Товарищ император - Ольга Тонина

Институт был открыт по адресу – улица Гороховая, дом 13. Дом находился на пересечении Гороховой и Большой Морской, двух оживленнейших улиц Санкт-Петербурга. К тому же, по «счастливому» стечению обстоятельств, в том же самом доме располагались офисы «Альянс Франсез» и «Русско-французской торговой палаты». И с началом работы Института, опасения «консерваторов» оправдались – мадемуазель Тольмер, ранее преподававшая в лицее Расина, вела курсы с оголтело феминистским уклоном: историю женского образования во Франции, курс классической литературы XVII века, опять же с упором на роль женщин-писательниц и женщин-покровительниц искусств. Плата за обучение была сравнительно низкой, 40 рублей в год, а студентам и преподавателям делалась скидка в 50%. Такие выгодные условия привлекли публику прежде всего женского пола (из 157 слушателей Института в 1911 году 120 были женщины), открывшиеся в 1912 году курсы общества «Альянс Франсез» в Петербурге тоже были женскими! Во французский институт ходили женщины двух категорий: дневные занятия посещали, как правило, женщины «света», вечерние – студентки и преподаватели. По сути, французы использовали иудейскую формулу «мать-еврейка – дети евреи» – «мать франкофилка и русофобка – дети такие же». По факту, французы изобрели «шахидок» – лекции о революции и свободомыслии в сочетании с модой на кокаин, превращали слушательниц в фанатичек, готовых к совершению любых терактов во имя «Великой свободы».

Французов очень волновал вопрос соперничества Франции и Германии на культурном поле Европы. Кто больше соберет сторонников? Ведь чем больше сторонников, тем больше шансов получить новых союзников в предстоящей схватке с Германией. Луи Рео был также тесно связан с Великим князем Николаем Михайловичем, бароном Н.Н.Врангелем и князем Юсуповым графом Сумароков-Эльстон, в последствии участвовавшем в убийстве Григория Распутина.

Все это было давно известно Сергею Михайловичу. Но до сегодняшнего дня французы «варились в собственном соку», точнее сказать не пересекали границ «разрешенной черты оседлости». И вот этот момент настал, хотя Франции уже нет на политической карте… Либо «собранный ранее механизм «института"» выполняет программу, заложенную в него создателями, либо это дворцовая интрига, организованная «французским лобби», которое в последнее время утратило большую часть своего влияния. Проверить факты было несложно – Сергей Михайлович был двулик, как Янус – с одной стороны – жандарм, с другой – ценитель и куратор искусства. Его первое знакомство с искусством было прервано Матильдой Кшесинской – после того памятного всем скандала с фижмами, он вынужден был подать в отставку с должности Директора Императорских театров. Как оказалось позднее – к счастью. Приобретенный опыт общения с богемой оказал благоприятное влияние на карьеру в жандармском управлении. Профессия жандарма в те годы считалась непрестижной, и даже «грязной», но ему повертевшемуся среди тогдашнего «шоу-бизнеса» и его тайн, склок и интриг, оказалось легче других – он легко переступил «черту» «морального чистоплюйства благородного человека». Так что, по прошествии 14 лет, после того скандала с фижмами, он мог бы сказать Матильде Кшесинской: «Огромное искреннее спасибо!». Но он не будет говорить. Ибо Кшесинская в его власти. У него столько материала на нее, что он может иметь ее когда угодно и где угодно. И не только на нее. Цепкий ум Сергея Михайловича запоминал мельчайшие подробности, сплетни и прочее, и все раскладывал по полочкам. А его «курочки», с Курсов Ритмической Гимнастики! Сколько полезных сведений приносят они в «клювиках»! Пора их всех напрячь, и начать решать поставленную задачу….

* * *

Нет Чубайсов в своем Отечестве….

Я спросил электрика Петрова: «Ты зачем надел на шею провод?» Ничего Петров не отвечал, Только ветер ноги покачал…

Если Мурманскую Социалистическую Республику можно было назвать «Верхняя Вольта с ракетами», то Российскую Империю можно было назвать «Нижняя Керосинка с балетами». Ну не как не тянула Российская Империя на Вольту! В одном Санкт-Петербурге существовало параллельно ЧЕТЫРЕ бытовых электросети с абсолютно разными параметрами! Станция общества 1886 г. (впоследствии I ГЭС) производила трехфазный ток частотой 50 Гц, станция «Гелиос» (впоследствии II ГЭС) – однофазный ток частотой 50 Гц, станция бельгийского общества (впоследствии III ГЭС) – однофазный ток частотой 43 Гц и трамвайная (впоследствии IV ГЭС) – трехфазный ток частотой 25 Гц. Четыре электросети от четырех разных производителей тока – то есть то, за что ратовал гражданин Чубайс, разрушая РАО ЕЭС – каждый производит свое электричество – хочешь – покупай – не хочешь – сиди при керосинке. А ведь цивилизация – это, прежде всего электропровода, а не наличие Учредительного собрания! Можно, например, восторгаться демократией античных Афин, но подавляющее большинство современных обывателей предпочтет этой демократии «лампочку Ильича», ибо при ней (лампочке) можно читать книжки в темное время суток, или играть в карты – это гораздо приятней и комфортней, чем жить в демократическую античную эпоху при отсутствии не только электричества, но и водопровода и канализации.

