Черное зеркало - Юрий Волузнев

Но сегодня была довольно-таки дрянная погода. С холодным ветром и сеющимся со всех сторон пронизывающим дождем. Лариса раскрыла нелепый зонтик и собиралась было уже свернуть за угол, как вдруг заметила, что дверца стоящего рядом черного, с затемненными стеклами автомобиля, напоминающего какой-то жуткий слепой катафалк, резко распахнулась, и сильные руки подхватили ее под мышки и стремительно втащили в темную утробу машины.

Лариса вскрикнула от неожиданности и тут же сжалась в комок.

Четверо крепко сбитых парней в черной коже в упор смотрели на нее и молчали.

— Ну что, шалава? — угрожающе проговорил один из них. — Прятаться вздумала?.. Забыла, что ли?.. Так напомним!..

Словно огромными клешнями, он схватил Ларису за горло. Она испуганно вытаращила глаза и попыталась как-то отстраниться от его руки.

— Рыпнешься — придушу на хрен!.. — продолжил он. — Не для того мы тебя из дерьма вытащили и в человеческий вид привели, чтоб ты тут с нами в кошки-мышки играла!..

— Погоди, — махнул рукой другой громила. — Ты ж ей сейчас шею свернешь. Она что-то сказать хочет…

— Ну пусть поет… — Парень отпустил руку, потер кисть ладонью другой руки.

— Почему на звонки не отвечала? Мы тебя уж три дня дожидаемся. Срок позавчера был…

— К-какой срок?.. — со слезами в голосе, тесно зажатая между крепких мужских торсов, заикаясь, пробормотала Лариса.

Парни переглянулись.

Наступила пауза. Затем раздался оглушительный хохот.

— Я ж говорил, обознались, — громко ржал тот, что спрашивал про звонки. — Извини, подруга, опечатка вышла…

Он открыл дверцу.

— Выходи, на хрен, скорей, пока не передумали! И не попадайся больше на глаза. А то под горячую руку подвернешься ненароком… Вишь, и голос не ее… — обратился он к остальным, захлопывая дверцу.

Лариса была ни жива ни мертва. На ватных ногах она свернула за угол и, ускоряя шаги, чуть ли не помчалась прочь.

Она все поняла.

Какое счастье, что успела переехать!.. Пронесло на этот раз…

Именно поэтому, прежде чем навестить свою бывшую квартиру, она и решила зайти в церковь…

Обо всем этом она с ужасом вспоминала, когда бессильно опускалась на диван.

Надо было возвращаться.

Потому что с потерей этих двух жалких книжечек с гербом несуществующего в природе государства совершенно ничего не оставалось от человека под условным названием «Лариса Липская».

Это была какая-то виртуальная, а скорее, шизофреническая реальность…

На всякий случай Лариса положила в сумочку парабеллум и вышла из квартиры. Заперев за собой дверь, вдруг подумала, что не помешало бы где-нибудь спрятать ключи от своего нового убежища, чтобы лишний раз не таскать их с собой. Но на лестнице подходящего места не оказалось, и пока сунула их в карман куртки.

Оказавшись на улице, Лариса медленно обошла вокруг дома, внимательно выискивая подходящее место для тайника. Дом этот, как, впрочем, и все остальные в новостройках, по всему периметру был обильно обсажен разнообразным кустарником и бессистемно торчащими из земли деревьями. Густо разросшиеся за каких-нибудь двадцать пять — тридцать лет, они своими раскидистыми кронами наглухо скрывали стены домов, тыкались ветками в окна, а летом, покрытые густой зеленой листвой, загораживали свет и не пропускали лучи скудного питерского солнца в квартиры незадачливых ленотров, каждый из которых в свое время, радостно отпраздновав новоселье в только что построенном доме, считал своим долгом внести посильную лепту в озеленение собственного микрорайона…

Лариса нашла наконец то, что искала. Недалеко от угла здания кустарник был особенно густ, и его многочисленные, торчащие в разные стороны ветви, создавали буквально непроходимые заросли, доступные, пожалуй, только шляющимся повсюду кошкам.

Лариса взяла ветку и, присев на корточки, глубоко воткнула ее во влажную почву, а затем вытащила. В образовавшееся углубление она опустила ключи. Сверху присыпала землей и опавшими листьями и, чтобы не забыть точное местонахождение своего тайника, положила осколок кирпича, валявшегося рядом. Чтобы обезопасить себя от непредсказуемых случайностей, она очертила веткой место над тайником, создав таким образом своеобразную защитную зону в виде магического круга, и прошептала необходимые для этого случая слова.

Затем выбралась наружу. Огляделась.

