По воле судьбы - Стефани Блэйк

– В таких живут богатые белые, – пояснил им Киано.

Когда Люк и Джон первый раз в жизни увидели кокосовую пальму, оба не сумели удержаться от смеха.

– Ужасно похожа на старую половую швабру, в которую угодила молния, – вытирая слезы, сказал Люк.

Они задержались у лавки, где спокойно сидящего на земле торговца окружали груды странных овощей, очень похожих на крупный батат. Рядом, в железном котле, эти самые овощи и варились. Люк заглянул в котел и увидел, что в сваренном виде они приобрели малоаппетитную темно-коричневую окраску.

– Это луковичные стебли растения, которое называется таро, – объяснил Киано. – На Гавайях это основная пища. Их варят, разминают, сушат на солнце, хорошенько толкут, а потом смешивают с водой и готовят блюдо, которые мы называем пои.

Пройдя чуть дальше по улице, Киано купил большой глиняный кувшин, наполненный чем-то весьма похожим на клейстер. Они втроем сели вокруг кувшина на корточки, и Киано объяснил, как едят местный деликатес.

– Пои едят вот таким образом. – С этими словами он обмакнул палец в сомнительного вида кашицу, ловко там им повертел, вытащил и с видимым удовольствием сунул вымазанный палец себе в рот.

– Вкуснотища! Кушайте на здоровье.

Люк покосился на Джона, скривился, несколько раз сглотнул и мужественно последовал примеру Киано. Вкус у деликатеса был омерзительный, но чего не сделаешь ради соблюдения приличий.

– Изумительно! – выговорил Люк, через силу проглотив гадкое месиво.

Киано от всего сердца расхохотался:

– Ну и мастак же ты врать! Ничего, через какое-то время привыкнешь и будешь лакомиться пои, как все мы.

– Так долго мне на Гавайях не усидеть!

У другого торговца Киано купил три косматых кокосовых ореха со срезанными верхушками. Пахли они весьма экзотично.

– Это называется аува – что-то вроде виски.

Люк сделал добрый глоток и чуть не задохнулся: казалось, в горло ему залили жидкий огонь. Из глаз брызнули слезы, и когда к нему наконец вернулась способность говорить, Люк просипел:

– Боже! Что это?

– Не ручаюсь за свои слова, но вроде бы на приготовление аува должно быть разрешение местных властей. По правде говоря, это намного хуже виски, однако пристраститься к нему можно запросто.

– Такое часто случается и с любителями виски.

– Да, только аува пользуется еще и славой целебного зелья. Изготовители клянутся, что им можно вылечить все – от мужской слабости до кори.

– Чудесное средство от всех болезней! – усмехнулся Люк. – У нас в Америке этим многие промышляют.

На окраине города они прошли мимо ряда странных, издали казавшихся какими-то взлохмаченными легких хижин. Приглядевшись, Люк увидел, что они сделаны из длинных, перевязанных лозой стеблей какого-то растения. Высокие, крутые крыши и толстые стены придавали постройкам приятный вид. Около одной из хижин, в тени высокого дерева, расположились три девушки. Они о чем-то беззаботно щебетали и весело болтали босыми ногами в небольшом прудике. Обычная сценка из мирной жизни за исключением одной незначительной детали – девицы были совершенно голые.

У всех троих по спинам струились густые иссиня-черные волосы. Темные, исполненные страсти глаза, чувственные полные губы, слегка приплюснутый нос – классические обитательницы Полинезийских островов. Девушки, увидев Киано, заулыбались и замахали руками, что-то весело крича.

Киано, широко улыбаясь, повернулся к Люку и Джону:

– Они приглашают искупаться вместе с ними.

– От купания я бы не отказался, – сухо заметил Люк. – Но это может оказаться немного затруднительным.

– Отчего вы, белые люди, так стыдитесь своего тела – и мужчины, и женщины? – с искренним удивлением воскликнул Киано. – Чем бы вы ни занимались, все так или иначе связано с полом. Бог сотворил мужчину и женщину для того, чтобы они дополняли и радовали друг друга. Разные части их тел и сотворены так, чтобы легко сливаться друг с другом в единое целое. Это очевидно даже для малых детей. Если я встречаю привлекательную девушку, которая воспламеняет во мне желание, я просто ее спрашиваю: «Вахини, я бы желал возлечь с тобой и предаться любви». Если я ей приглянулся, она отвечает: «Я тоже хочу этого», – берет меня за руку и ведет к себе. Если нет, то улыбается и говорит: «Спасибо, Киано, но у меня сейчас нет настроения». Гораздо проще, чем то, что у вас называется ухаживанием. У нас нет ни времени, ни терпения играть в такие детские игры.

Люк откинул голову назад и расхохотался:

– А знаешь, мне пришлись по душе твои слова! Ты говоришь правду. Как считаешь, Джон? Стоит нам присоединиться к юным леди?

– Само собой разумеется.

Все трое свернули к пруду, стаскивая с себя рубашки. Киано представил их друг другу.

– Это Люк и Джон, мои друзья из-за океана. А это Кокуа, Лейлани и Ули.

Все три девушки были очень симпатичные, но Люка очаровала Лейлани. Она была выше и стройнее своих подружек, а изящная лебединая шея, крепенькие груди и округлые ягодицы казались выточенными из безупречного мрамора светло-коричневого цвета.

К своему удивлению, Люк обнаружил, что купание в голом виде вместе с лицом противоположного пола не так уж и возбуждает. В Иллинойсе, будучи подростком, он ходил купаться на реку в компании своих школьных приятелей. Их всех снедало вожделение, потому что они доподлинно знали, что из кустов за ними подсматривают любопытные глаза девчонок. Они ложились в воде на спину и выставляли напоказ свою мужскую гордость во всей своей красе.

Все три девушки говорили по-английски, хотя и не так свободно, как Киано. Поначалу они весело плескались в воде все вместе, но вскоре разделились на пары. Джон остался с Кокуа, Киано с Ули, а Люк с Лейлани.

– Лейлани! Какое красивое у тебя имя! Что оно означает? – поинтересовался юноша.

Девушка густо покраснела и смущенно рассмеялась:

– Очень глупую вещь. Я не скажу.

– Тогда я узнаю у Киано. – Он повернулся к своему новому другу: – Киано, скажи, что значит Лейлани?

– Если дословно, то небесный цветок. А по-английски точнее всего перевести как ангел небесный.

– Да так оно и есть!

Лейлани и в самом деле была самой красивой девушкой, какую он видел. После Андрии, конечно.

Они с Лейлани поднялись вверх по небольшому ручью, который впадал в пруд. Он проложил себе русло посреди высоченных, разлапистых папоротников, по которым змеились лианы. Воздух благоухал ароматами тропических цветов.

– И правда, самый настоящий рай… – вздохнув, задумчиво проговорил Люк.

– А мы с тобой Адам и Ева! – рассмеялась Лейлани.

«И запретный плод тут как тут», – подумал Люк. Бросив взгляд на груди девушки, так похожие на две спелые груши, он вдруг почувствовал знакомую тяжесть в паху. С ужасом он понял, что совершенно не в силах справиться с физическим влечением к этой женщине. Люк выпустил руку Лейлани и поспешно повернулся к девушке спиной.