Для государства же – наличие четырех различных электросетей означает наличие ЧЕТЫРЕХ стандартов для производства бытовых и промышленных электроприборов. То есть токарный станок от «Сименса» можно подключить только в сеть «Сименса», а к трем другим сетям его без дорогостоящих электропреобразователей (стоимость которых может превышать стоимость самого станка) не подключишь. Нужен ОДИН стандарт. А еще нужны провода. Тысячи или даже миллионы километров. Разной толщины с разной изоляцией. А еще нужны люди, которые умеют с этими проводами работать. Много людей. Откуда их взять? Вариант один – научить тех, которые имеются. А если их не хватает? Откуда брали людей во времена СССР? Из ГУЛАГа? Так там же лес валят! Причем вручную – лет десять или пятнадцать. Там в ГУЛАГе готовят лесорубов, а не электриков! Из деревни? Но ведь колхозы… С подачи гражданина Хрущева, «развенчавшего» «культ личности Сталина» на 20-м съезде партии, все сталинские колхозники были рабами, и не имели права покинуть колхоз. Однако можно ли верить гражданину Хрущеву? Ведь именно из колхозов миллионы молодых людей устремились в город на учебу и стали электриками, плотниками, каменщиками, металлургами, инженерами и прочими.

Но в Российской Империи нет колхозов! Откуда брать людей? Из тех же деревень! Обнуление части Европы привело к тому, что российское зерно, поставляемое на экспорт, потеряло заказчиков. Кризис перепроизводства в сельском хозяйстве Российской империи традиционно вел к крестьянским бунтам, но в этот раз они не носили тотальный характер – в государстве было введено чрезвычайное положение и ему кроме того требовались рабочие руки в огромном количестве – от простых землекопов, до тех самых «хелектриков». Кое-где, конечно же, успели побузить – пожечь помещичьи усадьбы, снасильничать по устоявшейся традиции поповских румяных дочек, но государство в большинстве своем контролировало свою территорию, и у него был ПЛАН. Кривой и сляпанный на скорую руку, но все равно ПЛАН. Плюс плашмя лежащая на расейской земле расейская демократия, которой подкованным сапогом наступили на кадык. Естественно, что все делалось по традиционному принципу «хотели как лучше, а получилось, как всегда». Но перемелется… Любая система, если ее не трогать трясущимися реформаторскими руками, страдающими от реформаторского зуда, начинает работать. Вначале со скрипом и скрежетом, но затем механизм и люди в этом механизме притираются, и система работает все лучше и лучше. И система начинает печь «хелектриков» как пирожки. Первые получаются кривые и убогие, но чем дальше – тем их качество обучения выше.

