Танкист (СИ) - Комбат Найтов

  - У меня вопросов нет. - сказал Василевский. - Мы работали с ним вместе в Японии, он справится.

  - У меня есть вопросы. Во-первых, по поводу личной скромности? Как Вы решились принять капитуляцию Японии лично? -спросил генерал Щербаков.

  - Я ее не принимал. Ее принял Александр Михайлович, как Верховный главнокомандующий объединенными армиями союзников.

  - Я - подтверждаю. Генерал Танкист стоял в стороне, в общем строю, слева от командующих союзников. А адмирал Ямамото передал ему свою шашку в честь того, что Танкист вынудил его сдаться. В дальнейшем, всем своим поведением, особо подчеркнул то, что победа достигнута всеми, а он только находился на острие атаки, которая оказалась смертельной для противника. Проявил недюжинный дипломатический талант. Поэтому, я и не имею вопросов к нему, кроме одного. Шашку покажи!

  - Она в машине, в багажнике, с ней во Дворец в Кремле не пускают.

  - Ради такого, не грех и отменить правило! - сказал Сталин и позвал Власика. - Возьмите ключи, и, в машине генерала Танкиста лежит меч Ямамото. Принесите его сюда.

  Сталин извлек саблю из ножен, внимательно рассмотрел ее, пару раз крутнул в руке, затем поморщился и передал саблю Власику. А сам придержал левой рукой кисть правой, болезненно сморщившись.

  - Надеюсь, что все советские люди смогут ее увидеть. Думаю, что место в музее Красной Армии - самое подходящее место для нее. И, обязательно, с фотографией. Есть такая? - спросил Сталин.

  Щербаков кинулся в свой портфель, порылся, и нашел такую фотографию, где Ямамото держит двумя руками саблю, а Сергей начал поднимать руки, чтобы взять ее. Компромат на Сергея у ГПУ был!

  Приехала Лариса, и у нее спросили: Почему она приняла решение расстаться с Сергеем.

  - Мне сказали, что из-за моей и его работы нам никогда вместе не жить. И выбора, ни у меня, ни у него, нет.

  - А с кем бы Вы хотели жить? Ведь вы мужу сказали, что у вас есть кто-то.

  - Есть, человек сделал мне предложение, но, мы договорились вначале все решить с Сергеем, и, если он согласится, то развестись и вести совместную жизнь. Одной очень тяжело работать и растить ребенка.

  - А с кем бы Вы хотели остаться?

  - Сергей - мой муж, и отец моей дочери. Конечно, с ним, если бы это было возможно.

  - Пишите заявление об увольнении из НИИ-9. Вы едете с мужем в Германию. - Сталин снял трубку и позвонил Берия. Передал ему свое решение. Выслушал возражения, но ответил коротко:

  - Незаменимых у нас нет. - и повесил трубку. - Задержите самолет, генерал, он вам пригодится и в Германии. Ни к чему разбрасываться подарками. Оформляйте его на себя. Товарищ Жюков себе еще достанет. - улыбнулся Главком.

  Из кабинета Верховного они с Ларисой вышли вместе. Лариса подождала его, пока он получал оружие. Он открыл дверь, пропуская ее вперед. На улице быстро прошел к машине отпер дверь, сел и изнутри открыл правую переднюю. Ключ в зажигание, и на разворот. У Ларисы - разовый пропуск, она приоткрыла окно, и передала его охраннику. Сергей показал через окно постоянный. Часовой отдал честь, и открылись ворота. Выехали на Горького, оба молчали. Ехали в сторону квартиры Ларисы. Выскочили на Ленинградку, свернули на Волоколамское шоссе, и Сергей остановился перед КПП. Пропуска у него не было, дальше - табу!

  - Все, приехали. У тебя есть право выбора, бумаги у тебя на руках.

  - Я его уже сделала. И, извини за вчерашнее.

  - Я это уже слышал, в 41-м.

  - Кто эта женщина? - Лариса порылась в сумочке и достала фотографию 'тети из Читы' из поезда. На фото они с Сергеем вместе стоят в очереди за мороженым на вокзале в Омске.

  - 'Тетя' попутчицы из поезда, на котором я ехал в Читу. Вот сама попутчица.

  - Мне сказали, что это твоя любовница.

  - Для того чтобы ты обиделась и наставила мне рогов с Борисом. И как, ты меня ими украсила?

  - Нет. Хотя, очень хотелось это сделать. Но, требовалось убедиться в том, что это так. А меня в Краснокаменск не отпускали. На любой другой объект - пожалуйста, а как туда, так стоп. У тебя с ней ничего не было?

  - Нет. Даже не помню, как зовут. Сегодня Берия в кабинете Сталина сказал, что 'Борис' - его агент. Так что, очередной 'Коцюба'. С точки зрения Лаврентия Павловича, все правильно: ты - ценный сотрудник, и он просто заботится о тебе, и о том, чтобы ты работала с полной отдачей. Ну, а, заодно, и попытаться вновь подобраться ко мне. Ведь, это можно сделать и через тебя. Банально, но факт. Через некоторое время мне бы сунули в руки твои фотографии с Борисом.

