Мы, аристократы 4 - Бастет

— Но тебя не дольжен был прьопустить барьер. По возрьосту.

— Я преодолел его, несмотря на свой возраст. Разве это не доказывает, что я гожусь в чемпионы?

Пока она подыскивала возражения, в наш разговор вмешался Дамблдор.

— Мадам Максим, сейчас уже не о чем спорить. Кубок заключил с Гарри магический договор, и теперь Гарри обязан участвовать в турнире до конца. Гарри, мальчик, пройди в эту комнату.

Директор давно уже не звал меня мальчиком, но сейчас, похоже, надумал продемонстрировать гостям турнира свою отеческую доброту и наши с ним прекрасные неформальные отношения. Придётся вывести общество из заблуждения.

— Не «Гарри, мальчик», а мистер Поттер, — холодно поправил я Дамблдора. — Здесь школа, а не бордель для мужеложцев.

Я прошёл в комнату за его спиной, где уже были двое предыдущих чемпионов. Теперь было очевидно, что это всё-таки ловушка и что кое-кто подсуетился, чтобы я наверняка попал в неё. Ничего, прорвёмся.

Виктор Крум и Флёр Делакур молча стояли у камина. Болгарин томился ожиданием, вейла грела ладони над огнём. Крум посмотрел на меня доброжелательно, запомнив, что я из компании Малфоя. Делакур окинула меня рассеянным взглядом.

— Что сльючилось? — спросила она. — Нас зовут обратно в заль?

— Нет, я третий, — лаконично пояснил я.

Глаза Крума раскрылись пошире, он явно был заинтересован. Тут в комнату буквально влетел Бэгмен, подхватил меня под локоть и подтащил поближе к камину.

— Невероятно! — воскликнул он. — Позвольте представить вам третьего чемпиона, это знаменитый Гарри Поттер, Мальчик-Который-Выжил! Он сумел не только обойти возрастной барьер, но и получить предпочтение Кубка перед старшекурсниками!

Флёр Делакур тряхнула золотистыми волосами, улыбнулась и сказала:

— О, мистер Бэгман, какая смешьная шютка!

— Шутка? — переспросил бывший герой мирового квиддича. — Нет, вовсе нет! Кубок Огня только что выдал его имя!

Делакур нахмурилась.

— Но очьевидно, что это ошьибка! Этот мальшьик очьень мальенький!

Бэгмен оценивающе посмотрел на меня, затем на неё.

— Маленький, да… Но Кубок выбрал его, поэтому он будет участвовать. Магический контракт…

Тут дверь распахнулась, и в комнату вошли все, кого опередил Бэгмен — трое директоров, наши деканы, а с ними Грюм и Крауч. Делакур сразу же бросилась к своей директрисе.

— Мадам Максим! Говорьят, что этот ребьонок тоже будет чемьпионом!

— Это какие-то шашьни Дабль-дога, — мадам Максим совсем не знала подоплёки моего избрания, но хорошо знала моего директора.

— Мадам Максим, во всём виноват один Поттер, — тихо процедил Снейп. Его чёрные глаза зажглись злобой. — Не нужно обвинять Дамблдора в том, что этот мальчишка нарушает все возможные запреты и правила. Поттер весь в отца, который дня прожить не мог без того, чтобы что-нибудь не нарушить, он такой же заносчивый, самоуверенный и тщеславный, поэтому неудивительно, что ему снова захотелось прославиться…

Наши к Снейпу уже привыкли, а гости, похоже, были шокированы.

— Северус, Северус… — с мягкой укоризной произнёс Дамблдор.

Меня вдруг охватило жидким огнём, как при нападении дементоров. Глядя в желчную перекошенную физиономию Снейпа с засаленными патлами по бокам, я вдруг понял Грега, которому приходилось делать над собой усилие, чтобы не убить. Сам не понимаю, как мне удалось сдержаться.

