Инженерный Парадокс 2 - Олег Сапфир

Две машины перед грузовиком выехали друг навстречу другу и столкнулись. Машины были прочные, повреждения были незначительные, хоть и зрелищные.

Но главное — они повалили столб электропередач, перегородивший дорогу.

Донорский грузовик резко затормозил, тут же получив в капот два удара от следующих за ним машин, которые «не успели затормозить».

И вот тут был самый тонкий момент: парни за рулём сильно рисковали, потому что из брони грузовика появились округлые турели. И, теоретически, госпитальная охрана могла уничтожить препятствия.

Шанс у парней бы был, и немалый, инструкцию они имели… И, пронесло. Башни не убрались, но стали медленно вращать стволами, контролируя округу. А из грузовика появились две фигуры в броне, подошедшие к столкнувшимся машинам.

Помахали стволами и руками, парни вышли, начав надрываться и пытаться отодвинуть машины и откатить столб. Потом один из госпитальных гвардейцев зашёл за машину, жестом потребовал помощи у водителей сзади…

— Пора, — негромко сообщил я, открывая последний люк под днищем кузова грузовика.

Приставил к металлу над головой разъёмный круг, который действовал… чертовски сложно и просто, будучи основанный на базах.

Правда ухнуло в него масса практически невосполнимых в Нижнем расходников. Но «практически» — не значит абсолютно.

Так что круг брони, с щелью в несколько молекул, плавно опустился вниз и в сторону на магнитном поле.

А я скользнул в кузов, бегло оглядевшись. И «да», я был прав: помимо холодильных боксов по краям, снабжённых каплей крови — символом ИКМЗ и медицины, на дне стояли пластиковые кейсы. Тяжёлые, в которых никто донорские органы не возит. И ощутимо фонящие эфиром.

Так что я стал хватать ящики, и передавать в дыру Феде, а он парням. И, через три минуты, соскользнул в дыру, ухватив за обруч с блином брони, прилаживая его на место.

И, через несколько секунд, блин занял своё место. На глаз — вообще не определишь, что его не было. С техникой… Что-то определить, конечно, можно.

Но именно «что-то», происходящее чёрта с два кто восстановит. а главное — я практически не фоню эфиром, и сам факт пребывания кого-то в грузовике станет абсолютно неустановимым через несколько минут.

Но это полдела, закрывая люк, думал я.

— Ты был прав, Марк, — отметил Федя. — Но скажи, зачем нам это? — брезгливо скривился он, указывая на контейнеры. — Только не говори, что собираешься это продать! Ещё и лабораторию открой, как Гиены!

— Алхимическая лаборатория мне не помешает, — спокойно ответил я. — И не дёргайся, Федь. Я тебе говорил, подробно: телесная алхимия — часть алхимии в целом. Стимуляторы — нужны для безвольных слабаков. А мне не помешают сверхчистые материалы, с эфирными свойствами. Сверхпроводники… да многое, достижимое алхимией.

— Да, прости Марк, помню, — кивнул друг. — Но это же… — указал он на контейнеры.

— Это — плоды телесной алхимии, — кивнул я. — Часть даже создаётся в телах людей, убивая их. Хотя не уверен, что подобное есть тут. Часть — даёт побочки в виде «боевой алхимии», отрады алхимистов. И… Нам это действительно надо продать, Федя, — широко улыбнулся я. — Правда нам ещё придётся за это заплатить, скорее всего…

— Объясни, — напряжённо попросил он.

Что я понимаю и не осуждаю: некоторые из моих ещё детских знакомых, старых приятелей по Свалке умерли от алхимии. И Федя крайне негативно относился к этой дряни.

— Объясняю, — кивнул я. — И парни, хватайте коробки, нечего тут стоять.

Ну и объяснил: если данные коробки окажутся… А, точнее, всплывут не у адресата. И об этом станет широко известно, в том числе и покупателям Яна…

— То никто не поверит, что он сам не перепродал, — кивнул Федя.

— Да. Он лишится не только покупателей, но и получит врагов. И не будет рассматриваться торговцами алхимией как партнёр. Но сделать это будет непросто.

— А у тебя есть план?

— Конечно, — кивнул я. — Но сначала — мне, чёрт возьми, надо поспать! — почти рявкнул я. — И если какая-то зараза меня попробует разбудить…

— Я подготовлю машину для пути в крематорий, — кивнул Федя с улыбкой.

— Не понадобиться. Сжигать будет нечего, — совершенно серьёзно ответил я.

Глава 9

Склад готовой продукции, Нижний город, Ян

Ян, с разбитыми кулаками, обработанными алхимическим регенератором и обмотанными бинтами, сидел в своём кабинете. Мысли в его голове бродили разные, но приятной — ни одной. Только мат и беспомощные вопли в никуда: «да как так-то⁈»

Вернулся, едрить их всех, закончить войну и наладить работу! Лучше бы прихватил деньги и…

На последней мысли Ян встряхнулся: так думают жертвы, а он жертвой никогда не был. Но дела находились в каком-то совершенно диком, пугающем состоянии.

И главное — непонятно, кто виноват, и что со всем этим делать. Курьеры, подвернувшиеся под руки, конечно, виноваты. Тем, что подвернулись.

Но ситуация с последней поставкой выходила настолько бредовой, и при этом опасной, что непонятно что делать. Самое поганое, что понятно, что вина в пропаже товара на посреднике.

Он предложил канал передачи, он гарантировал его надёжность… И последнее что от него слышал Ян — истеричные вопли, обвиняющее ЕГО в пропаже товара.

А через пару часов в сети появился некролог: всеми уважаемый, любимый и прочая херотень упал… В чан с расплавленным парафином на собственном производстве.

И если бы в кислоту, или сгорел — Ян бы понял. Не порадовался бы за поставившего его урода, но понял.

Так нет, на снимке то ли дрона, то ли папарацци, была застывшая, судорожно выгнутая фигура, с ужасом и болью на лице. И Ян был уверен — ужас и боль с «случайным падением» никак не была связанна.

А вот что ему делать — непонятно. Попытка нанять ещё бойцов столкнулась с тем, что после этой дебильной бойни в казарме Пернатый задрал цены в три чёртовых раза! Мало того: все, вообще ВСЕ счета были заблокированы. Да, основные капиталы Ян хранил в наличных, не доверяя кооперативным банкам…

Но, во-первых, оплата за товар проводилось всё-таки через банки, а потом происходила обналичка. А, во-вторых, заблокированы были все счета, включая тайные и обезличенные, созданные Лазем.

На миг голову Яна посетила идея, не прижать ли хакера Гиен, не выбить ли ему пару зубов, получая признание в предательстве… Но подумав, он от этой идеи отказался,