Спокойствие, босс! или Ловушка для писательницы - Ева Геннадьевна Никольская

– И вы поняли это, эра Донован, когда выпили треть бокала? – съязвил эр Грэм, тем не менее, продолжая меня нести дальше к лифтам.

– Раньше.

– То есть ты выпила, зная об опасности? – Перейдя на «ты», он остановился, вперив в меня хмурый взгляд.

– Я… ну… так получилось, – сказала виновато и не придумала ничего лучше, чем спрятаться от недобро прищуренных глаз шефа на его же плече.

Метод страуса, ага – если я не вижу опасности, значит, и опасность меня не видит.

– Дура, – рыкнул оборотень, вновь продолжая движение.

– Еще какая, – согласилась я с ним.

Как-то очень быстро согласилась… хм. То есть одно дело подумать такое про себя, другое – сказать вслух. Но мысли в голове держались все хуже по мере того, как начинало действовать вино. Голова действительно закружилась, в теле появилась приятная слабость, как бывало при легком опьянении, а в мозгах начался какой-то бардак. Зато язык развязался гораздо больше обычного, и это пугало. О чем я, естественно, тут же сообщила братьям… сама того не желая.

Тьма! Что за хрень Вероника подсыпала в этот бокал? Зелье правды, что ли?

А зачем?

Хотела вытянуть из эра Грэма признание? Она серьезно считает, что он без ума от нее, просто тщательно это скрывает? Или так и есть? Зачем-то же он задержался тогда у ресторана. Ждал ее, наблюдал.

– Вы любите Веронику, босс? – сорвалось с моих губ прежде, чем я успела прикрыть ладонью рот.

Если так пойдет и дальше, рук явно будет мало – понадобится кляп или клейкая лента.

Эр Грэм удивленно на меня посмотрел, Эдвин – тоже.

– Э-о-нэ-я-а-и-о… – промямлила я из-под прижатой ко рту ладони.

– Что? – переспросил Эд, заботливо трогая мой лоб – видимо, заподозрил температуру.

– Это не я, а вино! – убрав руку, сообщила им. – Зелье правды какое-то, – проворчала расстроено, хотя самое время было паниковать – это ж я все, что думаю о своем вредном шефе, ему сейчас и расскажу. При свидетеле.

Интересно, эр Грэм донесет меня в таком случае до номера или выкинет в шахту лифта? Чувствуя непреодолимое желание озвучить эти мысли, я снова зажала себе рот – так безопасней.

– Значит, главное, что тебя интересует – это люблю ли я Веронику? – Босс продолжал язвить, но, что примечательно, совсем перестал злиться: как на Саманту с ее претензиями, так и на меня с моими инициативами. Уголки его губ подрагивали, рисуя слабый намек на улыбку, а в глазах появился какой-то хищный блеск. Или это обычное любопытство?

– Не интересует. – Я опять дала волю словам. – То есть, конечно, интересует, но это не главное.

Судя по лицам мужчин, понятней им не стало.

– Да блин! – вырвалось у меня. – Это Вероника что-то сделала с вином. А я пытаюсь понять, что именно и зачем! – сообщила раньше, чем планировала, хотя в коридоре, куда мы вышли из лифта, посторонних, к счастью, не было.

Зато там был Эд, сестру которого я так неосторожно обвинила. Неосторожно и бездоказательно! И какова будет его реакция – бирс знает.

– Поэтому и выпила, да? Для лучшего понимания, – поддел меня Эдвин, совершенно не шокированный такой информацией. Она его даже малость развеселила, что странно.

– Нет! Я пыталась спасти б… – На сей раз зажать рот получилось почти вовремя. Ключевое слово «почти». Вряд ли кто-то чего-то не понял, особенно «б», который босс. Однако заострять внимание на моем самоотверженном идиотизме эр Грэм не стал.

– Ты видела, как Вероника это сделала? – уточнил он спокойно.

Необычная у них все-таки семейка. Никакого изумления, разочарования… недоверия, в конце-то концов! Будто сестричка не первый раз таким промышляет. Или, на самом деле, не первый?

– Она это уже практиковала раньше, да? – спросила я вместо ответа.

Ловко получилось уйти от подробностей – молодец я!

– Нет.

– Возможно, – ответили браться практически одновременно.

– Но меня это не удивляет, – добавил шеф, поверив мне без уточнений. – И все-таки… ты сама видела или кто-то сообщил?

А, нет… с уточнениями.

– В номере расскажу, – обронила я прежде, чем вновь закрыть себе рот: обеими руками для надежности.

Ну, правда ведь… не на весь же отель рассказывать о своих наблюдениях и подозрениях, которые, судя по моей реакции на злосчастное вино, между прочим, подтверждаются. Алкоголь и раньше язык мне развязывал – это да, но такого неудержимого словесного потока точно не было. В голове совсем ничего не держится. Адское какое-то зелье… Надо будет у Кэрри потом спросить, что это за хрень и каковы последствия? Вдруг знает?

Глава 19

Я сидела посреди дивана в гостиной, разделявшей две наши спальни, и чуть покачивалась из стороны в сторону, пытаясь понять происходящие со мной изменения. Рот себе больше не закрывала, ибо все это утратило смысл, потому что приступ откровенности, напугавший меня, стремительно переходил в приступ сексуального влечения… ко всему, что движется! Так что возможность разболтать самый страшный секрет (например, прозвище эра Зверя), стало меньшей из проблем.

– Полагаю, не обошлось без участия мамочки, – неприязненно процедил босс, сидевший справа от меня.

Его брат расположился слева и, закинув ногу на ногу, планомерно опустошал бар в нашем номере, пробуя напитки. На длинном диване дистанция между нами тремя была большая, и это радовало… во всяком случае, мой разум, который по-прежнему функционировал, хотя и с перебоями. Чувственность же страдала и мучилась, желая поближе придвинуться к… да хоть к кому-нибудь! И так как с выбором она до сих пор не определилась, я продолжала сидеть на месте, обнимая себя за плечи, будто пыталась удержать от опрометчивого шага.

– А маме-то оно зачем? – проявил недоверие Эд.

– Затем, что она всегда выполняет капризы твоей сестры. Да и где бы Ника еще достала эту гадость? С лекарствами всех мастей и разными зельями в семье связана только твоя дражайшая матушка, – съязвил эр Грэм.

– И твоя, – напомнил ему брат.

– И моя, – нехотя согласился оборотень.

Его родственники из семьи Ли оборотнями не были. Магами вроде бы тоже. Тогда, получается, старшая эра Ли хозяйка аптеки или даже медицинского центра? Я уже