Да кто он такой, чтобы отзываться обо мне в подобном тоне? Злобный немытый выродок из городских трущоб, абсолютно чужой и ненужный мне ублюдок. Уж не воображает ли он, что я должен провести свою жизнь в раскаянии и тщетных попытках доказать ему, что я совсем не такой, как мой отец? Да пошёл он в пешее эротическое…

— Да, мистер Снейп, я сын своего отца, — ровным голосом произнёс я. — Героя Первой Магической, о котором все, кроме вас, говорили мне только хорошее. Я не помню его лично, но мне рассказывали, что это был очень талантливый, энергичный и обаятельный человек, блестящий ученик и душа компании. Моя мать, достойная во всех отношениях девушка, полюбила его и вышла за него замуж — не думаю, что она связала бы свою жизнь с пустым и тщеславным человеком. Полагаю, вы всего лишь завистник, достаточно бессовестный, чтобы прилюдно порочить память покойника. Я никогда не знал вашего отца, мистер Снейп, но если вы пошли в него, он был говнюк еще тот.

Немая сцена. Снейп остолбенел, весь белый и вытаращенный. Мадам Максим и мисс Делакур уставились на меня с одинаково отвисшими челюстями. Дамблдор вытянул шею, склонил голову набок и замер, не сводя с меня глаз, словно курица, никак не решающаяся клюнуть облюбованное зёрнышко. Каркаров ухмылялся в свою эспаньолку, его глаза удовлетворённо поблёскивали. Деканы прикидывались ветошкой и старались злорадствовать не слишком заметно.

Как ни странно, ситуацию разрядил Каркаров.

— Мистер Снейп… — он нарочито прокашлялся. — Порочить память отца осиротевшего мальчика — не самый лучший пример для детей и не самое лучшее поведение для преподавателя. Вы, как педагог со стажем, обязаны это знать.

— Да, мистер Снейп, — опомнился Ранкорн. — Поттер рано потерял своего отца, он был слишком мал, чтобы научиться у него дурному. Попрекать его отцом не только противоречит педагогической этике. Это некорректно с вашей стороны.

Снейп посмотрел на них дикими глазами и вылетел из комнаты, оглушительно хлопнув дверью. Преподаватели переглянулись.

— Гарри… — Дамблдор запнулся. — Мистер Поттер, так нельзя…

— Как Снейп? Разумеется, так нельзя, и я не понимаю, почему вы всегда покрываете его хамство. Будь я директором, я не подпустил бы его к ученикам на расстояние Авады. Неужели вы не видите, что сейчас он оскорбил не только меня и память моего отца? Здесь присутствуют гости, здесь двое других чемпионов. Утверждение, что участвовать в турнире — занятие для тщеславных выскочек, оскорбляет и их тоже.

— Но, мистьер Поттьер, — вмешалась Делакур, понявшая в нашем разговоре от силы половину слов. — Ви нарушильи усльовие о возрьосте, когда подавальи заявку.

— Мисс Делакур, Кубок не выбрал бы меня, если бы я не оказался лучшим. Возрастной барьер, поставленный нашим уважаемым директором — всего лишь небольшое дополнительное препятствие для претендентов, которое отсеивает слабых. Вы ведь хотите победить в этом турнире?

— О да, — энергично согласилась Делакур. — Мне нужьен этот приз, за него многьие согласильись би умерьеть!

— Тогда какой резон вам возмущаться, если вы считаете меня слабым противником?

— Ви мальенький и можьете погибьнуть.

— Мисс Делакур, вы не находите, что это моя проблема, а не ваша?

На птичьем личике вейлы мелькнула обиженная гримаска.

— Если ви хотитье умерьеть, не могу вам мьешать, — она вздёрнула подбородок и демонстративно отвернулась. Зато мадам Максим, развернув могучие плечи и выпятив обтянутую чёрным шёлком грудь, бросилась на защиту неосторожного ребёнка.

— Мистьер Краучь, мистьер Бэгмен, — воззвала она. — Ви зьдесь непредьвзьятые людьи от Мьинистерства,