Хищный клан 4 - Виктор Молотов

— Хорошо, — процедил Нерпов.

Интересно какие плюшки он сам получит за помощь СБ императора? Вот никогда не поверю, что он делает это просто так.

Надо будет выведать у Светы. Она-то точно узнает у отца. Точнее, зная, какой настырной умеет быть моя супруга, князю будет проще ответить, чем терпеть её уговоры дальше.

У стационарного портала, который являлся запатентованной разработкой Нерпова, нас ждали шесть человек. Такие же отстранённые взгляды, как у Юрия. Одинаковые чёрные костюмы. Внешне они ничем не выделялись. Такого человека увидишь в толпе и больше никогда не вспомнишь.

Вместе с ними я прошёл в портал и оказался прямо в имперской канцелярии. В большом кабинете, где за окнами виднелся лунный свет. Из-за разницы во времени с Дальним Востоком здесь ещё была ночь.

— Секретарь выдаст вам всё необходимое для работы, — сообщил Юрий и указал на стол, за которым сидел молодой парень.

У него я получил принадлежности для рисования рун и стал выведывать, где же мне их чертить.

Парень отошёл, чтобы уточнить этот вопрос. И наверное, спросил у каждого, кто находился в этом кабинете. Пока ему наконец не дали ответ.

Секретарь провёл меня в зал для тренировок службы безопасности. Места здесь как раз, было достаточно для двух схем поиска. И пока про меня все забыли, я приступил к работе.

Закончил через час и направился искать столовую. Ну или хоть что-то съедобное.

Но моим надеждам о вкусном обеде не суждено было сбыться. Столовая для персонала была закрыта. Оно и понятно, ночь на дворе. Пришлось возвращаться в кабинет службы безопасности.

— Сергей Александрович, вы закончили? — спросил у меня Юрий Дмитриевич.

— Давно уже. А чем вы питаетесь по ночам?

Мужчина слегка нахмурился, но провёл меня к столику, где стоял чайник, чай и печенье, на которое я с удовольствием напал.

Юрий Дмитриевич терпеливо ждал, пока я не избавлю его кабинет от столь вкусного песочного печенья с повидлом, и не напьюсь чая. А затем он сообщил, что можно приступать к поиску подозреваемых, и выдал мне два листочка, где были написаны полные имена студентов.

Весь отдел службы безопасности, или вернее, только та его часть, что решила задержаться на ночь, наблюдали за тем, как я проводил ритуал. В глазах, похожих друг на друга мужчин, читался интерес и удивление, а вот для меня этот обряд уже не представлял ничего особенного. Перерос в рутину.

Сперва я искал Камышова. По академии ходили слухи, что Кижучев его околдовал, поскольку раньше он был нормальным парнем. Я был категорически не согласен, на сделку с Тёмным богом идут добровольно, а уж потом сходят с ума.

Первая схема загорелась ярко-жёлтым огнём, навсегда оставляя воспоминание о себе на этом полу. Вот почему так сложно скрыть этот навык. Не буду же я постоянно полы менять, а новое покрытие по инструкции от старшего Коршунова планировал сделать уже в своём поместье.

Запах жжёного дерева ударил в нос. И создание улетучилось далеко за пределы Москвы. Парень, рисунок которого мне предварительно показали, шёл по зимнему лесу. Здесь было раннее утро.

Камышов охотился на оленя. Шёл по следам, выслеживал. Он был одет так, что из зимнего обмундирования виднелись только глаза. Но я был уверен, это он.

Проследил за ним около часа. Увидел, как парень энергетическим копьём убил оленёнка. А затем потащил его в деревню. Я ждал хоть какой-то опознавательный знак, иначе мне пришлось бы переносить сюда всю группу службы безопасности с помощью своего артефакта. А у него запас отнюдь не бесконечный.

Вскоре мне удалось увидеть название деревни, и я вернулся в реальность.

— Деревня Яман, он там, — озвучил я.

А затем достал из кармана чёрный макр, который носил с собой на всякий случай. При виде накопителя, мужчины косо на меня посмотрели. На что я лишь усмехнулся и восполнил потраченные запасы маны.

Оперативники из службы безопасности хорошо скрыли удивление, когда поняли, что меня не развезло, как последнего наркомана, от такой-то дозы.

И я спокойно перешёл к следующей схеме.

— Вам точно не нужен отдых? — обратился ко мне Юрий.

— Нет, — ответил я и бросил ему пустой накопитель.

Моя мана разлилась по второй схеме. Но на этот раз сознание не спешило уходить.

Нет, некий Щукин не был мёртв. Тогда бы схема погасла сразу. а она продолжала гореть, выискивая нужного человека.

Так прошло минут десять. И вот наконец, сожрав треть моих запасов маны, схема показала результат. Сознание со скоростью света перенеслось…

В пустоту?

Нет, это не был мир мёртвых. Там я уже бывал, и его чернота выглядела совсем иначе. В огромной пустоте парили души, а здесь была безжизненная земля. И вечная ночь. Ни единого просвета на небе.

И как вообще здесь можно что-нибудь высмотреть?

Ответом мне стал невнятный стон.

— Отпусти меня, — жалостливо говорил парень.

А с другой стороны грозный низкий голос ему ответил:

— Ты моя жертва.

— Нет, о темнейший. Я пришёл просить помощи.

— Я помогаю лишь за кровь. Ты принёс мне кровь?

Это звучало очень зловеще, учитывая, что обладатель голоса сливался с тьмой этого мира. И к сожалению, голос этот мне был знаком…

— Нет, темнейший. Не убивай, умоляю. Сделаю всё, что прикажешь, — молящим тоном простонал парень.

Его видно не было. Но судя по голосу, Щукин был ранен. Знать бы, насколько. Может, он и без нашей помощи тут прекрасно сдохнет. Мне же работы меньше будет.

— Ты будешь умирать медленно. Прямо как я люблю, — злобно ответила тёмная сущность.

Я поймал себя на мысли, что именно она вызывает во мне больше интереса, чем этот полуразвалившийся Щукин.

Парень закричал от боли. И хорошо, что я не видел эти пытки.

— Я испробую на тебе своё новое проклятье, — злобно сказал пленнику Тёмный бог.

Разумное проклятье, что само научилось генерировать проклятья. Мысль звучала бы забавно, если бы не крики и стоны адепта Тёмного бога.

Неужто его служители такие идиоты? Как этот Щукин. Он в самом деле полагал, что тот, кто живёт за счёт чужих страданий и боли, поможет ему спастись.

Можно было уже уходить, но почему-то я оставался. Несмотря на всю мерзость, что испытывал от этих звуков. Они пробуждали во мне жалость к собственному врагу. Будь я материален, то закончил его страдания быстрой смертью. Такого ада даже Щукин не заслужил.

А