Поглощенный - Эмили Сноу

- Тебе есть что добавить? - наконец-то бросает он мне вызов.

- Только то, что мне бы хотелось, чтобы она бросила тебя при всем честном народе, - когда он одними губами говорит "иди на хуй", я усмехаюсь и игнорирую это. - Мы с Сином поспорили на 500 баксов на то, кто первый из вас, ребята, бросит другого.

Я направляюсь вдоль коридора к выходу на сцену, когда Кел зовет меня:

- Так и на кого из нас ты поставил?

- Мои деньги всегда были в надежных руках Хайди, - говорю я перед тем, как зайти за кулисы сцены.

Что бы вы сделали, когда ваши секреты вытянули на свет. Хотели бы просто снова их похоронить?

Я же просто продолжаю охрененно играть.

Даже зная, что билеты на перенесенное из Лос-Анжелеса шоу уже проданы, я все равно не перестаю удивляться тому, что тысячи людей притащили свои задницы сюда сегодня вечером, чтобы увидеть наше выступление. И тем не менее, несмотря на крики и звуки музыки вокруг, тысячи лиц в зале, я вижу лишь одного человека в этой толпе. Сиенна сидит между моей сестрой и ее подругой Тори в первом ряду самого ближайшего к сцене сектора и улыбается мне.

И когда Кел начинает играть первую песню концерта "Снова ты", ее губы двигаются. Я не могу разобрать ее слов, но это не мешает мне пробормотать в микрофон "Я тоже тебя люблю". Толпа сходит с ума, и я самоуверенно им усмехаюсь, а затем открываю рот и начинаю петь.

Через два часа, когда мы исполнили вторую песню на бис, и мои поклонники начинают вставать со своих мест, я останавливаю их.

- Я недолго буду мучить вас этим акустическим говном, - говорю я в микрофон, когда двое ребят из технического персонала приносят мне табурет и гитару. В зале воцаряется тишина, и затем следует звук шарканья ног, когда зрители возвращаются на свои места. Я ставлю микрофон на подставку и наклоняюсь к ней. - Как правило, я не делаю ничего подобного. Но это последний пункт нашего тура, который растянулся на несколько месяцев.

Садясь на табурет, я медленно начинаю бренчать начало песни, ожидая, пока аудитория поймет, что именно я играю. Через десять секунд народ начинает аплодировать, заполняя шумом стадион. Аплодисменты оглушительны и дают мне толчок, чтобы двигаться вперед.

- Думаю, мне не нужно объяснять, почему я исполняю эту песню. Это просто для женщины, которую я чертовски люблю.

Ее голубые глаза пристально смотрят в мои, пока я пою первый куплет песни о том, что можно сделать все ради любви и прекрасной голубоглазой женщины. Когда я заканчиваю петь, и аудитория кричит и аплодирует, я снова наклоняюсь к микрофону.

- Я собираюсь поступить как гаденыш и сказать тебе это со сцены, Рыжая, - рычу я. - Выходи за меня.

На этот раз, когда ее губы начинают двигаться, я с легкостью могу прочитать то, что она пытается мне сказать.

- Да.