Правление Штормов (СИ) - Айрис Марк

Витрий вздохнул. Недомолвками тут уже было не обойтись.

— Вы видели, как они дерутся. Их скорость. Реакции. Умения.

— Они хорошо обучены, да. И постоянно оттачивают мастерство.

Темный усмехнулся:

— Никакое обучение не сделает за пару лет мастера из обычного солдата. Это попросту невозможно. И нет во всем мире столько выдающихся мастеров. Да даже если найти с десяток, почти любой гвардеец превзойдет его.

— И вот это все…

— Это все то, благодаря чему Гвардия — то, что она есть. Мы конечно отдаем предпочтение тем, кто физически более развит, но это не особенно важно. Куда ценнее их готовность к службе, желание отдать свою жизнь Империи. А сделать превосходным бойцом мы можем любого из них.

Темный прошелся вдоль полок, пробежался пальцами по корешкам книг.

— Здесь то, что собиралось десятилетиями и веками. Что–то сохранилось с давних пор, что–то было привнесено и улучшено позже… Часть знаний была почерпнута даже у ирртов. Рецепты настоек и комбинации трав, которые мы добавляем воинам в еду, техника внушения, основанная на световых сигналах… и многое, многое другое.

— Ты сказал, что только личная гвардия подвергается изменениям.

— Это другое, — поморщился Витрий. — Обычные гвардейцы остаются собой, их личность не затрагивается, только навыки и работа тела. Система постоянно улучшается и оттачивается, одна из её основных целей не нанести вреда здоровью. Вторая — сделать результат постоянным. Никому не нужны бойцы, теряющие хватку в долгих походах. Спустя три года любое вмешательство заканчивается, и воин полностью готов к службе. Но он остается. собой. Личная же гвардия… они другие.

— Интересно…

— Действительно? — Темный повернулся к Императору.

— Да. Пожалуй, — тот задумчиво кивнул и направился к выходу.

Следующие несколько залов они прошли молча. В очередном из них Темный остановился.

В центре на прикрученных к полу кольях были натянуты цепи, огораживая небольшой прямоугольник. Внутри него один человек в черной тренировочной форме уворачивался и парировал удары сразу троих нападавших. В руках все четверо держали деревянные палки. Присмотревшись, Император заметил привязанные к цепям маленькие колокольчики.

Тренировка занимала все внимание бойцов, но вошедшие все же остались наблюдать из густой тени в углу, не желая отвлекать их.

— Спасибо, — негромко произнес Император. — Я узнал, что хотел.

Темный наклонил голову:

— Рад был помочь, Высший. Если я чем–то еще могу…

— Можешь, — он перебил, не дослушав. — С завтрашнего дня ты начнешь обучать меня. Точно так же, как и всех остальных из Гвардии.

Тени частично скрыли крайнее замешательство Витрия, но тон его голоса, когда он начал возражать, был гораздо выше обычного. Суть возражений сводилась к тому, что это очень странная мысль, что до сих пор так никто не делал… и Темный пропустил момент, когда Император повернулся и подошел к нему почти вплотную. Лица его почти не было видно, но ощущение угрозы стало настолько осязаемым, что, казалось, его можно было коснуться. Однако очень не хотелось.

— А Высшему нужно твое разрешение, Витрий? — прошипел Император.

И вопрос был решен.

1457 г., пятый год Правления Штормов, лето.

К западу от Арнимунда.

Вереница повозок бодро, но без особой спешки катила по ровным плитам Восточного Пути. Строго говоря, путь этот уже давно не был «восточным», но название ему было дано еще во времена до Катаклизма.

Чуть шероховатые глыбы темно–серого камня были подогнаны так плотно друг к другу, что между ними едва удалось бы вбить лезвие ножа. Неизвестно, как именно их укладывали в древности, но даже сейчас они не разъехались и не выщербились от времени.

