Супермодель и фанерный ящик. Шокирующие истории и причудливая экономика современного искусства - Дональд Томпсон

В 2006 году Орси предоставил картину на выставку в Милане. Куратор выставки также посчитал, что она «выглядит не так». Орси обратился за сертификатом подлинности в Комиссию по атрибуции работ Жана-Мишеля Баския под председательством Жерара Баския, членом которой также был Джон Чейм. Неудивительно, что в установлении подлинности было сразу же отказано.

Орси совместно с Шафрази подали в суд на «Кристи», обвиняя аукционный дом в мошенничестве, введении в заблуждение и нарушении контракта. Они утверждали, что «Кристи» мог, но не сообщил Шафрази об опасениях, что картина может быть поддельной. Вопрос заключался в том, была ли это небрежность со стороны «Кристи» — полагать, что картина Баския подлинная. Представители «Кристи» дали показания, что аукционный дом в рабочем порядке проверяет произведения искусства по библиотечным каталогам, каталогам-резоне, книгам о художнике, каталогам предыдущих выставок, а также консультируется с другими специалистами.

Если бы суд постановил, что «Кристи» проявил небрежность, встал бы вопрос: мог ли Орси или другой покупатель после него полагаться на доверие Шафрази к неверным сведениям, предоставленным аукционным домом? Орси утверждал, что мог, и требовал возмещения убытков в размере 2 с лишним миллионов долларов, которые, как он заявлял, равнялись текущей стоимости подлинной картины Баския, плюс возмещение морального ущерба в размере 5 миллионов за неверные сведения. «Кристи» оспорил несколько фактов, о которых свидетельствовал Орси, и ходатайствовал о признании иска необоснованным.

Судья отметил утверждение Орси, что «когда «Кристи» дает гарантию подлинности или провенанса картины, в сфере искусства сложилась общепринятая практика считать, что провенанс произведения искусства твердо и надежно установлен». Суд назвал «Кристи» маркетмейкером — этот финансовый термин еще никогда прежде не звучал в суде для описания аукционного дома, однако он подразумевал, что Орси имел основания полагаться на атрибуцию «Кристи».

Суд постановил, что Шафрази не имеет оснований требовать возмещения убытков, так как перепродал картину с выгодой; в любом случае истек пятилетний срок давности и привлечь аукционный дом к ответственности было невозможно. При этом суд поддержал обвинение в мошенничестве и иск Орси о возмещении убытков.

В ноябре 2011 года судья Верховного суда штата Нью-Йорк отказал Орси в остальных претензиях на том основании, что, если бы иск рассматривался судом присяжных, было бы недостаточно фактов в пользу того, что в «Кристи» знали о поддельности картины. Верховный суд не сослался на постановление нижестоящего суда, что «Кристи» должен был знать и знал о том, что последующие покупатели будут полагаться на утверждения, содержащиеся в его каталогах. Если бы факты были чуть иными, например, если бы Жерар Баския и Джон Чейм обратились со своими сомнениями к старшему сотруднику «Кристи» и торги тем не менее состоялись бы, то исход судебного разбирательства мог бы быть иным.

Важный аспект дела Орси остается неразрешенным. Нью-йоркский суд постановил, что следующий покупатель, приобретающий подделку, проданную аукционным домом, может предъявить иск о мошенничестве аукционному дому, даже если аукционный дом не встречался с покупателем, а в его каталоге оговаривалось, что гарантия подлинности действует только для первого покупателя. (В разделе «Условия продажи» в конце каталога говорится, что аукционный дом гарантирует лишь верность описания предмета, выставленного на аукцион, которое выделено жирным шрифтом или курсивом. Достоверность иной информации, часто включающей сведения о предыдущих владельцах и историю, не гарантируется.)

Это всего лишь постановление суда низшей инстанции, и в любом случае оно применимо только в штате Нью-Йорк. Пока оно не отменено, его следствия, наверное, не дают спать руководителям аукционов. При такой интерпретации любая аукционная продажа может потенциально возложить на аукционный дом вечную ответственность. Любой последующий покупатель, сколько бы предмет ни перепродавался, мог обвинить аукционный дом в мошенничестве, если покупатель полагался на атрибуцию в аукционном каталоге. Тогда на аукцион стали бы принимать только предметы искусства с железобетонным провенансом; важные работы, которые предлагаются к продаже в частном порядке, уже сами по себе вызывали бы подозрения.

