Цена времени. Книга 4 (СИ) - Роман Шайх

— Я, господин. — Откликнулся сержант, обезвредивший опасного противника.

— Спроси у неё, в порядке ли она и что это за шайтан ей угрожал.

— Э-э… — Сержант на секунду замялся, но вскоре всё же перевёл фразу лейтенанта, заменив «шайтана» на «нехорошего человека». — Она говорит, что с ней всё нормально, а этот… Человек — генерал Стокгольмского корпуса.

— Интересно, что генерал делал в столь поздний час в её покоях? — Усмехнулся Мурат. — Это переводить не надо! — Он оборвал сержанта, когда тот уже с серьёзным лицом набирал воздуха в грудь. — Он, конечно, не наша цель, но такую важную шишку можно и захватить.

— Это вряд-ли, командир. — Раздосадован но сказал рядовой с лекарской сумкой, проверяющих генерала. — Свей явно двухсотый — уж больно хорошо сержант приложился. — Здоровенный рубака, лишь немного уступавший Бьëрну в размерах, стыдливо пожал плечами.

— Что по бумагам? — Окликнул лейтенант трофейную команду из двух бойцов в другом конце комнаты.

— Тут только письма, командир!

— Берите всё — потом разберёмся.

В этот момент за дверью раздалось множество голосов, а в следующее мгновение что-то тяжёлое ударило по ставням.

— Таран приволокли. — Догадался один из гвардейцев. — Ну сейчас я им… — Он снял с пояса небольшую чугунную бомбу и уже готовился подпалить фитиль от ближайшей свечи.

— Отставить, рядовой! — Скомандовал Мурат. Он протянул ему два железных цилиндра с кольцами на верёвочке. — Взрыв разнесёт дверь, лучше газ. — Боец с благодарностью принял шашки и, активировав их, просунул в отверстие, образовавшееся после взрыва. Вскоре удары прекратились.

— Это не надолго. — Хмуро сказал Мурат. — Скоро здесь будет половина шведской армии, так что нам надо убираться как можно скорее.

— Господин лейтенант, канат до западных ворот протянут! — Отчитался сержант. И правда: от балкона, выходящего прямо на западные ворота, захваченные группой «А», в короткие сроки натянули канат, по которому можно быстро ретироваться.

— Отлично! Пакуем цель и готовимся к спуску. — Гвардейцы, скорее из уставного порядка, чем из реальной безопасности, связали девушку и, заткнув ей рот, надели на голову мешок, стараясь не сильно его затягивать, во избежание повреждений ценного груза.

Вскоре весь отряд, кроме Мурата, пересёк канатную дорогу и успешно переправил через неё уже не сопротивляющуюся цель. Сам лейтенант, как и положено офицеру, контролировал процесс отхода своей группы под нескончаемый грохот ударов тарана о двери. Когда пришла очередь самого лейтенанта, он встал на карниз и уже готовился к спуску, как вдруг услышал, как ломается толстая дубовая дверь под напором множества стражников.

— Ну нет, уходить надо красиво. — Злобно оскалился он и снял с себя пояс с полудюженой чугунных бомб, собранных со всех бойцов отряда. Подпалив о рядом стоящий факел несколько из них, Мурат что есть силы швырнул всю связку обратно в комнату и, оттолкнувшись от карниза, стал спускаться вниз, попутно подметив полыхающее зарево на востоке. И это было вовсе не восходящее солнце. Он преодолел большую часть пути, когда за его спиной раздался мощный взрыв и крюк, прицепленный к ограде балкона, сорвался вместе с разлетевшимися кусками камня. До земли оставалось всего несколько метров и лейтенант, успев сгруппироваться, безболезненно приземлился на утоптанный грунт, смягчив падение отработанным кувырком.

Весь отряд быстро добрался до ворот, у которых развернулся неравный бой трёх десятков стражников с группой Бьëрна. Гвардейцы вместе со здоровяком-финном активно отбивались, однако тяжело вооружённые солдаты их постепенно теснили. Ударившая в тыл и фланг атакующих группа Мурата подоспела как раз вовремя. Бойцы в упор разрядили свои дробовики и арбалеты, после чего похватали шпаги и без раздумий вклинились в строй противника. Ситуация перевернулась и теперь уже шведские латники, теряя одного солдата за другим, стали отходить, а после и бежать прочь от одетых во всё чёрное, будто вестники смерти, гвардейцев.

— Рад тебя видеть, дружище. — Тяжело дыша и держась за кровоточащее плечо, с улыбкой проговорил Бьëрн.

— Потери есть? — Озираясь по сторонам и не глядя заряжая свой арбалет, спросил Мурат.

— У меня два двухсотых. — Раздосадовано буркнул он. — И ещё пятеро трёхсотых. Гады застали нас врасплох, пришлось давать открытый бой.

— Всё нормально, ты сделал, что смог. — С пониманием произнёс Мурат. В этот момент к воротам подъехали три крытые повозки. Дверцы в задней части были переделаны под одну аппарель, а в верхней части разместили углубление с кучей навоза и прочих отходов. Внешне эти повозки мало отличаются от простых крестьянских телег, а стража навряд-ли захочет копаться в неприятной массе в поисках преступников. Внутри же повозка мало чем отличалась от тех, что производили на мануфактурах в Новгороде.

— Грузите раненых и убитых. — Громко скомандовал Бьëрн. — Мы никого здесь не оставим!

Через час конвой, который разделялся на время, чтобы выехать из города без подозрений, наконец объединился и направился к побережью южнее всполошённого Стокгольма. Солнце уже несмело выглядывало из-за горизонта, когда вдалеке показалась галера. На передней мачте у неё развевался флаг нейтральной Дании, а на второй — синее полотно.

— Это наш корабль. — Облегчённо выдохнул Мурат, сидящий рядом с возничим.

Ещё через пол часа весь взвод Бьëрна погрузился на галеру. Лишь двое гвардейцев-сержантов остались вместе с Муратом и похищенной девушкой на берегу.

— Уверен, что не хочешь отправить её с нами? — Ещё раз спросил Бьëрн.

— Уверен. — Твёрдо ответил Мурат. — По воздуху будет надёжнее, а до зоны посадки едва ли больше версты отсюда.

— Ну ладно. — Кивнул финн и протянул другу единственную здоровую руку — вторая была забинтована и безвольно висела у груди.

— Увидимся в Новгороде. — Ответил на рукопожатие Мурат.

Галера отчалила, а Мурат вместе с охранением и целью всей операции побрёл вдоль побережья по хвойному лесу, иногда бросая взгляд на стремительно удаляющееся судно.

— Как Вы себя чувствуете, Ваше высочество? — От скуки поинтересовался лейтенант на ломанном шведском языке.

Глава 18. «Почти морской почти флот»

20 апреля 1507 года.

Селение возле границ Федерации и Московского княжества.

В этот тëплый весенний день жизнь в средних размеров деревушке шла своим чередом. Земля уже полностью избавилась от снега и крестьяне постепенно готовились к посевному сезону. Тишину сельской жизни оборвал топот множества копыт. Дюжина всадников приближалась к деревне с севера. Люди заметили их достаточно рано и когда одетые все как один в чëрное люди вошли в деревню их встречал не один десяток крестьян, испуганно толпящихся по краям главной улицы села.

— Чем дальше на юг, тем хуже. — Негромко, так, чтобы услышали только свои, проговорил идущий первым всадник.

— Так это ж хорошо. — Чуть слышно усмехнулся второй. — Чем беднее народ, тем больше он хочет жить лучше.