Любовь и книги - Шона Робинсон

Взяв в руки телефон, Нора открыла рабочую почту и написала письмо Кэндис с Ритой. Что она берет отгул из-за плохого самочувствия. В экзистенциальном смысле это было чистой правдой. Отправив письмо, Нора быстренько закрыла почту, чтобы добрые слова сочувствия не растравили в ней чувства вины.

Нора зашла в личную почту, чтобы посмотреть вакансии от Бет. Но выше было письмо от Эндрю, к которому он приложил ссылку на статью о 22 научных способах почувствовать себя счастливее. Вряд ли какой-то там кликбейт-контент сможет поменять ситуацию, но ведь Эндрю прочитал ради нее длиннющую статью. И Нора открыла ее.

Там она наткнулась на фразу, которая ее зацепила. Вернитесь в те места, где вы были счастливы. Такой способ был гораздо легче и гуманнее, чем ее самоедство, и Нора попробовала вспомнить свою жизнь до того, как начались увольнения. И даже раньше – до того, как она стала взрослой.

Все утро она провалялась в постели, попивая кофе из любимой кружки и смотря сериал «Сестра, сестра»[38]. Потом она прогулялась по округе. Время двигалось к полудню, и на улицах было гораздо спокойней по сравнению с восемью утра, когда все неслись на работу, и Нора, чтобы не попасть в толчею, шла к станции BART переулками. Хорошо, что сегодня не надо проталкиваться в электричку, где о личном пространстве остается только мечтать.

Завтракала она в кафе, в котором давно не бывала. Нора вдыхала сладкий запах домашних пончиков и читала с телефона рукопись из Weber, тот самый антиутопический роман. Дойдя до середины, она уже обратила внимание, что все ее комментарии не были хвалебными. Книга рассказывала о жизни астронома, который пропустил угрожающий жизни на Земле астероид. И теперь герой бродил по пустынным улицам Нью-Йорка в поисках семьи и прощения. А еще, время от времени, – подтверждения своего мастерства в постели.

Проткнув вафлю вилкой, Нора решила найти информацию об авторе на BookTap. Она все еще обижалась, что они не взяли ее на работу, но не настолько, чтобы отказываться от самого приложения. Имя писателя было ей не известно. Линн прикладывала какую-то информацию о нем, но Нора ее проигнорировала, сразу же бросившись читать книгу.

Поиск в BookTap дал только один результат: шесть лет назад у этого писателя вышла всего одна книга, да и то в независимом издательстве. Рейтинг был ниже среднего, но, судя по многочисленным отзывам, она тем не менее хорошо разошлась. Нора даже нашла отзыв от Линн, которая поставила книге две звездочки, это было четыре года назад. Отзыв был очень кратким: автор несколько самовлюблен. Нора рассмеялась. Линн и не догадывалась, что через четыре года будет издавать следующий роман автора. Впрочем, возможно, она и предполагала такое, проставив под отзывом лишь свои инициалы ЛР.

Норе была знаком такой подход. Она помнила, как ее учили выбирать из самотека авторские предложения для передачи их редакторам. Вопрос упирался в доводы автора, насколько хорошо книга будет продаваться. И несколько раз Нора действительно выуживала кое-что из горы писем и относила их Тому с Линн, а все потому, что у авторов на счету уже было по одной вышедшей книге. Но их все равно «запарывали», потому что предыдущие продажи оказывались достаточно низкими. Тогда Нору просили написать обычную отмашку, а ее так и подмывало добавить, что их бизнес-предложение не более скучное, чем книжки, которые выходят в Parsons.

Но в прозе все было несколько по-другому, алгоритм продаж работал там гораздо слабее. Норе были известны истории многих знаменитых писателей, что на заре своей карьеры получали сотни отмашек. А потом находился один-единственный смелый издатель, который выдергивал человека из неизвестности. Что, впрочем, не отменяет того факта, что и другие издатели виснут на знаменитых прозаиках так же, как Parsons. Все-таки бизнес есть бизнес, и Нора не видела в этом ничего плохого.

Если книга хорошо продается, то доходы от нее дают издателям возможность запустить в производство менее доходные проекты, интересные для узкого круга читателей. Именно поэтому Линн, прочитав первую книгу автора, увидела в нем определенный потенциал и заинтересовалась второй, желая улучшить ее.

Нора все больше разочаровывалась в этом романе. Она так радостно за него ухватилась, а он оказался таким же заунывным чтивом, что издают в Parsons исключительно ради денег.

С другой стороны, Нора могла и ошибаться. Эта книга была единственной, что ей удалось прочесть за последние пару месяцев (из-за тревог по поводу Parsons, Weber и из-за ее собственного душевного состояния). Возможно, кающиеся астрономы с сильными эрекциями и скудными знаниями о женской анатомии – как раз то, что нужно литературному рынку.

Она вспомнила, как Эндрю сказал полушутя, будто она убивает книги. А ведь это Parsons извратили ее отношение к книгоизданию, и эта вот проза, с которой ей пришлось иметь дело в Weber, лишь подтвердила глубину ее разочарования. Нора научилась разбирать на болтики даже художественную литературу, обращая внимание на чисто механические вещи.

Чтобы отвлечься, после кафе Нора заглянула в книжный магазинчик напротив. Войдя в помещение, она вдохнула запах свежей типографской краски, пытаясь вспомнить детство и радость от посещения таких мест. Помнится, она усаживалась с корзинкой книг, пытаясь решить важную задачу – выбрать только две, не больше. Но Нора все равно придумывала всякие доводы, чтобы уговорить родителей нарушить правило и купить для нее и третью. Обычно ей это удавалось: главное было – разжечь интерес у родителей. Например, мама всегда благоволила к книгам, получившим награды, особенно медаль Джона Ньюбери[39] – обычно она красовалась на обложках в виде фольгированного оттиска. А вот отец любил всякие смешные обложки и сюжеты. Норе доставляло удовольствие донести до родителей, почему все же стоит отойти от правила двух книг. Она словно приоткрывала им самый важный секрет на свете: нет ничего прекрасней книг.

Сейчас Нора бродила среди стеллажей, вспоминая свои детские уловки. Она смотрела аннотации на задних обложках, подносила книгу к лицу и вдыхала ее запах, листала начало, пока не остановилась на книге, с которой не захотелось расстаться. Она была очарована остроумным слогом, словно автор обращался именно к ней. Нора проследовала дальше, изучая стеллажи. Сейчас единственным человеком, которого следовало уговорить на покупку книги, была она сама. Контраргументы были вполне разумными: не стоит ничего покупать, ведь у нее пропало пристрастие к чтению. Но, с другой стороны, – убеждала она себя, – возможно, именно эта книга восстановит твои прежние привычки. При этом она испытала такую тоску и все смотрела на