Факел Геро. Часть 2 (СИ) - Астрович Ната

— Ты даже не пытаешься отрицать, что испытываешь неприязнь к моему племяннику, Идоменей. Из — за этой неприязни не веришь ему, не желаешь дать шанс. Если бы ты хоть раз попытался понять его, поговорить с ним не нравоучительным тоном, а по — дружески…

— Довольно, Федра! — рассердился Идоменей. — Иначе мы поссоримся! — потом добавил уже мягче: — Оставим этот спор. Возможно, утром мы посмотрим на всё другими глазами. Спокойной ночи, — мужчина сделал шаг в сторону андрона.

Федра остановила его, попросив:

— Задержись ненадолго, Идоменей. Мне нужно кое — что сказать тебе, — и уже твердо продолжила: — Ты напомнил мне о долге жены быть послушной мужу и господину, но не забывай: в гинекее госпожа — я. Хиона — моя рабыня, она была мне подарена Агафоклом, я воспитала её, обучила всему, что должна знать и уметь эллинская девушка. Теперь пришло время вернуть её. Это дитя родилась с поцелуем Тихеи* на челе, ей уготовлена счастливая судьба. Спокойной ночи, мой супруг.

Высказавшись, Федра с гордо поднятой головой направилась к гинекею. От находившегося рядом с террасой дерева отделилась женская фигура — Галена бросилась догонять свою госпожу. Шаги стихли, скрипнули петли, лязгнул замок, но Идоменей всё стоял и смотрел на дверь, за которой скрылась его жена. Ему нечего было возразить: она имела полное право распоряжаться судьбами рабынь, что жили в гинекее.

Федра вошла в свои покои и тяжело опустилась в кресло. Тело её обмякло, словно она вдруг лишилась сил. Победа досталось нелегко. Да и победа ли это? Она нарушила собственную клятву: не обижаться на мужа, не ссориться с ним. Но что делать, если он всегда был предубеждён против Агафокла? Разве не должна она заботиться о своём родственнике? Защищать его?

Галена с любопытством поглядывала на Федру, ожидая, когда та заговорит с ней.

— Ты слышала, о чём я беседовала с мужем?

— Да, госпожа.

— Ты тоже считаешь, что Агафоклу не стоит жениться на Хионе?

— Польщена вашим интересом к моему мнению, госпожа, но что ответить, не знаю. Больше всего я хочу, чтобы вы были радостны и довольны. Только, боюсь, если опять поссорились с мужем…

— Это так, — вздохнула Федра.

— Конечно, я желаю счастья господину Агафоклу, но как узнать загодя, чем обернётся это супружество? Благородный господин и рабыня… — принялась рассуждать вслух Галена, не замечая, что госпожа уже не слушает её.

— Сходи на кухню, узнай, отнесли ли в андрон ужин, — устало проговорила Федра.

— Слушаюсь, госпожа.

— Кухарке скажи, чтобы согрела с утра купальню, наверняка Идоменей захочет помыться с дороги.

Когда Галена ушла, Федра поднялась и подошла к окну. Посмотрела в сторону андрона, сквозь распахнутые ставни которого было видно силуэт сидящего в кресле Идоменея. Рядом с ним суетился Гектор. Слуга, судя по всему, готовил стол к вечерней трапезе. «Надо найти способ помириться с мужем. Нельзя нарушать слово, данное богам», — сказала себе Федра.

Идоменей после встречи с женой находился в расстроенных чувствах. Прекрасное настроение, владевшее им по прибытии в Тритейлион, улетучилось. Мужчина корил себя за то, что вступил в спор с Федрой, зная о её привязанности к Агафоклу. Сколько уже было ссор и столкновений из — за этого никчёмного господинчика!

Идоменей стиснул зубы.

«Теперь ты пожелал Хиону?! Нет, не получишь её! Я найду способ избавить это нежное дитя от твоих похотливых притязаний! — мысленно грозил он Агафоклу. За умным, трудолюбивым Нисифором мне было бы милее видеть мою девочку, чем за этим знатным бездельником», — продолжал рассуждать про себя Идоменей.

— Госпожа наша велела завтра с утра печь в купальне затопить, чтобы вы, господин, могли помыться, — сообщил Гектор, ставя возле сидящего в кресле хозяина таз с тёплой водой. — А сейчас позвольте я вам ножки перед сном омою.

2.

Идоменей уснул почти на рассвете, когда, наконец, придумал, как уберечь Хиону от нежеланного брака. Мужчина не сомневался, что это супружество не принесёт его воспитаннице ничего хорошего. После практически бессонной ночи Идоменей чувствовал себя более уставшим, чем когда ложился в постель.

