Развод по-русски - Александра Авророва

— Конечно.

— Я вот думаю… а если… ну, бумаги эти оскорбительные… или вор? Может, вор? А часы, это неправда. И вообще, разве он стал бы? Он бы не стал. Он любил ее сильно! Только шарфик! И пятно еще! Или от картошки?

Вера не уловила ни малейшей логики в бессвязной пьяной речи, однако на всякий случай осведомилась:

— Рита, ты что-нибудь знаешь или подозреваешь? Тогда скажи мне.

— Мне подумать надо. Не понимаю я ничего, Вера! Думала, вор, теперь вот не вор. Я так сразу не умею. Я потом.

— А ты скажи примерно, — сообразила Вера. — А досконально обдумаешь потом.

— Я вот про шарфик еще хочу подумать. Это правильно?

— Ну… наверное. А что про шарфик?

— Я его как бы видела, а где, не помню. Это важно?

— Конечно, очень.

— Только я не знаю. У нас злая одна Элеонора Павловна. Вот она злая, а остальные добрые. Да, еще Борис Иванович! Не, он не то, чтобы злой, но такой. Андрюха его раньше тоже боялся, а потом перестал. Еще Женю боюсь. Он веселый такой, хороший, а все равно. Да, слушай, а что мне делать с ключом?

— С каким ключом? — опешила от странной перемены темы Вера.

— Ну, от квартиры Андрея. Может, я тебе его дам?

— Погоди, Рита! Разве милиция его у тебя не забрала?

— Нет. То есть, понимаешь… У Андрея на столе лежали другие ключи, и я их взяла случайно, а потом отдала. А первые остались. Я про них забыла, а сегодня в кармане нашла. Вот!

Рита протянула ключи.

— Хорошо, Рита. Я… наверное, я отдам их следователю?

В этот момент раздался очередной звонок в дверь. Разведя в отчаянье руками, хозяйка отправилась открывать.

— Ой, как у тебя бедно! — прощебетала впорхнувшая Ксюша. — Но места много. Хоть на велике катайся, да? Клево! А чего так мало мебели? Вон туда вполне бы встала стенка.

— Вера Дмитриевна любит простор, — прервал свою спутницу легкий на помине шофер Женя. — Я тоже терпеть не могу захламленных квартир. О, Ритуся! Какими судьбами?

Рита, заметно смешавшись, скороговоркой сообщила:

— А как бы просто так! Я убегаю, спешу. Вера, в общем, я буду думать, а если придумаю, скажу. У меня в голове сперва должно как бы устаканиться. Что-то думается, но непонятное. Женя, Ксюшка, привет!

Она скрылась, а Вера принялась исподтишка оглядывать новую гостью. Посмотреть было, на что! Элегантнейший наряд понедельника сменило нечто странное, ядовито-желтое, состоящее из коротеньких обтягивающих гетр и топа с вырезанными в самых интересных местах довольно крупными дырами. Мало того, на впалом животе секретарши Вера узрела выпирающие кости, что явно противоречило ее познаниям в анатомии, пусть и давнишним. На этом чудеса не кончались! Каждую из грудей украшало изображение черной мужской ладони. Впрочем, Вера должна была признать, что на юной девице сей секс-символ выглядел вполне пристойно, поскольку грудей как таковых не наблюдалось. Да, и завершающий штрих — черная кепочка с желтым помпончиком.

— Хи-хи! — бойко подпрыгнула Ксюша. — А Женька как бы везет меня к одним нашим партнерам, а мы взяли и заехали к тебе! Классно, да?

— Может быть, хотите кофе? — растерянно предложила Вера. — Или еще чего-нибудь?

— Кофе! — секретарша изобразила такой восторг, словно века мечтала о данном напитке. — Женька! — и она игриво пихнула Женю в бок. — Хочешь кофе? Верунчик, ты прелесть!

И она задорно улыбнулась.

У Веры голова шла кругом. Нынешняя Ксюша абсолютно не походила ни на вежливую барышню, отвечавшую по телефону, ни на светскую даму или непосредственную девушку вчерашнего дня. Совершенно другое существо!

Между тем Женя спокойно и весело пояснил:

— Наши говорят, вы вчера их расспрашивали. А меня не было. Вот я и подумал, может, я тоже по жизни нужен? Вот и заехал. Если нет, мы уедем. А на кофе у нее аллергия, ей нельзя.

Последние минуты Вере чудилось, что ее изумление достигло предела, однако нет — оно усилилось! На кофе у Ксюши аллергия? Чему же она так радуется? Постеснявшись уточнить, Вера кивнула:

— Конечно, если можно, я бы порасспрашивала и вас. Мало ли, что?

— Да пожалуйста! Ксюша, пройди-ка в ту комнату, чтобы не мешаться. У нас свой базар.

— А почему? — надула губки секретарша. — Ты чего, меня как бы стесняешься? У тебя от меня тайны?

— Меньше знаешь — крепче спишь, — засмеялся Женя. — Иди-иди!

Та задрала нос и гордо удалилась.

— Вообще-то, я вряд ли чего нового знаю, — бодро заявил странный гость, едва она скрылась. — Я в офисе не сижу. Пистолет, конечно, видел. Я сам его и доставал. Борис Иванович попросил, я достал. А после не видел. Шарфик тоже помню — вместе выбирали. То есть выбирал Борис Иванович, но и мой совет типа пригодился. Чего еще? Менты меня допрашивали сразу после Бориса Ивановича, еще на квартире Андрея. Ни про что такое не спрашивали — ни про пистолет, ни про шарфик, ни про имитацию голосов. Спросили только, где я был в понедельник. Ну, я Бориса Ивановича возил к партнерам, по трем адресам. Назвал им адреса, они записали. Хотелось бы знать, какая сука им все разболтала?

— Мне тоже, — вздохнула Вера. — А вы помните, что говорил Андрей на дне моего рождения?

— Еще бы!

— Как вы думаете, что он имел в виду?

— Ну… скорее всего, хорохорился спьяну. Впечатление как бы произвести!

— А если нет? Кого он мог подразумевать?

— А черт его знает! Были у него какие-то штуки с Петренко.

— Петренко?

— Да Николай Петрович. Он мужик хороший, но я б его к себе на работу не взял. И Андрюху бы не взял.

— Почему?

— Они неудачники. Неудачник, он неудачник и есть. На него все несчастья слетаются. Вон, возьмите Андрюху — типичный пример! И уж очень они все на удачливых завидуют. На этом они и сошлись, Андрюха с Петренко. Злобствовали втихаря, точно знаю! А затевали ли что конкретное, не поручусь. Петренко, он не простой!

— В любом случае, у него алиби.

— Да уж, им с Ксюхой лафа. Хотя, если б у меня кто спросил, я бы ответил — в любом случае тут виновата баба. Как ни крути!

— Не поняла, — нахмурилась Вера.

Женя флегматично пояснил:

— Ну, если это не Лиза сделала, значит, другой кто, так? А на нее свалил. Я что, людей не знаю? До этого только баба дотумкает, не мужик. Шарфик там, например, и вообще. Даже не любая баба — подруга! Точно, я сообразил! — он удовлетворенно поднял палец. — Только подруга. Подруги, они всегда друг дружку ненавидят, а показать боятся. Зато уж если дождется случая, тут уж держись! Ни у какой другой столько злости не накопится. Так что пошукайте-ка Иру да Риту. Если не Лиза, так они.

— Женя, — растерялась Вера, — неужели вы это всерьез? Они так любят Лизу. И Андрея тоже! За что им ее ненавидеть? Она столько для них сделала!