Ангел, упавший с небес - Лидия Рыжая

Наблюдая за ухмыляющимся парнем, который вдруг уставился в одну точку, сидя за столом, Милана вдруг осознала, что с минуты на минуту придут ее родители, которые ей совершенно незнакомы, и придется с ним говорить непонятно о чем, а он будет сидеть рядом… И придется притворяться, что все хорошо. Как она будет тут с ними сидеть? Чем она вообще думала, когда полезла к нему обниматься?

Девушка поняла, что не хочет и не может больше здесь находиться. Теперь лезли в голову постыдные воспоминания с его снисходительной полуулыбкой. Она не готова к встрече с родителями сейчас и не желает больше видеть это надменное лицо. Слишком много всего. Она не готова. Развернувшись, Милана поспешно ушла, а через несколько минут перешла на бег, терзаемая разными нехорошими мыслями.

И сейчас Литий вдруг из мягкого добродушного парня превратился в серьезного мужчину, которого она испугалась.

– Что бы изменилось, если бы я заранее не освободил нам этаж? – спросил он в трубку, разбавляя затянувшуюся паузу.

– Мое отношение, – тихо ответила девушка. – Тогда бы для нас обоих это было влияние момента, а не запланированное заранее тобой событие на 30 минут, отведенное под что? Проверку своего влияния? Очарования? Скажи мне, для чего это все было?

– А что если я всего лишь не хотел, чтобы нам мешали? И никакого плана не было? А ты сама на меня повесилась с поцелуями, требуя большего? Я тебе дал именно то, что ты просила. Ни больше – ни меньше.

Она повесила трубку. Этот дьявол играл с ней так, как хотел, дергая за ниточки и заставляя думать по своему усмотрению, а действовать – по его желанию.

Она запуталась. Милана остановилась, выдыхая. Она не так все поняла? Она была не права? Он загнал ее в угол в своих переживаниях. Девушка не знала, что делать.

Ее встретила Милка дома. Как она ей была рада! Обнявшись и даже немного всплакнув от радости долгожданной стречи, девушки откупорили бутылку вина и поделились своими последними событиями в жизни.

Милана рассказала частями свою историю, все же поблизости сидела Ангелина, которую она не так хорошо знала, поэтому частично поведала историю, произошедшую из кафе. Важно было услышать мнение подруги на этот счет.

В то время, как Милка детально и обстоятельно поведала, как у нее обстояли дела с Диузом.

– Все вроде бы так. А вроде нет, – поделилась она, открывая бутылку с алкоголем и наливая себе с Ангелиной по полному стакану.

Милана от алкоголя отказалась, решив, что вино теперь не скоро выпьет. Тем более такое. После блаженного нектара пить кислую разбавленную муть не хотелось. Именно таким все вино ей сейчас и представлялось.

Брюнетка рассказала, что все оплаты и покупки у них с Диузом делались вскладчину. Будь то даже хлеб, что очень напрягало девушку.

– Я получаю на 40 процентов меньше, чем он. Домик, который мы сняли, съедает 70 процентов моей зарплаты, остальные 30 уходят на еду. Я не могу позволить себе купить одежду или зайти лишний раз в кафе выпить кофе, – жаловалась она, чуть ли не плача.

– А что Диуз? – участливо спросила Милана.

Милкины движения были слегка резкими и нервными, что не укрылось от Миланы. Как бы та не надорвала свое здоровье, подумала она, наблюдая за подругой с которой училась вместе с первого курса.

– Его устраивает. Он отмахивается тем, что помогает матери и якобы у него денег тоже нет, – она повернулась, уперев руки в бока. – Но они есть! Я один раз наткнулась на него в кафе, когда выезжала по работе, чтобы заключить договор с новой компанией о доставке вещей и игрушек. Он сидел там со своими друзьями с больницы! Они смеялись и ели пиццу и выпивали. – Ее голос сквозил недовольством.

Девушка была расстроена и печальна. Она заметно похудела и осунулась, но воинственный дух еще не пропал с ее лица. Мила заявила, что будет бороться за свою любовь до конца, что бы ей это не стоило! Но как, она девочкам не поведала.

– Может быть за нее не нужно бороться? – поделилась мыслями Милана, развалившись на одной кровати с девочками. – Оставить так, как есть и пусть все плавно идет своим чередом?

– Нет уж, – заявила боевая подруга. – Оставить, как есть, чтобы моего красавца утащила какая-нибудь орланка? Ни за что.

– Если утащит, значит и не стоит он того, – подала голос молчавшая до этого Ангелина, подливая себе вина. – Не стеречь же его теперь все время, аки вазу дорогую.

Милка заявила, что им не понять, так как они не были так сильно влюблены, как она и закрыла на этом тему о себе и перевела разговор на Милану. Она пыталась пристать к Ангелине и заставить ту рассказать о своей личной жизни, но, как выяснилось – рассказывать особо было не о чем. Та все время посвящала учебе. Даже во сне иногда говорила о тестах и опытах, что один раз даже закричала и разбудила Милану.

Поэтому через некоторое время Мила вернулась к блондинке с зелеными глазами.

– А тебе я посоветую не бросаться так орланами, – тыкнула она в нее пальчиком. – А то в определенный момент всех потеряешь. Май вон, с тебя пылинки сдувает, охмурила бы его. Не каждый день орланы встречаются на твоем пути! Литий еще… Ну подумаешь, кайфанула с парнем в кафехе. Так, радовалась бы, что этаж целый снял. Все для тебя, а ты нос воротишь! Мы вот, в туалете этим занимались какого-то не очень солидного заведения. – Девушка заерзала ногами по стене и к ней присоединились остальные девушки. – Но это того стоило! А ты выпендриваешься все.

Так, мнение Милы на сей счет стал более-менее понятен. Но ее не скрепляло такое обширное прошлое с орланом, который знал все ее привычки, желания, повадки и мысли. Литий знал, как она на это среагирует и спровоцировал ее. Милана задумалась. Точно. Он ее спровоцировал этим своим показушным поведением. На что? Зачем? С какой целью? Доказать себе, какой он герой… Или там было скрыто нечто большее?

Глава 20

Наблюдая периодически за девушкой с того самого момента, как его выкинули, искупав в кипятке за окно, и не показываясь ей больше на глаза, Лестат неотрывно следил за еще одним героем ее жизни – орланом, который нагло занял его место подле нее и начинал укреплять свои позиции, что значительно затрудняло его слежку. Возможность с ней подружиться – отпадала совсем.

Его задача была пока не высовываться,