  - Подло все это!

  - Это не подлость, это политика и методы работы с агентурой. Используются именно низменные пороки: жадность, скупость, ревность, ненависть. Вот так, ладно. Я поехал, впрочем, пакет... - Сергей включил свет в салоне, вытащил из внутреннего кармана кителя, врученный Поскребышевым пакет. Разорвал его и вытащил оттуда два приглашения в Георгиевский зал Большого Кремлевского Дворца.

  - Держи, это твое. Завтра, то есть, сегодня в 15.00. На работе покажешь и получишь отгул. До завтра!

  - Куда ты?

  - В гостиницу на Центральный, там самолет стоит, надо тормознуть экипаж.

  Лариса вышла из машины и пошла к КПП, прошла через него. Через решетку было видно, что к ней подошла какая-то фигура. Через открытое окно машины послышался звук пощечины.

  - Лариса, постойте!

  Сергей запустил двигатель, развернулся и уехал. Пусть разбираются сами между собой: кто из них, кто.

  В 14.00 он вернулся за Ларисой. Она ждала его на КПП. Нарядная, в строгом черном костюме, на груди три ордена и две медали 'Сталинки'. Про одну 'Сталинку' он знал, и про первый орден. Это за фторопласт и масло.

  - За что? - поинтересовался он.

  - Не скажу! В общем, одна - готова, но, не серийная, такая, как в ваше время на Хиросиму была сброшена, и начали производить все для второй, серийной. Вот за это.

  - Молодец! Ценного кадра я у Берии увел!

  - Ругался сегодня. Грозился две недели не отпускать, отпустил. 'Что с Вами, Танкистами, делать! Прете, как на танке!' - Лариса весело рассмеялась, впервые, как увиделись по возвращению. - А что там будет?

  - Не знаю, вчера некогда было спрашивать. Торжество, какое-нибудь. Сплошные праздники, пока.

  Во дворце их разделили. Лариса осталась в другом зале, а Сергей прошел в Георгиевский. Здесь он был последний раз тогда, когда академию закончил. Зал здорово изменился. Сейчас он скромнее, чем был тогда, и более темный. Встретил Федоренко, при полном параде. Командующий с ужасом посмотрел на него.

  - В чем дело, Яков Николаевич?

  - Погоны, почему не по форме?

  Сергей хлопнул себя по плечам, погоны были на месте. Удивленно посмотрел на Федоренко.

  - Тебе маршала бронетанковых войск присвоили, а ты в генерал-полковничьих.

  - Не объявляли. И указа не было.

  - Точно не объявляли?

  - Абсолютно. Я же вчера прилетел, и в наркомате, то есть в министерстве обороны, еще не был.

  - Ладно, видимо не до того было.

  Собрал полный урожай: вторую звезду за Сахалин, орден 'Победы' за Японию и новое звание. Заодно вручили две медали 'Сталинской премии', еще за прошлые года. Он сами медали так получить и не успел. После награждения состоялось довольно шумное застолье. Они немного посидели на нем, и поехали в НИИ. Там получили разовый пропуск и двух водителей. У Ларисы была М-11-73, их вручали вместе с премиями. Погрузили нехитрое имущество, в основном, вещи ребенка, книги. Все проверял товарищ из первого отдела, что б ничего лишнего не погрузили. Всякие там блокноты не разрешалось брать с собой, как и рукописи. Только негрифованные книги. Вынесли мирно спящего ребенка и поехали на двух машинах на центральный аэродром. Там авиатехники быстренько запихали все в грузовой отсек, еще раз проверили: нет ли с собой чего лишнего. Наконец, все готово, можно вылетать, но, вылета не дают. Через пятнадцать минут в дверях появился Лаврентий Павлович.

  - Здравствуйте, товарищи Танкисты. - он открыто улыбался и протянул руку. Поздоровались. - Собственно, Лариса Михайловна, я хотел бы извиниться, и перед Вами, и перед Вашим мужем, и поблагодарить Вас, обоих, за то, что вы сделали для страны. Ну, и не забывайте там об этом направлении нашей работы. Наверняка, есть много интересного, Лариса Михайловна. Ну, и счастья! Извините, что задержал. - он не стал ничего выслушивать в ответ, развернулся и пошел из здания.

  - Спасибо! - крикнула вслед Лариса. Тот, не оборачиваясь, махнул рукой, что услышал. Он три года был ее непосредственным начальником. То, что называется, попрощался. Дали добро на вылет, запыхтели, проворачиваемые воздухом движки, трава, серебристыми струями, зазмеилась под напором винтов. Самолет чуть качнулся, и порулил на старт. Зажегся сигнал: Fasten belts. Двигатели вышли на взлетный и самолет начал разбег. Через минуту под крылом были огни Москвы. Завыли гидродвигатели, поднимая шасси, неглубокий вираж, и курс на Берлин!