Война Небесных Властелинов - Джон Броснан

Джен напрасно умоляла Эшли о милосердии. Единственное, чего она добилась, - это запас аварийного снаряжения: два спальных мешка, походная, аптечка, сухой паек да две фляги воды. И вот они с Робином стоят на одной из грузовых палуб Небесного Ангела, рядом с платформой, готовой опустить их на землю. Мило стоял рядом.

– Видишь, как получилось, малышка, - не без сожаления говорил он. - Ну да что тут поделаешь. Я буду вспоминать тебя. Нам ведь есть что вспомнить, а?

– Да, действительно, ничего не поделаешь, - сухо ответила она. - Могу я попросить тебя о небольшом одолжении?

Мило сразу насторожился.

– О каком?

Она показала на свой бластер, пристегнутый к поясу Мило.

– Отдай мне бластер. Ты же знаешь, без него мы не продержимся и пяти минут.

Несколько секунд он думал, потом сказал:

– Ничего не имею против. Ты как, Эшли?

– Делай как хочешь, - недовольно проворчала Эшли. Мило отдал оружие роботу-пауку. Робот-паук завел их с Робином на платформу и остался вместе с ними.

– Поехали кататься, - сказала Эшли, и платформа начала снижение.

Джен одной рукой держалась за поручень, а другой поддерживала расслабленное тело Робина. Его глаза были открыты, но он так и не пришел в себя.

Снаружи они сразу попали под дождь и мгновенно промокли. Путь до земли они проделали очень быстро, благо Небесный Ангел висел на высоте всего восьмисот футов.

Платформа стукнулась о землю. Робин застонал.

Робот-паук протянул бластер и сказал голосом Эшли:

– Все. Проваливай.

– Помоги мне стащить Робина на землю, а то я одна не справлюсь, - попросила Джен.

Вдвоем они управились очень быстро. Робот-паук заторопился назад, на платформу.

– Эй, Эшли! - позвала Джен. Робот-паук остановился.

– Ну что еще?

– А вот что! - ответила Джен и выстрелила.

Робот-паук присел и взорвался, выпустив тысячи огненных брызг. Платформа поехала наверх. Джен, конечно, понимала, что это ребячество, трата жизненно важных зарядов, риск вызвать ответный удар, но ничего не могла с собой поделать и даже не жалела о содеянном.

Она проводила взглядом платформу, исчезнувшую в огромных недрах Небесного Ангела, и вспомнила, как еще маленькой девочкой впервые увидела "Властелин Панглот". Сейчас она чувствовала себя такой же беззащитной, как и тогда, в далеком детстве.

Джен вздохнула и огляделась. Надо было думать, как прожить следующую минуту, а не предаваться воспоминаниям. Вокруг стояли деревья без листьев, облепленные плесенью. Вдалеке виднелись останки каких-то древних строений. Когда-то здесь жили люди. Перед Генными войнами. В полумиле от них она заметила одно строение, сохранившееся вроде лучше других и чем-то похожее на крепость. "Наверное, это наш единственный шанс", - подумала Джен.

– Робин! Ты меня слышишь? - позвала она.

Он мигнул, но выражение его глаз не изменилось. Она открыла аптечку, достала оттуда антисептик, смазала рану и наложила повязку. Это, конечно, не спасет, но все же лучше, чем ничего. Тут она краем глаза заметила какое-то движение. Она повернулась и увидела плесень, ползущую по земле по направлению к Робину. Она встала, выстрелила сначала по двигавшемуся ковру, а потом по его корневой системе, копошившейся неподалеку. Белая, похожая на перевернутую тарелку вязкая масса не выдержала мощного удара и сразу почернела.

Джен еще раз осмотрелась. Давно она уже не была на зараженных территориях, придется восстанавливать навыки выживания. Опустившись перед Робином на колени, она стала отчаянно взывать к нему:

– Робин, милый, очнись! Пойдем! Пойдем, я не смогу тебя тащить! Пойдем, я помогу тебе!

Она помогла ему сначала сесть, а потом и встать. Он еле держался на ногах, приходилось все время его поддерживать. Он издал несколько невнятных звуков: то ли хотел что-то сказать, то ли просто возмущался, что его тревожат.

– Пойдем, пойдем. Надо идти.

Первые шаги дались с громадным трудом, но потом она наловчилась помогать Робину поочередно переставлять подгибающиеся ноги. Поразмыслив немного, Джен пришла к выводу, что у Робина произошло внутреннее кровоизлияние в мозг и что без срочного медицинского вмешательства он скоро умрет. Но откуда здесь взять квалифицированную помощь? Все, что она может сделать, - это позаботиться о том, чтобы его не съели в ближайшую минуту, найти какое-нибудь убежище и ждать, хотя ждать вроде бы нечего. Она проклинала и судьбу, и Богиню-Мать! Опять, уже в который раз, у нее забирают любимое существо!

С верхушки дерева привлеченный теплом человеческих тел сорвался летающий молочно-белый ком. Он был небольшой, всего три фута в диаметре, и не мог убить их, но зато мог надолго парализовать. Джен сбила его одним выстрелом. Он взорвался, выпустив облако белой пыли и нестерпимой вони. Джен уменьшила мощность бластера. Надо было экономить энергию. Впрочем, как ни экономь, скоро заряды все равно кончатся, и они останутся совершенно беззащитными…

А что будет, когда Робин умрет? Единственная возможность выжить - это уйти с зараженной территории на здоровую землю, найти людей. Без оружия здесь, конечно, не пройти, но придется попробовать. Она горько усмехнулась. Мило говорил, что люди природой запрограммированы на оптимизм и сохраняют его в самых безнадежных ситуациях. Вот она на собственном опыте убеждается, насколько он был прав.

Мило сам удивился, как сильно он сожалел о потере Джен. И потому сел и стал анализировать свои чувства.

Похоже, что эта женщина нужна была ему не только как предмет сексуального стремления, но и как моральная поддержка, как живое свидетельство того, что он не сошел с ума, что у него не ложная память, а он действительно жил когда-то и даже имел с ней близкие отношения.

Да, ему нужно быть уверенным, что он не дух, возникший из ниоткуда, что у него есть своя история, свои невыдуманные корни. Он был благодарен Джен, что она оказалась рядом в самое тяжелое время, в первые часы, когда он очнулся в теле ребенка. Как ему мешает это тело! Он понял, что страдает не от остатков личности Саймона, сидящих где-то глубоко в его мозгу, как думал сначала, а от детских гормонов, воздействующих на личность взрослого. Воздействие это очень плохо изучено. Почему, например, он иногда с большим трудом сдерживает желание подпрыгнуть и помчаться по коридору с радостным визгом?…

Долго ли, интересно, будет играть в нем детство? И какие будут побочные эффекты? Много ли останется в нем от прежнего Мило Хейза, когда он наконец станет взрослым? Сумеет ли он сохранить контроль над слишком молодым телом, или напор жизненных сил необратимо изменит его психику?