Черные алмазы - Мор Йокаи

В самом деле, зачем мы им?..

Если им известно о нас, то они нас только жалеют.

И, спокойно за всем наблюдая, представляют нас нашей судьбе.

Их мир – будущее.

Страна Северного полюса все расширяется; ее свет и тепло освещают и согревают все большее пространство; ледяные пояса беспрестанно надвигаются с севера и юга. Земля постоянно остывает, и средняя температура лета постепенно приближается к точке замерзания.

И когда-нибудь она ее достигнет. Иссякнет каменный уголь, будут истреблены леса, искусственный огонь больше не даст тепла.

Но в той же степени, в какой внутренние слои земли остывают, усиливается ее электромагнетическая сила, и когда суровое солнце, и до сих пор не баловавшее ее, предоставит ее самой себе, она засверкает в собственном свете и, раззолотив небо вокруг себя короной из лучей, согреет атмосферу над вечно счастливыми людьми, и тогда образуется «загон, которому не нужен пастырь!».

Магнетический рыцарь

Когда доклад был окончен, все лампы вынесли из зала, остались гореть лишь свечи центральной люстры. Иван готовился продемонстрировать электромагнетическое освещение.

В обществе оказалось немало людей, которые с восторженным удивлением встретили внезапно загоревшуюся сверкающую звезду. Казалось, сама Венера по чьей-то прихоти опустилась с небес и, рассыпав свои лучи, белым светом озарила всю длинную анфиладу залов; в потоке этого света мерцали, отбрасывая тени, синеватые язычки свечей люстры.

При этом освещении лица утратили свой привычный цвет. «Смотрите, люди из страны Магнетизма!» – слышался отовсюду шепот. Сам Иван с его твердым скульптурным лицом и темными тенями под глазами стоял на подмостках, словно волшебник, увенчанный светом. Роскошные национальные костюмы, старинные драгоценности дам, пряжки, броши, булавки, галуны, цепочки на ментиках, нашивки словно покрылись эмалью потустороннего мира, и от этого группы знатных гостей сделались еще более пестрыми.

Но со всех уст сорвалось невольное «ах!», когда в потоке света, что был ослепительней солнца, перед ними предстали два чуда. Одним из них была графиня Ангела. Новый свет лишил ее лицо горделивого блеска, вызванного сознанием своей красоты, на несколько мгновений она утратила земное, светское очарование, превратившись в небесное видение с ликом блаженной, которая оставляет землю и возносится на руках своего ангела-хранителя к звездам, чей свет падает на ее лицо и просвечивает изнутри, не отбрасывая тени; лицо, похожее на кристалл, не отражающий никаких земных страстей: ни радости, ни горя, ни упрямства, ни иронии, ни спеси! Чудо это совершил магнетический свет.

Вторым чудом была графиня Теуделинда. Она сидела на подмостках в высоком кресле, несколько обособленно от гостей. Сказочный свет придал ее лицу волшебное величие. Оно всегда было бледным, теперь стала сияющим. Благородные черты одухотворились. И когда свет достиг роскошной диадемы из бриллиантов на голове графини, с чела ее словно заискрился поток падающих звезд. Она была величественна. В течение пяти минут она казалась самой пленительной из всех красавиц. А ведь давно прошло то время, когда зеркальце говорило графине: «Ты на свете всех милее, всех румяней и белее!»

По стенам читального зала из конца в конец шли зеркала; общество, разбитое на группы, отражаясь в них, казалось, утроилось, и каждый мог себя видеть. Теуделинда целых пять минут смотрела в зеркало на свое сказочно красивое отражение и думала: «я красива, как королева Маб».

Потом волшебная звезда вдруг погасла, и стало темно – горели лишь свечи.

Разнесся всеобщий вздох сожаления: «Ах!» Досадно, что чудо длилось так недолго! Люди протирали глаза и снова узнавали друг друга. Не было среди них больше ни Ариэля, ни феи Илоны, не было ни возносящихся на небо спасенных душ, ни спустившихся с облаков небесных цариц, ни героев гуннских сказаний: кругом сидели просто почтенные графы, ученые и чинные графини; лицо Ангелы снова стало пленительным и гордым, Теуделинда вновь была холодна и подавлена.

Иван, сойдя с кафедры, принимал поздравления спешивших подойти к нему гостей и выслушивал их замечания.

Разумеется, мнения о его докладе были самые разноречивые.

Первым и самым восторженным его слушателем оказался граф Геза, перехвативший его тотчас же, как только Иван сошел с rostrum {трибуны (лат.)}, и поклявшийся, что он сам проникнет в мир, о котором услышал. Он до тех пор не отпускал Ивана, пока тот не сказал ему, где можно подробнее обо всем узнать. Иван отослал его в IX шкаф библиотеки Национального клуба, где граф мог найги целую серию книг с самыми точными данными, которые дадут ответ на все его вопросы.

