Желанная для серого волка - Александра Салиева

— Это что, тюремный блок? — озадачилась я, когда мы прошли пост охраны и оказались в длинном коридоре со множеством решётчатых дверей вдоль всей левой стены.

Стало вдвойне интересно, зачем отец меня сюда позвал. Особенно, когда мы оказались в комнате по типу допросной, где за дальним концом небольшого прямоугольного стола сидел массивный кареглазый брюнет, пристёгнутый сразу несколькими толстыми цепями к железному стулу, с заведёнными за спину руками. Я как увидела его, так и застыла на пороге.

— Эм… — только и смогла произнести вслух.

— Нужно понять, говорит ли он правду, или врёт. Только это, — пояснил папа на мой невысказанный вопрос, уставившись на пленника.

Для него же, вытащив из кармана телефон, положил на горизонтальную поверхность перед ним. И моего ответа не дождался, сразу перейдя к допросу. А я ведь не эмпат! Больше нет. Как я ему помогу? Но прерывать не стала.

— Ты утверждаешь, что похитил мою дочь. Признаешь вину в том, что вступил в сговор с генномодицированными, а затем с их помощью организовал подпольную лабораторию для возобновления исследований, когда-то спонсируемых Лиамом Кларком, казнённым за те же преступления по решению Верховного, — проговорил с самым равнодушным видом. — Так?

Обвиняемый промолчал.

Я в это время в шоке переваривала узнанное.

Вот этот вот мужчина меня похитил и лишил памяти?

Что-то не похож он на того, кто стал бы заниматься подобным. Он даже смотрит на меня в полнейшем безразличии. Я ему попросту неинтересна. Хотя что я о нём знаю? Ничего. И не помню его. Никаких ощущений по отношению к нему не испытываю. И что я, по мнению папы, должна здесь понять?

— Ты ведь понимаешь, что тебе за это будет? — уточнил он тем временем.

Трей Кларк снова промолчал.

— Ладно. Допустим, я тебе верю, — продолжил родитель. — Тогда расскажи, каким способом ты все свои указания раздавал, и каким магическим образом ты вообще всё это организовал, — кивнул на телефон, который, похоже, принадлежал как бы преступнику.

— Ну, явно не с помощью этого, — усмехнулся тот.

— С помощью чего тогда?

— Мы с тобой не до такой степени подружились, чтобы я тебе ещё и об этом докладывал.

— В самом деле? — хмыкнул неожиданно довольно папа и отошёл от оборотня, посмотрел на меня и вновь к собеседнику развернулся: — Тогда последний вопрос. Ответишь и всё закончится. Где твои дети, Трей?

И вот здесь что-то странное произошло. Нет, с виду скованный цепями никак не показал эмоций на свой вопрос, но мне вдруг остро захотелось подойти и обнять его. Столь яркое чувство, я не смогла ему противиться. Шагнула к мужчине с намерением исполнить задуманное. И точно бы так и поступила, если б не Роман, перехвативший меня на полпути.

— А идём-ка со мной, сокровище, — развернул он меня на выход.

Не стала сопротивляться, хотя оставлять мужчину не хотелось.

— Что это только что такое было? — пытливо уставился на меня, как только дверь за нами закрылась, отсекая нас от отца и пленника.

А вместе с тем и чувства мои притупились. Как отсекли. Очень странно.

— Не знаю, — ответила я честно. — Просто мне его так обнять вдруг захотелось. Не в том плане, чтоб прям обнять, а скорее, — призадумалась, подбирая слова, — пожалеть, поддержать. Да, наверное, так. Извини, — закончила совсем сконфуженно. — Я не знаю, почему так среагировала.

— Ты разве не слышала, что твой отец сказал? Он сознался в том, что это из-за него я искал тебя два месяца, — ядовито усмехнулся Роман. — Он забрал тебя. И кто знает, что делал…

— Я слышала, — нахмурилась. — Но, — замялась, — он не похож на того, кто мог так поступить, — высказала свои ранние мысли. — Не знаю. Я ничего не ощутила по отношению к нему. Ни капли узнавания. Так что если папа надеялся, что я ему помогу с этим, то он ошибся, — вздохнула.

Роман улыбнулся. Тепло и ласково. Обнял, прижался губами к моему виску.

— Не ошибся, — произнёс неопределённо, улыбнувшись снова. — Я скоро вернусь. Подожди меня здесь, хорошо?

— Угу, — не стала с ним спорить, тоже улыбнувшись, хотя озадаченность из меня никуда не делась.

И откуда в нём только эта уверенность взялась?

А вернулся он и правда, довольно скоро, как вернулся, так и подхватил на руки, понёс куда-то…

— Итак, повязку поменяли, о том, о чём хотела поговорить, мы поговорили, благотворительностью для твоего папочки тоже пострадали, теперь твой черёд исполнять мои пожелания, — заявил нагло.

И я вновь улыбнулась. Не получалось у меня не улыбаться ему.

— Ммм… И что же это за пожелания такие? — поинтересовалась негромко, обняв мужчину за шею, с наслаждением вновь втягивая присущий ему аромат дождя.

Так странно, с каждым днём он будто ярче становился. Многогранней. Словно несколько слоёв накладывались поверх основного.

— О, уверяю, их очень много… — предвкушающе протянул он.

Меня заразил тем же в одночасье.

— Да что ты? — отняла одну руку от его шеи и принялась пальчиком вырисовывать невидимые узоры на его горле, по краю татуировок, виднеющихся из-за ворота. — Расскажешь подробнее? Или лучше покажи… — прошептала у самых губ.

От мужчины послышалось нетерпеливое рычание, а сам он неожиданно свернул. В ближайшую пустую камеру. Ещё дверь за нами толком не закрылась, а Роман перехватил меня иначе, прижав спиной к стене. И тут же впился в мои губы голодным поцелуем.

Боже мой, да!

Не знаю, за какие мои заслуги мне достался этот потрясающий мужчина, но я рада, что он есть. Такой восхитительно суровый и вместе с тем невероятно мягкий. Такой… мой! Никому не отдам!

Глава 15

Роман

Моя пара уснула не так давно, хотя совсем скоро на горизонте начнут пробиваться первые рассветные лучи.

Совершенная…

Поднялся с кровати как можно бесшумнее, не желая будить спящую красавицу. Исходя из вердикта, вынесенного Советом, охота на Джордана Кларка начнётся совсем скоро. То, что всю его предполагаемую вину взял на себя нынешний вожак клана бурых волков, его не спасло. Судя по тому, что удалось вызнать Белову, тот банально прикрыл задницу сучёныша из страха за жизнь своих детей.

Их так и не нашли…

Но ничего, и с этим справимся.

Позже…

Сперва исполнение приговора, в котором позволено участвовать каждому вожаку клана. Волчонка загонят и затравят, как тщедушную дичь, позволив прочувствовать всю прелесть безысходности жертвы, загнанной в угол. Пусть хоть отчасти узнает, что ощущали те, чьи судьбы и жизни были погублены, благодаря его участию. То, что случилось с моей парой, судя по всему, лишь малая часть всех его возобновлённых экспериментов.

К тому времени,