Знак купидона - Рейвен Кеннеди
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я морщу нос, но не могу проигнорировать переполняющее меня облегчение.
– Значит… генфины. Я ничего не знаю об этом виде фейри, – говорю я, выуживая ответы.
Эверт скрещивает свои внушительные руки на груди и откидывается на спинку стула, его черный хвост покачивается у него за спиной.
– Ничего удивительного, ты бы вряд ли встретилась с нами. Наша численность довольно жалкая. Плюс, как правило, мы стараемся держаться нашего главного острова, который находится примерно в тридцати островах в ту сторону, – говорит он, показывая большим пальцем через плечо.
– Не могу представить почему, вы ведь так дружелюбны с чужаками.
Эверт выпрямляет руки и наклоняется вперед, его голубые глаза озорно светятся.
– Я покажу тебе, насколько дружелюбным я могу быть.
Боги милосердные, думаю, мои женские части только что сделали перекат и начали плавиться. Лежать, девочка. Я оценивающе смотрю на него.
– Значит… секс можно вернуть на стол переговоров?
Силред давится водой, которую пьет, и Эверт хлопает его по спине, что нисколько не помогает.
– Я не против секса на столе, – говорит Эверт с ухмылкой.
Я раскатисто смеюсь. Вот теперь начинается веселье. Именно этого я хотела… всегда. Флирта, игр, желания. Кожу покалывает от восторга, я чувствую, как мои силы Купидона собираются прямо под кожей, умоляя высвободить их. Мои перья взъерошиваются, привлекая взгляд Эверта.
– Может быть, ты и не против, – говорю я, – но меня все еще нет в меню.
Губы Эверта расплываются в широкой хищной улыбке.
– Хм, придется это исправить, – говорит он, на что я пожимаю плечами.
– Если сможешь.
– Но никакой магии Купидона, – указывает он на меня пальцем.
– Пфф, как будто она мне нужна.
Ронак качает головой и встает.
– Достаточно.
– Да ладно, – фыркает Эверт. – Как будто ты не хотел бы поразвлечься с ней? Она чертовски горячая, и ты это знаешь. Но если твои вялые причиндалы не могут выполнить работу, я с радостью приму удар на себя.
Он считает меня горячей. Теперь он точно на первом месте.
– Ты не будешь заниматься с ней ничем подобным, – говорит Ронак. Настоящий обломщик. – То, что она не шпионка, не означает, что мы можем с ней сблизиться. Мы не можем рисковать связью стаи.
– О, к черту связь. Мы все равно говорили о том, чтобы разорвать ее, – огрызается Эверт.
Ронак сжимает челюсти, в комнате витает напряжение. Они пытаются разорвать связь стаи? Что это значит?
Наконец Ронак поворачивается обратно к нему. Его глаза почернели от гнева.
– Да, но только после отбора, Эверт. Нам нужна наша связь, чтобы пройти через него, и тебе это известно. А значит, мы не можем все испортить сейчас. А значит, ты не можешь спать с ней. Никто не может.
Я злюсь и поднимаюсь на ноги, чтобы посмотреть ему в лицо.
– Извините, не говорите обо мне так, словно меня здесь нет. И вы разве меня не слышали? Меня нет в меню! – надменно возражаю я.
Я однозначно есть в меню, просто не собираюсь облегчать им задачу.
– Я ждала пятьдесят лет не для того, чтобы просто переспать с тем, кто не заслуживает этого, – говорю я, проводя рукой вверх и вниз по моему телу. Три пары глаз следят за моими движениями, осматривая изгибы, проглядывающие сквозь рубашку Эверта. – А вы пока определенно этого не заслужили. Вы подстрелили меня и связали, помните?
– Пока? – зацикливается Эверт на одном слове. Я прерывисто выдыхаю, сдувая прядь волос с лица.
– Генфины известны своей тупоголовостью?
Эверт приподнимает бровь.
– Как посмотреть. Зависит от того, о какой голове ты говоришь.
Я стараюсь подавить смех, который пытается вырваться наружу, но улыбке удается выскользнуть, несмотря на мои усилия.
– Ты свинья.
– Тебе это нравится.
Да, нравится.
– Достаточно, Эверт, – говорит Силред. – Ты знаешь, что Ронак прав. Если мы хотим пережить отбор, связь нашей стаи должна остаться неповрежденной.
Эверт закатывает глаза.
– Чертов королевский отбор. Не могу дождаться, когда этот бред закончится.
Они все кивают в знак согласия. Это первое, в чем они согласились.
– Что именно представляет собой отбор?
Удивительно, но отвечает Ронак. Скорее всего, чтобы другие не рассказали больше, чем он хочет, чтобы я знала.
– Испытание-отбор – это серия публичных состязаний против других изгнанных фейри. Мы будем сражаться насмерть.
У меня отвисает челюсть.
– Насмерть? – пищу я. – Но почему?
– Ты не единственная, кто разозлил высших фейри, – говорит Эверт, сердито глядя на Ронака.
– Так вас поэтому изгнали сюда?
– Ага.
– Почему они просто не убили вас? Зачем изгонять вас только для того, чтобы потом заставить сражаться?
Силред смотрит на Ронака, возможно, чтобы получить разрешение, а затем переводит взгляд обратно на меня.
– Ронака должны были казнить, скорее всего, нас двоих тоже, потому что мы в одной стае, но высокопоставленных членов двора нельзя сразу приговаривать к смерти. Законы фейри защищают тех, кто занимает руководящие должности.
Я обвожу взглядом эту группу парней, не подходящую под описание «высокопоставленных членов двора».
– И вы трое занимали руководящие должности? – с сомнением спрашиваю я.
– Да, наша стая должна стать правителями нашего народа.
От удивления я просто тупо смотрю на них.
– Что? Мы выглядим недостаточно благородно для тебя, Чесака? – усмехается Эверт.
Я сжимаю губы, не позволяя вырваться саркастичному ответу. Он слишком сильно ими наслаждается. Я перевожу взгляд обратно на Силреда.
– Значит, генфинами правит несколько стай? – уточняю я.
– Да. Еще одна кроме нас. Группа старейшин.
Я склоняю голову, оценивая их внешний вид. Двое из них без рубашек (я не жалуюсь), все они с густыми, неряшливыми бородами, лохматыми волосами, грязью под ногтями, жесткими чертами лица и загорелой кожей. Они совсем не похожи на членов двора фейри.
Я видела членов двора. В основном они были изнеженными, нетронутыми болванами, опьяненными властью и влюбленными в политические игры. Парней передо мной невозможно назвать изнеженными и нетронутыми. Они суровые и дикие. Они не выглядят претенциозно или чванливо. Они просто выглядят… чертовски горячими. Я откашливаюсь, понимая, что пялюсь на них.
– Значит… эм, вы чем-то разозлили высших фейри, и вместо того чтобы казнить вас, они приговорили вашу стаю к изгнанию на пять лет, после которого вы должны сражаться на отборе, – резюмирую я.
– Да, как-то так, Чесака. Теперь, если мы закончили с историями, я пойду тренироваться. Кто-нибудь из вас, идиотов, присоединится? – спрашивает Эверт, вставая. Ронак тоже поднимается.
– С этого момента нам всем нужно тренироваться дни напролет. Нам необходимо подготовиться. Отбор наступит так скоро, что мы даже не успеем оглянуться.
– Не могу уже