Быть может, кто-то и заметил ее, копающуюся в кустах. Но если это даже и произошло, то, как обычно, первой пришедшей на ум мыслью в подобных случаях могла оказаться лишь та, что молодой девке во что бы то ни стало вдруг приспичило отправить свою естественную потребность. И само собой разумеется, никто не полез бы в кусты, чтобы выяснять, какую именно…

Лариса отряхнулась, запомнила место и пошла дальше.

Путь был не столько далеким, сколько не совсем удобным: на метро до «Новочеркасской», а там на трамвае до шоссе Революции. Успокаивало одно. А именно то, что если повезет, то этим маршрутом она едет в последний раз и где-то через пару часов должна вернуться домой.

— Домой…

Лариса печально усмехнулась при этой мысли.

Уже стемнело, когда она подошла к облезлой и осточертевшей ей за целую неделю «хрущобе». Черного катафалка поблизости не было. Посмотрела на окна. Они безучастно, словно слепой в темных очках, глядели в пространство. Поднялась на третий этаж, подошла к двери. Из квартиры не раздавалось ни звука. Осторожно заглянула в зияющий глазок замочной скважины. Внутри было темно.

Но смутное чувство тревоги не покидало Ларису.

Вытащив из сумочки пистолет и держа его в левой руке, она осторожно вставила ключ в скважину и повернула его. Дверь открылась. Лариса переложила пистолет в правую руку и шагнула в темный проем двери.

И тут же вскрикнула от резкой боли в запястье.

Рука, сжатая крепкими железными пальцами, как-то сама собой завернулась за спину, отчего Ларису согнуло в три погибели. Пистолет шлепнулся на линолеум прихожей.

Вспыхнул яркий свет.

Лариса закрыла глаза. И была бы рада никогда больше не открывать их. За какое-то мгновение она увидела и поняла все. Перед ней стояли трое из тех, кто утром запихивал ее в черный автомобиль. Четвертый держал ее за запястье, оттянув его так, что было не пошевелиться.

— Явилась, — произнес один из них. — Ну заходи, коль пришла… А то уж нам надоело в темноте сидеть и тебя дожидаться.

Трое прошли в комнату и развалились на диване. Четвертый, отпустив Ларисину руку, подтолкнул ее в спину, заставляя следовать вперед. Сел на край стола и ногой указал на стул.

— Садись! — коротко приказал он.

Включил настольную лампу, направив свет в лицо Ларисе. Достал сигарету, закурил.

Ослепленная светом, она отвела взгляд.

— Сюда смотреть! — рявкнул сидящий на столе.

Лариса, сощурясь, повернулась к нему. Первое, что бросилось ей в глаза, было то, что парень был одет в черную блестящую милицейскую куртку и по бокам темно-серых брюк, заправленных в тяжелые высокие ботинки, узкой лентой змеились красные лампасы.

«Милиция!.. Догадались все-таки!..» — сверкнула мысль.

Все четверо с интересом и какой-то издевательской ухмылкой молча смотрели на нее. Милиционер пошарил за спиной и достал оба паспорта, которые она опрометчиво забыла здесь и из-за которых так нелепо оказалась в ловушке. Все так же молча он перелистал один из них, затем второй, усмехнулся и показал Ларисе.

— Ну и кто же вы такая, прекрасное создание? — начал он. — Лариса Михайловна Липская, замочившая за один день сразу двоих человек? Или Светлана Степановна Ермакова, слинявшая из кое-какой конторы, прихватив с собой три тонны баксов?.. Кто? Выбирайте, красавица, по какой статье срок мотать…

Лариса похолодела. Лоб покрылся испариной. Парни на диване весело заржали. Сидящий на столе милиционер, нагло уставившись загадочно сияющими глазами, невозмутимо продолжал:

— Ну, судя по этой игрушке, — он повертел в руке пистолет, — вы являетесь гражданкой Липской, разыскиваемой по делу об убийстве вышеупомянутой гражданки Ермаковой и пока еще не упоминавшейся гражданки Бутенко…

Лариса вскрикнула от неожиданности.

— Вы что?!. — вырвалось у нее. — Илонку я не убивала!..

— Ага, — удовлетворенно повернулся милиционер к парням. — Можно считать, в одном убийстве мы уже признались… — Затем снова обратился к Ларисе: — Колись дальше, курва!

— Что? — не поняла она.

— Неопытная, — подмигнул приятелям милиционер. — Интеллигентка. Слов простых не понимает… Ничего, в зоне научишься.

Он подошел к Ларисе, схватил ее за волосы, резко оттянул назад. Она взвыла от боли. Слезы, давно уже скопившиеся в глазах, быстрыми ручьями заструились по лицу.

— Полегче, Саня… — спокойно произнес один из парней, высокий, широкоплечий, с льняными короткими волосами. Лариса узнала в нем того, кто и в машине требовал ослабить хватку на ее шее.