Еще любопытнее вопрос: что будет, если предмет искусства изначально продан другим аукционным домом? Если «Кристи» примет картину, которая прежде выставлялась на «Сотби», может ли «Кристи» позднее предъявить иск «Сотби» на том основании, что он полагался на их атрибуцию?

Во втором примере участвует специалист, который консультирует клиента. У аукционного дома сложные отношения с консигнантами и потенциальными участниками торгов. Сначала он выполняет функцию агента консигнанта с фидуциарным[15] обязательством действовать в его интересах. Этими отношениями управляет письменный договор о консигнации. Отношениями с покупателем управляют напечатанные в каталоге «Условия продажи», которые включают в себя гарантии и отказы от обязательств.

Однако, как только некто показывает свое намерение участвовать в торгах, аукционный дом принимает обязательство о добросовестном ведении сделок с обеими сторонами, особенно в том случае, когда одна сторона менее опытна и полагается на рекомендации аукционного дома (хотя доказательство первого или второго — совсем другое дело).

В 2009 году коллекционер Хэлси Майнор, основатель CNet — веб-сайта, посвященного компьютерным технологиям, — обратился с коллективным иском к «Сотби» в окружной суд Сан-Франциско. Майнор уже упоминался в связи с его коллекцией, выставлявшейся на аукционе «Филлипс».

Майнор утверждал, что аукционный дом «скрывает информацию о собственной существенной финансовой заинтересованности в предметах, которые выставляет на торги». На аукционе в мае 2008 года Майнор приобрел картину Эдварда Хикса 1846–1848 годов на библейский сюжет «Мирное царство с леопардом безмятежности» (The Peaceable Kingdom With the Leopard of Serenity). По его словам, он действовал под влиянием рекомендации Дары Митчелл, главы отделения американской живописи дома «Сотби», заявившей, что это великолепная картина.

Майнор не присутствовал на аукционе, но сделал победившую ставку. Предварительно картина оценивалась в сумму от 6 до 8 миллионов долларов, а ее резервная цена составляла 5 миллионов. Ставка Майнора составила 8,6 миллиона плюс премия покупателя, всего 9,67 миллиона долларов.

Позднее Майнор узнал, что аукционный дом продавал «Мирное царство» от своего имени, а картина была приобретена им в качестве гарантии за невыплаченный кредит, который «Сотби» выдал своему консигнанту ювелиру Ральфу Эсмериану.

Майнор отказался платить за «Мирное царство». «Сотби» обратился в суд, а Майнор подал встречный иск. Он утверждал, что, не сообщив о кредите, аукционный дом «выдал себя за искреннего и честного консультанта по искусству, действующего в интересах истца, фактически же действуя в личных интересах». Адвокат Майнора заявил, что, если бы покупатели знали о том, что картина продается в возмещение долга, они не стали бы повышать ставки, понимая, что должник не имеет возможности отказаться продать по низкой ставке. В исковом заявлении Майнор также просил суд обязать «Сотби» сообщать более подробные сведения о любой заинтересованности в имуществе, которое выставляется на его аукционах.

В марте 2010 года судья окружного суда Южного округа Нью-Йорка Барбара Джонс приняла решение в пользу «Сотби». Судья, к удивлению многих наблюдателей из мира искусства, сказала, что финансовая заинтересованность аукционного дома в картине Хикса была гарантией и не эквивалентна «имущественному интересу». («Сотби» сообщает в каталоге об имущественном интересе значком треугольника; в описании картины Хикса такого значка не было.) Судья Джонс также постановила, что «Сотби» не имел фидуциарной обязанности перед Майнором добровольно раскрывать свою заинтересованность.

Когда Майнор отказался платить, «Сотби» продал «Мирное царство» в частном порядке за 7 миллионов. Возможно, на уменьшении цены сказалось падение цен между маем 2008 года и временем продажи или, может быть, то, что картина Хикса «сгорела», так как ее продали несколько раз за короткое время.

Хэлси Майнор подал апелляцию в ноябре 2010 года. К моменту написания книги по делу не было никакого движения; возможно, он отказался от апелляции.

Между аукционными домами и арт-дилерами всегда были трения: снисходительность со стороны аукционных специалистов и недовольство дилеров тем, что они теряют долю на рынке из-за посягательства аукционных домов. При этом между ними существует некий симбиоз. Некоторые произведения современного искусства на вечерних аукционах поступают от дилеров. Кроме того, дилеры среди тех немногих важных лиц, которые предоставляют гарантии консигнантам.