А вот барон Эдуард отнесся к докладу скептически и свое замечание облек в такую форму: «Вы нас считаете немного слабоумными, не правда ли?»

Один из маститых членов ученого общества, иронически улыбаясь, выразил изумление по поводу того, что уважаемый коллега сумел извлечь столько поэзии из научной темы, а поэт – также весьма уважаемый – высказал сожаление, что в такой поэтической теме Иван ограничился сухими научными данными.

По-другому воспринял доклад образованный граф Иштван.

– Надо понимать намеки. Все это острая сатира на наши государственные и общественные порядки, притушеванная красками науки и поэзии, чтобы поняли лишь те, кто достаточно умен. Так же написана история древних времен Миклоша Климиуса, которую дети читают как приключенческую сказку, а философские умы распознают в ней горькую сатиру на духовные и светские власти. Я отгадал ваши намерения, не так ли?

Иван всех поблагодарил за любезные замечания. А потом подошел к хозяйке дома – выразить признательность за ее снисхождение.

Теуделинда встретила его улыбкой. Возле ее кресла стояла Ангела.

Молодая графиня, поспешившая к тетке, обратилась к ней со следующими словами:

– Тетя, ты была прекрасна, как королева Маб!

Эта удачная фраза вызвала улыбку на лице Теуделинды, и в этот момент она заметила приближавшегося Ивана. О, за эти пять минут, когда она была столь прекрасна, она обязана ему вечной благодарностью.

Большое спасибо за доставленное нам всем удовольствие, – сказала она, протягивая Ивану руку.

Я ваш должник, графиня, – сказал Иван. – Когда высказали честь моей скромной обители, вы дали мне алмаз, чтобы я сжег его на ваших глазах. А теперь, графиня, взамен того камня я дарю вам алмаз, который родился на ваших глазах.

И он протянул ей кусочек угля, снятый с провода, ведущего к вольтовой дуге.

Я говорил в докладе, что уголь в магнетическом огне приобретает твердость алмаза; им можно оцарапать стекло.

– Ах, это мы проверим, – воскликнула графиня Ангела с загоревшимися глазами. – Где тут стекло? А, вот зеркальная стена. Пойдемте!

Посмотреть на это захотела и графиня Теуделинда. Она поднялась с кресла, и они вместе подошли к зеркальной стене.

– Напишите на зеркале какую-нибудь букву, – попросила графиня Ангела и внимательно поглядела на Ивана.

Интересно, какую букву он выберет? Если он тщеславен – букву собственного имени «И», если заурядный льстец – букву хозяйки дома «Т», а если потерявший голову наивный простак – букву «А». Во всех трех случаях на лице богини появилась бы насмешливая гримаса.

Иван взял кусочек угля и острием его вывел на зеркале «X».

Ну, с этой буквы не начинается ни одно имя в христианском календаре римско-католической церкви, разве только в Испании, где была когда-то Ximene, но у нас таких имен при крещении не дают.

Они подивились букве, углю, который графиня Теуделинда взяла себе, уверив Ивана, что будет хранить подарок вместе со своими драгоценностями.

Графиня Ангела стояла к Ивану так близко, что касалась его оборками платья.

– Знаете, я верю всему, что вы нам рассказали. Прошу вас, не говорите сейчас, что своим докладом вы хотели заинтересовать несведущее общество необычной фантастикой, заманить его в область сухой науки, что вашей целью было заставить многих скучающих молодых людей завтра же утром ринуться в библиотеки, к профессорам, выяснять, что в вашем описании правда и что вымысел. Они могут войти во вкус исследований, и у них может появиться желание их продолжить. я верю всему, что вы рассказали. Но мне хотелось бы узнать больше о том мире. Что там еще есть? Что вы там еще видите? Ведь человек, обладающий даром предвидения, должен знать все.

Глаза графини Ангелы умели глядеть с такой магнетической силой, что под их влиянием люди действительно должны были видеть чудеса. Эти лучистые глаза уже многих превратили в одержимых.

– Вы говорили, – продолжала Ангела, – что люди там умеют любить пламенно, страстно, но это не их добродетель, это вызвано магнетизмом. Охотно верю. Но ведь у магнетизма есть два полюса: северный и южный. я читала, что противоположные полюса притягиваются, а одинаковые отталкиваются. Значит, если в стране Магнетизма есть сердца, которые притягиваются друг к другу, и это зовется любовью, которая никогда не проходит, то там должна неизбежно существовать и ненависть, от которой люди ищут спасения, убегая друг от друга на край света. Но ведь и в ней они неповинны, и поэтому ненависть тоже не должна считаться грехом. Правда?