Очерки истории гражданской войны и иностранной военной интервенции на Украине (1918—1920) - Николай Иванович Супруненко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
17 декабря в Одессу прибыли части 156‑й французской дивизии. Командир дивизии генерал Бориус объявил, что управление городом переходит в его руки. Под своё командование он принял и местные белогвардейские отряды. Военным губернатором Одессы был назначен деникинский генерал Гришин-Алмазов. В опубликованном воззвании генерал Бертелло так объяснял задачу высадившихся войск интервентов: «Войска союзников направляются к вам только для того, чтобы дать вам порядок, свободу и безопасность»[314]. Однако трудящиеся Украины уже на опыте немецкого оккупационного режима хорошо знали истинную цену этим словам. Петлюровцы, игравшие позорную роль предателей украинского народа, столкнулись здесь со своими конкурентами по предательству — с белогвардейцами. Кадетско-октябристская великодержавная контрреволюция, выступавшая за «единую и неделимую» Россию и не желавшая ни с кем разделять своего господства над народами, населявшими бывшую Российскую империю, не признавала украинской буржуазно-националистической Директории. На этой почве между петлюровским командованием и Гришиным-Алмазовым, действовавшим по инструкции Деникина и с ведома интервентов, возникали конфликты, и между петлюровскими и белогвардейскими частями дело доходило до вооружённых столкновений.
Гришин-Алмазов приказал своим белогвардейским частям очистить город от петлюровцев. Командование петлюровских войск обратилось к французам с просьбой урегулировать конфликт, но генерал Бориус не стал даже слушать их и приказал петлюровцам немедленно прекратить борьбу и оставить город. Петлюровское командование покорно выполнило это требование[315].
По данным штаба Украинского фронта, общая численность войск интервентов на юге Украины и в Крыму (французских, греческих и других, не считая белогвардейских) достигала к февралю 1919 г. 60 тыс. солдат и офицеров, имевших на вооружении танки, артиллерию, самолеты[316]. У советских черноморских берегов находилось: 10 дредноутов (английские, французский, итальянский); 9 крейсеров (английские, французский, итальянские, греческий); 10 миноносцев (английские и французские)[317]. К началу февраля 1919 г. границы захваченной интервентами территории доходили: в северо-западном направлении — до Тирасполя и железнодорожной станции Бирзула (ныне Котовск), на севере — до Вознесенска и Нового Буга, на северо-востоке — до Алёшек (ныне Цюрупинск) и Берислава включительно. Крым также был захвачен интервентами. Вместе с ними туда явились белогвардейские войска Деникина.
2. Террористический режим интервентов
Антантовские интервенты, сменившие германских и австро-венгерских оккупантов, сохранили в неприкосновенности существовавший на захваченной ими территории буржуазно-помещичий режим. Вместо обещанного «порядка и спокойствия» их пребывание на советской земле привело к расцвету анархии, к ещё большему усилению жестокого белого террора против трудового населения. В рабочих кварталах Одессы почти ежедневно производились облавы и обыски с целью раскрытия подпольных коммунистических организаций. Контрразведка интервентов и белогвардейцев устраивала налёты на помещения профсоюзов и рабочих клубок. Происходили массовые аресты активных членов профсоюзов, рядовых рабочих. Крупные аресты были проведены в железнодорожных мастерских. «Французские и добровольческие отряды,— говорилось в одном из сообщений Советскому правительству,— часто окружают отдельные рабочие районы и производят обыски… Последние обыски произведены в Железнодорожном районе, на станции Одесса-товарная, в железнодорожных мастерских. Забрано несколько винтовок, арестованы рабочие»[318]. В таких условиях Совет рабочих депутатов Одессы работать не мог. Чтобы не ставить под угрозу безопасность депутатов Совета, назначенный на 21 декабря пленум Совета пришлось отменить.
17 февраля на станции Одесса-товарная солдаты интервентов открыли стрельбу по проходившим рабочим и убили двух рабочих; трупы убитых были повешены на железнодорожном мосту с надписью: «Предупреждение большевикам»[319].
Вся сила террора была направлена против рабочего класса, боровшегося за свободу и независимость страны. Убийства без суда «при попытке к бегству» стали обычным ежедневным явлением. Профессор Жмойлович, заведовавший во время пребывания в Одессе интервентов моргом Одесского анатомического театра, писал: «В морг, которым я заведую, за этот промежуток времени было доставлено 209 трупов лиц, расстрелянных конвоирами во время так называемых „попыток к бегству“»[320].
Таким же жестоким и кровавым был террор интервентов и белогвардейцев в Крыму. В Симферополе систематически устраивались облавы и обыски, сопровождавшиеся массовыми арестами, избиениями, расстрелами задержанных. В марте 1919 г. при обыске помещений рабочего клуба четверо из присутствовавших в клубе отказались назвать себя и были арестованы. При конвоировании задержанные были убиты конвоем. В Феодосии в конце марта отряд белогвардейцев ворвался в местную тюрьму и увёл с собой 23 заключённых, содержавшихся в тюрьме по обвинению в революционной деятельности. Все уведённые заключённые были зверски убиты в двух вёрстах от города. В Севастополе в начале апреля были произведены массовые облавы, в которых участвовали греческие солдаты. Только во время одной из облав интервенты задержали свыше 100 человек[321].
Советское правительство категорически потребовало от интервентов очищения захваченной ими территории и протестовало против издевательств над советскими людьми. Протесты были изложены в нотах Украинского советского правительства от 6, 25, 26 февраля и 13 марта 1919 г. на имя министра иностранных дел Франции Пишона.
Украинское советское правительство в ноте от 13 марта 1919 г. потребовало от французского министерства иностранных дел предоставления возможности заботиться об украинцах, оставшихся на территории Франции, и об освобождении тех украинцев-военно- пленных, выезд из Германии которым воспрещён, предоставив возможность Украинскому советскому правительству отправлять свою миссию Красного Креста во все страны, где это будет необходимо, включая и Францию[322]. Однако правительство Франции уклонилось от ответа на эти справедливые требования Украинского советского правительства.
Экономическое положение оккупированной интервентами территории было чрезвычайно тяжёлым. Отрезанная от всей Украины, где Советское правительство развернуло большую работу по налаживанию хозяйственной и культурной жизни, оккупированная территория не имела угля, нефти, сырья и продовольствия. Предприятия одно за другим прекращали работу. В январе 1919 г. работало не более 30 % промышленных предприятий, но и они вследствие недостатка топлива и сырья сокращали размер производства. В Одессе остановились завод «Гена» (ныне им. Октябрьской революции), на котором работало 1500 человек, джутовая фабрика (2 тыс. рабочих остались без средств к существованию), предприятия ГОПИТ (Русского общества пароходства и торговли), в которых было занято 3 тыс. рабочих, и т. п. В Николаеве остановились судостроительные заводы «Наваль», Руссуд и Балтийский. Десятки тысяч рабочих остались без работы. По сведениям, поступившим из Одессы, ⅔ одесских рабочих в феврале 1919 г. не имели работы.
Общее положение трудящегося населения ещё более ухудшалось из-за острого продовольственного кризиса. Остатки продовольствия, которые не успели вывезти немецкие и австро-венгерские оккупанты, шли на питание солдат антантовских войск; население не получало продовольственных продуктов, за исключением рабочих некоторых предприятий, но и те получали всего лишь
