Королева Подземного мира - Ли Савино
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
"Рыба под любым другим именем… все равно вкусная". Зик попробовал вилку и жестом подозвал официантов, чтобы те принесли еще вина.
К столу подошел круглый лысый мужчина. "Мои извинения за опоздание".
"Комиссар", поприветствовал Зик новичка, и только очень проницательные люди заметили бы, как слегка дрогнули его губы — микровыражение раздражения. Зик подумал, что бородатый профессор все же заметил. Наблюдательный.
"Извините, босс", вздохнул грузный мужчина, заправляя салфетку в воротник и беря булочку. Этот человек был полной противоположностью утонченности, и только его положение позволило ему занять место за столом. "Этот новый препарат заставил нас всех засуетиться".
Зик пожалел, что не сидит ближе, чтобы можно было пнуть мужчину под столом.
"Новый препарат?" Сановник из Метрополиса, Клавдий, оживился, прежде чем Зик успел сменить тему.
"Просто на улицах", сказал комиссар, не обращая внимания на пристальный взгляд Зика. Но Билл был не самым умным человеком и всегда медленно улавливал социальные сигналы.
"Ограниченное количество, но мы думаем, что ситуация изменится. Пару богатых ребят забрали за непристойное поведение, они сказали, что что-то приняли. Их родители ходили на свингерские вечеринки и вернулись домой с парой таблеток. Дети знают их тайники; они пробуют все, что делают их родители. Мы допросили их в больнице, и все выяснилось".
Комиссар, наконец, сделал паузу в намазывании маслом своего рулета и понял, что все глаза вокруг стола зачарованно смотрят на него.
"С детьми все в порядке?" спросила женщина, но Зик забыл ее имя в своей зарождающейся ярости на своего комиссара. Зик переизбрался, это правда, поэтому он не сразу озаботился тем, чтобы снова начать кампанию. Но мэр был силен лишь настолько, насколько он внушал доверие. Если у его гостей сложилось впечатление, что он не может контролировать наркотрафик на своих улицах…
"О да, эффект прошел несколько часов назад", продолжал Билл. "Просто немного вялый, обезвоженный. Один из них все еще был под кайфом, и у него была эрекция размером с…" Билл наконец увидел лицо Зика и отрезал остаток предложения. Щеки покраснели, и он продолжил: "Мы поспешили в лаборатории, чтобы выяснить, что происходит".
"Интересно", сказал Зик, его тон был ледяным.
Комиссар поморщился, очевидно, уловив неодобрение Зика. Наконец-то. Но было уже слишком поздно. Остальные гости как один наклонились к нему.
"Каково действие наркотика?" спросил профессор ученым тоном.
"Экстремальный кайф, приводящий к почти неконтролируемому возбуждению. Возникает… э-э, кульминация, которая… э-э, зашкаливает, как бы это сказать".
"Опять же, ничего похожего на мою бывшую жену", сказал Зик, смеясь и надеясь увести разговор от разговора о наркотиках.
"Пагубные побочные эффекты?" вилка профессора замерла на полпути к его бородатому рту.
"Слишком рано говорить об этом. Но у некоторых он вызывает агрессию. Во всех случаях за кайфом следует крах. Потливость, дрожь, небольшое обезвоживание, головные боли при абстиненции, все в таком духе". Комиссар, на лбу которого выступили бисеринки пота и который, очевидно, так же отчаянно, как и Зик, хотел закончить разговор, запихнул в рот весь рулет.
Глава 20
Кора проснулась в темноте, с легкой головной болью и кричащей жаждой. Ее тело было мокрым от пота. Фу, мерзость. На тумбочке у кровати стоял стакан воды, она выпила его и, пошатываясь, пошла в прилегающую ванную, чтобы выпить еще.
Туфель не было, и, боги, где же ее сумочка?
Ей не следовало выходить из дома, когда она так устала. Как долго она спала? Она огляделась вокруг, но часов не увидела. Она поискала свою сумочку, чтобы посмотреть на телефоне, но опять безуспешно.
Она потопталась по темной спальне, но так и не смогла найти сумочку. Должно быть, она уронила ее где-то внизу. Черт.
Тщетно осмотрев спальню в последний раз, она выскользнула в темный холл. Проведя трясущейся рукой по волосам, она прислонилась к стене, чтобы немного отдохнуть. Где был Фэтс? Или Слим? Наверху был один длинный коридор, от которого отходили комнаты.
Какое направление вело вниз? Стоя здесь, она ничего не добилась, поэтому повернула налево и начала идти. Когда она подошла ближе к тому, что, как она подозревала, было передней частью дома, она услышала мужской разговор. По голосу он был похож на Армана.
Только когда она открыла дверь и оказалась на полпути внутрь, она поняла, что попала в другую спальню.
И она была занята.
В слабом свете лампы она могла четко разглядеть пару на кровати. Она сразу узнала Армана, он был сверху, крылья ангела, вытатуированные на его спине, двигались, когда работали мышцы его плеч. Длинные ноги женщины обхватывали его тело, а его красивый зад подрагивал в такт музыке.
Вот дерьмо. Она не должна была видеть это. Кора в ужасе отступила назад, нащупывая ручку двери, но недостаточно быстро.
Новый партнер вошел через другую боковую дверь, как догадалась Кора, из хозяйской ванной. Это была белокурая, потрясающе красивая Андреа Дориа. Она подняла руку, чтобы поправить парик, и Кора увидела большое кольцо с ониксом, которое она носила. Халат Андреа распахнулся, обнажив очень мужественную грудь и, ниже, мужские части тела. Впечатляющие, очень возбужденные мужские части.
"Вы все готовы ко мне?" обратился драг-квин (трансвестит) к задыхающейся паре на кровати.
Арман отпрянул назад, и Кора увидела лицо женщины, лежавшей под ним, — это была Олимпия. Ее смуглая кожа блестела от пота, но голова была откинута на подушки, и выглядела она как всегда царственно.
Она увидела Кору и бросила на нее взгляд, обращаясь к Андреа: "Он готов. Забирайся". Ее тонкие руки притянули Армана к себе, и Андреа, наклонившись вперед, забралась на кровать. Арман не видел Кору, и она предпочла бы, чтобы так и оставалось.