Гектор был уже на ногах. Увидев, что хозяин проснулся, слуга зашёл в опочивальню с докладом:

— Купальня готова, господин. Желаете мыться сейчас или после трапезы?

— Пойду сейчас, — ответил Идоменей, принимая от слуги халат.

Для прислуживания в купальне из посёлка был прислан молодой раб. Вдвоём с Гектором они помогли хозяину вымыться, а когда Идоменей, утомлённый и распаренный, лёг на лавку, раб принялся массировать его тело, щедро смазывая свои ладони ароматным маслом. Пока господин отдыхал после массажа, Гектор принёс чистую одежду и, склонившись к уху хозяина, прошептал:

— Госпожа спрашивает: не желаете ли вы с ней откушать, господин?

Идоменей вынырнул из сладостной дремоты и, перевернувшись на бок, спросил:

— Разве она ещё не завтракала?

— Нет, господин, вас ждала. Уже несколько раз спрашивала…

— Скажи — скоро приду, — ответил Идоменей, довольный, что жена сама сделала первый шаг к примирению.

3.

Федра, одетая в лёгкое светло — лиловое платье, цвет которого очень освежал её лицо, придирчиво осмотрела сервированный на двоих столик. Она переставила миску с кислым молоком поближе к тарелке с блинчиками, разломила пополам два персика, удалив из них косточки, убедилась, что килик с вином расположен удобно и мужу не придётся тянуться к нему через весь стол, поправила загнувшийся уголок скатерти и вздохнула. Получится ли сегодня найти слова, которые убедят мужа дать согласие на брак Агафокла с Хионой?

Не успела она додумать, как дверь открылась, и вошёл Идоменей в чистом белом хитоне. Комната наполнилась терпким кедровым ароматом с тонкой ноткой бергамота. Идоменей приблизился к жене, чтобы поприветствовать её и поцеловать, и Федра с удовольствием окунулась в исходящий от мужа запах — знакомый и любимый.

Они ели молча. Федра не хотела первой начинать разговор, чувствовала, что супруг не переменил своего решения. Ей останется либо покориться, либо…

Насытившись, Идоменей с киликом в руке откинулся на спинку кресла. Сделав несколько глотков вина, сказал:

— Вчера мы оба погорячились. Но после, обдумав наш разговор, я пришёл к выводу, что был неправ. — Женщина не поверила своим ушам. Он не сердится? Уступает? Неужели она смогла убедить его?! — Я знаю тебя, Федра. Твою честность, благородство, доброту, — продолжил Идоменей. — Ты любишь своего племянника и желаешь ему счастья, охотно верю. Но счастье нужно заслужить, не так ли, моя дорогая? Я дам согласие на этот брак, если Агафокл выполнит ряд условий.

— Что за условия? — насторожилась Федра.

— Они тебе известны, ты сама назвала их вчера. Ему придётся измениться, отказаться от легкомысленного времяпрепровождения и заняться своими делами. Один лишь нюанс: доказать, что он зрелый муж, Агафокл должен до свадьбы. Как видишь, вопрос только в первенстве выполнения условий. Невеста ещё очень молода, так что у жениха будет время подготовиться к роли главы семейства.

— Ты всё — таки не доверяешь ему, — покачала головой Федра.

— Прости, дорогая, но у меня есть для этого основания, — сухо отозвался Идоменей. — Так ты согласна?

— Согласна, — со вздохом произнесла Федра. — Не хочу с тобой ссориться.

— Ну вот и отлично, — сказал Идоменей, добавив: — Посмотрим, действительно ли он влюблён в Хиону. Можешь написать племяннику, что предварительное согласие получено, и теперь дело за ним. Я, со своей стороны, обещаю дать хорошее приданое за нашей воспитанницей. Скажем, десять тысяч драхм серебром.

— Ого! — воскликнула Федра. — Ты щедр, Идоменей, благодарю.

А в голове у нее пронеслось: «Интересно, какое приданое было у дочери Лаиссы?»

— Думаю, ты тогда…

— Разумеется, — отмахнулась Федра. — Приготовлю одежду, посуду, бельё, покрывала… Найдутся в моём ларце и украшения для нашей девочки.

Федра счастливо улыбнулась: теперь она была в своей стихии! Как и многим женщинам, ей нравилась любая предпраздничная суета. Мечтательный взгляд хозяйки гинекея устремился в открытое окно. Надо придумать и подобрать наряд невесте, а к нему поясок, сандалии, серьги, браслеты, украшение для волос… Женщина уже строила планы подготовки к свадебной церемонии и размышляла о щедрых дарах, которые преподнесёт богам, моля их о счастье для молодых.