Коварные сентеги - Юрий Иванович

– Опаснейшее оружие, – сделал вывод Восходящий.

Второе оружие, которое выпускало яркие парализующие искорки, оказалось для девушки неожиданно знакомым. Не по сути, а по внешнему виду. Оказалось, что несколько подобных штуковин, только завернутых в негниющую ткань, находились в горе трофеев, до которой они добрались благодаря сталпню. И пять штук сообразительная подруга догадалась прихватить с собой. Их разглядыванию и изучению троица уделила не менее получаса. Но только и выяснили, что самим пока задействовать артефакты не получится. То ли знаний не хватает, то ли магической силы.

В конце концов усталость стала сказываться, и командир отдал распоряжение:

– Спать!.. Всем. Утром будем разбираться с трофеями. Тем более что спешить нам теперь некуда, из-за раненого придется два-три дня оставаться на месте. Скорей всего тут постараемся спрятать и все ценное. Осмотримся по окрестностям, дождемся, пока наш пациент очухается и сможет нам рассказать и о себе, и обо всем. Думаю, что в знак благодарности за свое спасение он не откажет в любезности стать нашим учителем, а то и проводником по местным реалиям. В этом нам повезло…

Они улеглись и провалились в заслуженный и желанный сон.

Глава 20

Знакомство

Уже при дневном свете, отлично позавтракав и еще немного потрудившись над постепенно возвращавшимся к жизни пациентом, мужчины отправились на разведку, а девушку оставили на хозяйстве в рощице.

Первым делом поспешили в ту сторону, откуда сентеги прибежали вчера, на ночь глядя. И правильно сделали, потому что через три с лишним километра обнаружили место кровавого побоища с пятью убитыми и весьма выгодную позицию для засады. Убитыми были два сентега, бедняга похас, который просто попал в центр разборок между разумными существами, и два крупных, неизвестной породы шейтара. Последние не вызвали сильных эмоций – такова судьба подобных, выращенных для охраны животных.

Беглец наверняка знал, что за ним погоня, и поджидал преследователей, затаившись среди россыпи валунов у дороги. Кстати, дорога шла строго параллельно барьеру и являлась явным разделом между пустыней и лугами с отличной травой. У беглеца имелось точно такое же ружье, как и у его преследователей. Но! Зарядов было только три. Одним он умудрился убить сразу и похаса, и восседавшего на нем сентега. Вторым того сентега, который сопровождал всадника. Третий мраморный шарик пропал втуне, видимо, стрелять приходилось по резво двигавшимся мишеням. А потом беглецу пришлось использовать весь свой магический запас, убивая огнем и леденящими молниями обоих шейтаров.

Дальше ему оставалось уповать только на свои длинные ноги. Поэтому он бросил ружье, мешающий меч и решил посоревноваться с оставшейся парой преследователей в скорости. Проиграл… И только встреча с людьми дала ему единственный шанс выжить.

На месте засады напарникам пришлось повозиться. Понимая, что следом за этим отрядом может явиться более многочисленный и мобильный, они принялись лихорадочно прятать все следы. Трупы сентегов и шейтаров, а также часть туши похаса оттащили к пролому в местную сеть катакомб, сбросили туда, завалили камнями и присыпали землей. Один, а то и два дождя не размоют, и грунт не просядет, а потом уже и неактуальной находка станет. Лучшее мясо, а также съестные припасы, оружие и все ценное оттащили в рощу. Причем было замечено, что подобных рощиц в округе предостаточно. Если вдруг начнется облава, то так сразу людей не отыщут. Ну и была надежда на сгустившиеся тучи, из которых время от времени начинал накрапывать дождь.

Окончательно вернувшись в лагерь, соорудили там навес из веток, покрытых непромокаемыми артефактными накидками. После чего дождь был не страшен. Потом пришлось немного повозиться с закапыванием и маскировкой вынесенных с той стороны артефактов и драгоценностей. Остаток дня, да и весь последующий провели, отсыпаясь, отъедаясь да изучая трофейное оружие. Ну и по очереди все больше и больше флиртуя с Рионой. Кстати, девушка откликнулась на флирт с неожиданным жаром и готовностью, не выделяя ни одного из мужчин. Улыбалась на комплименты каждому одинаково. Ну и мужчины таким положением дел были не слишком опечалены. Пока все хорошо? Вот и отлично! Весело? Да еще и в такой обстановке? Прекрасно! Только и надо судьбу благодарить! А если что-то прорастет в сердцах, да обстановка будет более подходящей, вот тогда и решится, кто завоюет любовь Рионы.

Так часто бывает в подобных компаниях. В тяжкой, трудной, боевой атмосфере мужчины рядом никого не замечают. А как отдохнут, выспятся да брюхо набьют, то так и начинают глазками по сторонам постреливать: «А кто тут у нас?..» Порой в таких ситуациях и самая обычная замухрышка королевой начинает казаться. А барышня Чилайс была отнюдь не замухрышкой. И наверняка имела немалый опыт вовлечения в свои любовные сети многих и многих мужчин. Как она не без гордости призналась: «Однажды мое сердце было разбито. Так что теперь я это делаю с удовольствием с мужскими сердцами!»

Братья Низу беззаботно посмеялись над таким признанием и… продолжили флиртовать с новой силой. Словно соревнуясь друг с другом и подначивая на новые победы на любовном фронте.

Но все это считалось второстепенным. На первом плане было скорое общение с уверенно выздоравливавшим сентегом. На третий день, во время завтрака, пациент очнулся. Причем сделал это бесшумно, не открывая глаз, и стал прислушиваться к тому, что творится вокруг. Хорошо, что Кашад накинул заранее следящую структуру прямо на голову болезного и сразу дал знак товарищам, что следует следить за своими разговорами. А потом Кремон спросил у сентега, как тот себя чувствует. Пришлось беглецу открывать глаза.

Он обвел внимательным взглядом склонившихся к нему людей, после чего вначале хрипом, а потом и жестами одной руки объяснил, что хочет пить. Когда его просьбу удовлетворили, опять стал жестами выспрашивать, кто они такие, откуда, как его нашли и что вокруг происходит. А на все вопросы к нему только болезненно морщился, тыкал на свое горло и с несчастным видом закатывал глаза. Мол, какой из меня сейчас рассказчик? Уж лучше вы о себе все рассказывайте! Не стесняйтесь!

Но тут и опыта Восходящего хватало, чтобы не поддаваться на такие дешевые трюки. Было понятно, что местный удивлен своим спасением и желает узнать все возможное о своих благодетелях. А уже потом, исходя из услышанного, будет строить собственное повествование. Людей такое не устраивало, поэтому Кремон рассмеялся и вроде как дружески, но довольно твердо заявил: