Грехи ночного неба - Михаил Тырин

– Я и не сомневался.

– Ты меня не понял. Меня просили проверить, принадлежишь ли ты еще себе. Ключевая фраза действует на уровне подсознания. Если бы ты был закодирован, с тобой бы сейчас что-нибудь произошло. Ты бы закричал или, наоборот, уснул, это неважно. Но ты почти не отреагировал. Значит, контролируешь себя.

– И что дальше?

– Хозяева корабля называют тебя Восставшим. Они хотят видеть тебя и говорить с тобой.

– Зачем?

– Они сами тебе об этом скажут.

– Тогда зачем было устраивать спектакль? Можно было просто прислать посыльного.

– Ты меня опять не понял. Я говорю не о короле «Покровителя» и не о его гвардейцах. Я действую от имени настоящих хозяев корабля. Тех, кого мы называем пилотами.

– Это существа с серой кожей, сидящие в машинных залах? Я считал их слугами короля.

– Король тоже так думает. Но все гораздо сложнее. Лучше не спрашивай сейчас ни о чем, я просто посредник. Ты готов к встрече?

Павел встал, вернулся на свою лежанку, чувствуя на спине ожидающий взгляд Белого.

– На мою долю выпало столько лжи и предательства, – проговорил он, глядя в потолок, – что я не хочу снова становиться жертвой. Играйте в свои игры без меня.

Павел не был склонен верить в добрые намерения человека, большую часть жизни прожившего на «Покровителе». Он уже свыкся с мыслью, что вокруг только враги.

Белый неслышно приблизился к нему, сел рядом.

– Ты не забыл, с чего начался наш разговор? Напомню: с того, что тебя убьют. Ты спросил – «если». Я отвечу: если ты будешь лежать в своей норе и ждать смерти.

– А разве мне осталось что-то еще?

– Не спеши хоронить самого себя. Пока у тебя остается хоть капля воли к жизни, ты можешь самостоятельно действовать. Не надо давить в себе эту волю. Дай ей подняться.

– Зачем? У меня нет никаких шансов.

– У тебя нет шансов, пока ты валяешься без движения. Шансы есть у того, кто действует.

– Зачем вам нужен я? Неужели кого-то интересует моя конченая жизнь? И потом, ты и сам мог бы действовать. Ты ведь тоже контролируешь себя.

– Да, но я не Восставший. Есть и другие причины, о которых я пока не могу тебе говорить. И еще. Ты прав – ваши жизни здесь никого не интересуют. Но хозяева корабля имеют свои понятия о справедливости. Они дают вам шанс, и главная роль доверяется тебе.

– Скажи им, что я для нее не гожусь.

– Учти, я больше не собираюсь тебя упрашивать. Если ты на что-то надеешься...

– Я не надеюсь.

– Как угодно.

Белый тоже лег, отвернулся к стене и замолчал.

Павел лежал с открытыми глазами, разглядывая новый потек ржавчины на стене. Ему было очень грустно. Лишь один из аргументов Белого он принял без сомнения: шансы есть у того, кто действует. Но мысль о возвращении казалась абсурдной. Несмотря на мечты, неотступно преследовавшие его с первого дня.

А может, все-таки принять участие в этой игре? Просто так, чтобы убить время? Только как бы не сделать хуже другим...

Странно... Отказавшись от себя, он еще продолжал думать о других. Чувство принадлежности к миру людей еще тлело.

– Где и когда они хотят меня видеть? – хмуро спросил Павел.

Белый привстал, оживился.

– Я тебя отведу. Но сначала я обязан спросить: согласен ли ты принять разум?

– Чей? Я не понимаю...

– У них очень сложная система общения. Что-то вроде коллективного разума, но с возможностью самостоятельно мыслить и решать. Согласен ли ты стать одной из ячеек их разума?

– Нет. Я уже пробовал жить чужим разумом. Лучше оставаться собой. Это что-то меняет?

– В общем, нет. Просто общаться с ними тебе придется через меня. Они могли бы говорить с тобой на любом языке, но вряд ли ты что-то поймешь. У них иная манера строить мысли. Жди меня здесь.

Белый встал и выскользнул за дверь.

Павел не сомневался, что игра, в которую он включился, подстроена королем или Воспитателем. Но ему непонятна была логика этой акции. Зачем повторно провоцировать его на предательство, если он и так достаточно раскрыл себя? Вожди «Покровителя» не имели склонности к пустопорожним затеям.

Однако Павлу было интересно, чем все закончится, и он решил следовать всем предложенным правилам. До тех пор, пока не почувствует явный обман или опасность.

Белый вернулся подозрительно быстро.

– Ты готов?

Они вышли в крайний кольцевой коридор и поднялись на пять уровней. Затем разносчик начал считать двери.

– Кажется, здесь, – пробормотал он, доставая из кармана нечто похожее на металлическую куриную лапу.

«Лапа» оказалась ключом. Белый как-то подковырнул им дверь, и та отворилась. Помещение, в котором они очутились, показалось Павлу непривычно большим. Оно было завалено стопками черной униформы – такой же, как была когда-то у Павла и как сейчас у разносчика.

Белый приблизился к противоположной стенке, поцарапал ключом в одному ему известном месте и открыл низкий овальный проход.

– Это автоматический подъемник, – пояснил он. – Один из немногих, которые еще действуют. Про него либо забыли, либо и не знали никогда.

– Он ведет на закрытые уровни? – недоверчиво спросил Павел.

– На всякие. Сейчас увидишь.

Тесная кабинка была едва освещена. Она пошла вверх так стремительно, что у Павла подогнулись колени. В нужном месте Белый остановил лифт и открыл двери.

Павлу показалось, что они попали внутрь гигантского противогазного шланга. Перед ними лежал круглый коридор или труба с гофрированными стенами, света здесь было еще меньше, чем в кабинке лифта.

– Вот они, – шепнул Белый.

Павел заметил в глубине коридора четыре низкорослые фигуры, они медленно приближались. Он почувствовал волнение – ему еще ни разу не приходилось общаться с пилотами.

Пилоты подошли. Полумрак не давал возможности рассмотреть их, но Павел вдруг осознал, насколько далеко эти существа отстоят от него, гораздо дальше, чем вожди «Покровителя», хотя и те тоже были детьми другого мира.Пилоты взялись за руки и опустились на пол. Секунду спустя к ним присоединился и разносчик.

– Готов ли ты к общению? – спросил он.

– Я готов, – нерешительно ответил Павел, чувствуя необычность момента. Он тоже присел, чтобы не смотреть на собеседников сверху вниз.

– Слушай и запоминай, – проговорил разносчик. – Запоминай, даже если не сможешь понять услышанное. Осознание придет в свое время.

– Я слушаю.

– Миссия гнезда завершена, – начал Белый, прикрыв глаза, – воля Рода – уничтожение гнезда. Принцип гнезда – невмешательство в дела пассажиров. Восставший – пассажир, имеющий равные шансы среди всех. Восставшему дается право распорядиться судьбами пассажиров и оболочкой гнезда. Восставшему дается знание и носитель знания. Носителем знания считается Принявший разум. Принявший разум будет памятью Восставшего – памятью, но не руками, не ногами, не мозгом, не волей и не силой. Способен ли Восставший принять доверие или необходимо искать исполнителя среди других пассажиров?