А еще нужны провода. Медные и «люминевые»… Нет, проволоку на Руси тянули с незапамятных времён Царя Гороха. Кольчуги то ведь из чего-то вязать нужно было? И процесс этот в те времена выглядел довольно оригинально. Надо сказать, что волочильщики в те времена отличались ногами бегунов на длинные дистанции, настолько у них были развиты икроножные и бедренные мышцы, поскольку заострённый конец нагретого добела железа вставляли в закалённую до упора металлическую доску с отверстиями, волочильщик садился на качели. Затем хватался клещами за кончик прутка и напрягая ноги изо всех сил начинал тянуть. Первое отверстие, нагрев. Затем второе, чуть поменьше, и так далее, и так далее. Всё длиннее и длиннее становится пруток. Всё тоньше и тоньше, становясь постепенно тем, что можно с некоторым допущением назвать проволокой. Но ведь не посадишь всю Россию за такие вот волочильни? И уже в эпоху Петра-Реформатора проволоку для кораблей начали делать полупромышленным путём, используя силу водяных мельниц. Тянул металл не хомо волочильщикус, а водяная мельницы. Дальше – больше. Паровая тяга. Но принцип оставался прежний – доска и клещи. И в принципе, его хватало до последнего времени, пока не появилась Мурманская Социалистическая Республика, у которой совершенно случайно завалялась в загашнике Кольская Атомная Электростанция. А у той оказалась мощность такая, что увеличь полуостров потребление ВЧЕТВЕРО, и то этого оказалось бы совершенно недостаточно, чтобы станция могла работать в НОРМАЛЬНОМ ЭКСПЛУАТАЦИОННОМ режиме. Но тут в дело вмешался его Величество Прогресс. И дело сдвинулось с мёртвой точки. Как было сказано выше – понадобились провода. Процесс изготовления, в принципе, северян не касался. Господа подрядчики, получив контракт, исполнить его брались качественно и в срок. И надувать мурманчан никто не собирался. Уж слишком хорошо была известна история о некоем еврейском дельце, который получив от северян подряд на поставку рельсов, решил скрыться и прокутить полученные деньги. Увы и ах. Он не подумал о том, что бежать, ему, собственно говоря, некуда. Беглец был отловлен в Палермо, где прятался среди небольшой колонии соплеменников. Причём настолько быстро, что даже и не успел прокутить полученные средства. Деньги изъяли. Затем конфисковали всё движимое и недвижимое имущество у него И ВСЕХ ЕГО РОДСТВЕННИКОВ. А напоследок вывезли на аэроплане и высадили на Парижском Озере. И это было страшнее всего, поскольку фотографии того, во что он превратился, передавались всеми коммерсантами из под полы, правда те не ведали, что к подобному приложило руку всемогущее КГБ, организация на порядок страшнее, чем Жандармерия Государства Российского. Словом, надувать северян никто не собирался. Себе дороже. Другое дело как раз за «люменем» и «медяхой», из которой провода делать нужно. Суть то в чём? Медь есть. Но – дорога, чёрт её побери. Всё же методы добычи практически полукустарны. Добывают и алюминий. Но… Опять же, методы добычи того… Допотопные. И что делать? Как говорится – и бокситы есть, да ванн нету. И энергия есть – да не передать. Не по чему. Словом, круг замкнулся. Возник извечный для каждого русского интеллигента вопрос: Что делать? И выяснилась тут удивительная вещь: оказывается, медной проволоки можно произвести много. Причём именно столько, сколько требуется. И даже – больше чем требуется. Но не хватает сырья. Причём остро не хватает. Опять вопрос Чернышевского на горизонте возникает. Значит, требуется руда. А где у нас самые крупные месторождения купрума? Правильно! На территории Чили. А ещё – вы не поверите, в доблестном будущем Таджикистане. Ну и в Сибири опять же кое-что имеется. И что мы будем выбирать? Естественно, то, что поближе, скажете вы. Ан не тут то было. Чтобы освоить сибирские месторождения, требуется построить дороги, по которым эту руду нужно вывозить, аффинажные заводы, которым опять же электричество требуется в неимоверных количествах. Да и рабочие нужны. Чешем репу, то бишь затылок. Затем начинаем мыслить по новой. Но куда ни кинь – везде одно упирается в другое. Так что же делать то? И тут кому то стукнула в голову элементарная мысль: Товарищи! А на кой ляд, извиняюсь, нам тыкаться в эти цветные металлы?! Ведь простое железо оно, извиняюсь, тоже электричество проводит! Ну, пусть потери побольше будут. Но за неимением гербовой, как говорится, пишем на простой! Используем как временную меру ОБЫЧНЫЙ феррум. А потом, когда заработают у нас алюминиевые заводы и медеплавильные, ЗАМЕНИМ железо на то, что положено! Восприняли идею на «ура», забыв об одной простой аксиоме – нет ничего более постоянного, чем временное… И потянулись вдоль карельских лесов просеки, и поволокли, надрываясь заживо пожираемые злющими чухонскими комарами лошадки столбы, нефтью от гнили пропитанные. И вооружившись кошками, полезли на них сотни бывших крестьян, ныне гордо себя монтажниками называющие. И двигалась ветка линии всё ближе и ближе к сиятельному Санкт-Петербургу, и расцветали невиданными доселе огнями города и городки, деревни и селения. И, наконец, настал тот день и час, когда с новенькой подстанции побежали по кварталам линии и ветки северной энергии невиданной дешевизны, ровности подачи и характеристик. И пали ниц конкуренты, и посыпали они себе головы остатками спаленной изоляции, ибо не ведали они такого понятия «встречный ток», а хитрые северяне его знали, и горели поэтому на конкурирующих станциях генераторы и изоляторы, и лопались с треском реле и предохранители. И уходили от них пользователи и потребители, несущие неприятные и ненужные потери. И квартала не прошло, один стандарт в Столице – МУРМАНСКИЙ! Да и по всей Империи… Но на лаврах мурманчане не собирались почивать, и двинулись дальше. Вначале – медь. Затем – алюминий. А там и вольфрам для спиралей ламп электрических, на которые спрос невиданный возник. И прочее, прочее, прочее… Так что прав оказался вождь пролетариата, сгоревший в Женеве под ядерным дождиком – электрификация страны выведет её из застоя и разрухи. Ну, последнее понятие, Слава Богу, Империю не коснулось, но вот киловатты и амперы шевелиться её заставили…