причин: утонул, приняв большую дозу снотворного лекарства родедорм. А чуть раньше этого о самоубийстве Дина было доложено руководителю ГДР Эриху Хонеккеру. Сделал это Эбергарт Фенш, на имя которого и было оформлено прощальное послание Дина. Прочитав его, Хонеккер какое-то время пребывал в тяжелых раздумьях, после чего произнес:

– Мы не можем показывать это письмо вдове Дина. Чего доброго, и она тоже наложит на себя руки.

– Но как тогда объяснить его смерть? – спросил Фенш.

Хонеккер некоторое время подумал, после чего произнес:

– Говорить о самоубийстве ни в коем случае нельзя. Ведь Дин был не простым человеком, а известным общественным деятелем. Люди, чего доброго, подумают, что это мы довели его до гибели. Поэтому спрячьте письмо подальше, а смерть Дина объясните несчастным случаем.

Так и сделали: письмо исчезло в недрах министерства внутренних дел, а гибель Дина Рида объяснили следующим образом: дескать, он ехал ночью на большой скорости на автомобиле (кстати, он и в самом деле любил гонять на своей «Ладе»), не справился с управлением и врезался в дерево. Удар был настолько силен, что Дин выбил лобовое стекло, упал в озеро и захлебнулся.

Как и следовало ожидать, большинство населения ГДР не поверило в эту версию. Дин Рид был слишком видной фигурой, к тому же тесно связанной с политикой, чтобы люди так легко поверили в то, что его смерть – всего лишь трагическая случайность. В итоге уже в первые же дни в ГДР стали распространяться самые различные версии этой гибели. Однако суть этих разных версий сводилась к одному: что Дин Рид разочаровался в социализме, хотел сбежать, а агенты «Штази» не позволили ему этого сделать. Эту версию так же активно отстаивали и западные массмедиа, которым именно такой вариант был наиболее удобен. Их газеты и радиоголоса неустанно твердили одно и то же: Дина убила «Штази». И аргументы приводили вполне правдоподобные.

Отмечалось, что с тех пор как Дин Рид уехал из Америки и перебрался жить в ГДР, он стал настоящей находкой для органов пропаганды социалистических стран. На его примере людям из соцлагеря в течение двух десятилетий показывали, что «свободный мир» не так заманчив и красив, как его расписывают западные идеологи, если из него бегут такие люди, как Дин Рид. И вдруг в середине 80-х, когда под руководством КПСС соцлагерь предпринял попытку придать социализму более человеческое лицо, один из самых известных пропагандистов этого строя решился на возвращение на родину. Это, во-первых, больно било по имиджу социализма, а во-вторых, таило в себе определенную опасность, в случае если Дин Рид захотел бы рассказать всю правду о своих годах пребывания в ГДР (а ведь он одно время был на короткой ноге с самим Хонеккером и другими членами восточногерманского Политбюро). А дать гарантию, что он будет молчать, никто не мог. Поэтому, видимо, и было принято решение о его физическом устранении.

Тот самый журналист, который безрезультатно пытался взять интервью у Дина Рида в Западном Берлине – Рассел Миллер, – по горячим следам опубликовал в газете «Санди таймс» статью с весьма характерным названием: «Убийство в Берлине отступника, который изменил свою линию…» В ней он писал:

«Одним из немногочисленных друзей в его родной стране была Дикси Ллойд, женщина-бизнесмен из Денвера, в свое время работавшая менеджером у Дина Рида. Она не верит ни в самоубийство, ни в несчастный случай. Она убеждена, что его убили, потому что он открыто говорил о желании вернуться в США после 14-летнего пребывания на Востоке…»

Чтобы у западного обывателя не было никаких сомнений в убийстве Дина Рида, ему поведали о наемных киллерах, которые якобы долгие годы существовали в структуре «Штази». Утверждалось, что с конца 50-х годов в недрах восточногерманской разведки действовал «убойный» отдел из 623 отлично подготовленных агентов, которые убивали по приказу германского Политбюро неугодных коммунистическому режиму людей, причем не только в ГДР, но и на территориях других государств.

Естественно, едва версия об убийстве Дина Рида стала распространяться по стране со скоростью пожара, официальные власти бросились ее опровергать. Сначала в прессе выступила вдова погибшего Рената Блюме. Она заявила: «Любые предположения о том, что моего мужа убили, – самая отвратительная клевета. Такие домыслы лишь оскорбляют память о Дине, причиняют боль мне и нашему сыну.

Мой муж утонул. Его нашли в озере мертвым. В последнее время у Дина резко ухудшилось здоровье: у него было больное сердце и легкие.

Что касается предположений о том, что он хотел вернуться в США, – и это абсолютная ложь. Ничего подобного Дин Рид делать не собирался. Он жил мыслью о новом фильме…»

Однако западная сторона продолжала гнуть свою линию: Дина убила «Штази». Вскоре в хор этих голосов вплели свои голоса и американские родственники Дина.

17 июня бывшей жене Дина Патрисии позвонили в США и сообщили о том, что он покончил с собой, утопившись в озере. «Я была в ужасе, – вспоминала позднее Патрисия. – Я слишком хорошо его знала – ему были чужды мысли о самоубийстве». (Отметим, что Патрисия хорошо знала Дина только 8 лет, с 1964 по 1971 год, когда была его женой. Потом они виделись крайне редко, разделенные огромным расстоянием. – Ф. Р.)

Сразу после этого сообщения, созвонившись с матерью Дина Рутой Браун, Патрисия принимает решение вместе с нею и дочерью Рамоной вылететь в ГДР.

Когда они прибыли в ГДР, то сразу попросили отвезти их на место, где произошла трагедия. Эту просьбу выполнила Рената Блюме.