Старейшина как–то рассказывал, что в прошлом было время, когда иррты верили, что в посмертии их ждет не возвращение в силу жизни, из которой соткан весь мир, а дорога через пустыню, в которой с душ будет счищено все лишнее, что накопилось за жизнь, и через путь страданий они обновятся и будут готовы к новому перерождению.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Наярра ехала в плавно покачивающейся повозке, смотрела в узкую бойницу в высоком борте и мрачно думала, что все вокруг — точь–в–точь то чистилище.

Чем дальше дорога вела от побережья, тем более безлюдным и мрачным становилось все вокруг. Деревья редели и выцветали, пока не превратились в чахлые, чуть живые коряги с редкими бурыми листьями. Трава тоже погрустнела и начала увядать. Заросли кустов тянулись изломанными ветками к дороге, словно пытаясь коснуться проезжающих. Еще после выезда из города всех предупредили, что и земля тут очень ненадежная, и чтобы за пределы стоянок никто не ногой, а по нужде только в заранее выкопанные выгребные ямы. Не один и не два человека ломали себе ноги в трещинах, скрытых остатками растительности.

По словам знающих, это все было из–за того, что здешние подземные воды несли в себе что–то, что убивало растения. Людям и животным от них вреда не было, во всяком случае воду спокойно брали из ручьев и источников.

Но пейзаж был лишь частью испытания. Главной же проблемой являлся…

— …и что, вот она еще и обучением детей занимается? И торговля на ней?

— Ну разумеется не лично. Но под мудрым руководством Морфи все это процветает и развивается наилучшим…

— Да понятно, что развивается, ты лучше скажи, зачем вообще нужно всех скопом наукам обучать? Меня вот тоже учили дома, так хоть бы раз пригодилось. Ну разве что язык ваш южный. Большинство ведь так и останутся в своих деревнях коровам хвосты крутить, зачем им время тратить?

— Это занимает всего два года. И служители Истинной матери есть в большинстве крупных селений.

— Как ты её называл?..

— Истинная мать. У любого из Пятерых есть… некое прозвание, так сложилось с течением времени. Пресветлая Арла — Хранительница, могучего Тнара так же называют Алым, а почитаемая нами Морфи с полным на то правом носит имя Истинная мать. Но я отвлекся от сути. Да, большинство детей обучаются базовым знаниям о мире, письму и счету, но тех, кто проявит в себе склонность к дальнейшему обучению, могут взять в служители Морфи. Чтобы они помогали ей заботиться о чадах своих и улучшать их жизнь.

Худосочный юноша лет двадцати с гордостью поправил воротник своей длинной темно–зеленой мантии. Смотреть он что сейчас, что во время разговора старался куда угодно, но не ирртку. Наярра в свою очередь уже второй день предпочитала делать вид, что служитель не сидит в той же повозке и не вещает о своей любимой богине. Получалось все хуже.

— А тут–то ты о ком заботишься? Империя далековато будет.

Высокая крепкая девушка, сидящая у бойницы напротив наоборот воспылала к чужеземцу крайним интересом и с полудня буквально засыпала его вопросами. Оттенок её прядей, уложенных в замысловатую короткую косу был точно такой же, как у Аделлин и Алая, но во всем остальном она отличалась от них, как день от ночи. На поясе её висели пара коротких мечей, сильные мозолистые руки и шрамы выдавали изрядный опыт владения ими. Особенно заметная отметина пересекала её лицо, уходя от угла рта вниз через щеку, от чего казалось, что любую фразу она произносит с усмешкой.

Впрочем, так оно почти всегда и было, и юмор её тоже отличался от аристократического. Как и речь.

— Мы занимаемся еще и исследованиями, — юноша приосанился. — И я еду в Орфрад с очень важным поручением, изучить новые образцы найденной там руды. Между прочим, сейль, добываемый в северных горах, используется для доспехов Гвардии и самого Императора. И есть основания полагать, что новый металл обладает еще более богатыми свойствами.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— О, как, — светловолосая присвистнула. — А я‑то думаю, почему ваши до последней крупинки все сметают. Хотела прицениться, нагрудник себе отделать, так очередь до холодов на во–о–от такусенькие пластины.

— Кейл, хватит трепаться, — негромко, но строго приструнил её подъехавший поближе главный караванщик. — Следи за дорогой.