Эвис: Неоднозначный выбор - Василий Горъ

что у тех двенадцати парней из второй сотни ваших лучших мечников, которые примчались в Лайвен мстить, мужества куда больше, чем у всех ар Эжьенов, ар Зейвенов, ар Виттардов и ар Хорметов, вместе взятых!

Затем повернулся к «мстителям» и поклонился:

— Арры, я горжусь знакомством с вами, и буду рад видеть вас у себя в гостях в любое время!

Из толпы ар Виттардов вырвался парень моего возраста, замер в шаге от меня, набрал в грудь воздуха, чтобы вызвать на поединок, но промолчал, увидев выставленную вперед ладонь:

— Оказывается, я ошибся: в роду арра Ноэдора есть еще один мужчина, готовый ответить своей кровью за трусость и малодушие своего главы.

— Юноша, на вашем месте я бы ушла в любой другой род! — с сочувствием в голосе посоветовала ему Найта. — К Энгерам, Галуарам, Шеттам или их друзьям. Ибо оставаться под бабой в штанах мне было бы невместно!

— Я не баба!!! — взвыл глава рода Виттардов, доведенный до белого каления презрительными смешками и комментариями соотечественников.

— Да ладно⁈ — не поверила Дарующая. — На бой хоть кого-нибудь вызвал? Нет! О платьях мечта— …

— Я, Ноэдор ар Виттард, вассал короля Беорда шестого, Колвера, вызываю тебя в Круг Торра!!!

— Я, Найтира ар Эвис по прозвищу Метель, с огромным удовольствием принимаю твой вызов! — мурлыкнула моя Тень. — Бой сейчас, без подмен, без кольчуг, на ножах и до смерти.

— Без кольчуг и на ножах? — эхом повторил мужчина.

Дарующая захлопала густыми ресницами:

— А ты надеялся, что бой будет в сарафанах и на спицах для вязания?

Мужчину затрясло. Тем не менее, о разминке он все-таки вспомнил, и принялся разогреваться. Двигался откровенно так себе, на уровне плохонького филина. Вернее, филина, обрюзгшего и потерявшего былую подвижность. Поэтому те, кто хоть что-то понимали в мечевом и ножевом бое, поглядывали на него, как на живой труп. Правда, с неодобрением поглядывали и на Найту, отказавшуюся разминаться — решили, что она красуется. И совершенно зря: женщина, разогревшая себя короткой вспышкой Дара, была готова к бою ничуть не хуже меня. Поэтому работала: прислушивалась к эмоциям толпы и постоянно отслеживала перемещения двух сознаний, которые плавились от бешенства, но к нам почему-то не приближались.

Когда арр Ноэдор вышел в Круг Торра и показал, что готов к бою, она сначала «передала» эти сознания мне, и лишь затем потянула из ножен свои клинки.

Бой она начала со вспышки Дара, на долю секунды сбившей ее противнику концентрацию, и тут же чиркнула правым ножом по запястью выставленной вперед руки ар Виттарда. Когда тот отдернул раненую конечность, скользнула следом, одновременно с еще одной вспышкой Дара перечеркнула локтевой сгиб здоровой руки и ушла в сторону, походя резанув по левому бедру противника. И вернулась обратно в душу во время попытки противника сменить стойку.

Со стороны ее атаки казались легкими, воздушными и совсем не опасными. Но те, кто умели видеть бой, не обольщались — она играла арром Ноэдором, как кошка с новорожденным мышонком, последовательно лишая его сначала способности отвечать на атаки, затем нормально передвигаться, и, в итоге, делать хоть что-нибудь. И при этом выставляла его той самой бабой в штанах, доказывая, что он не в состоянии реагировать даже на самые примитивные движения.

Закончила неожиданно, скользнув ар Виттарду за спину и перехватив его глотку «Второй Улыбкой». Затем брезгливо оттолкнула агонизирующее тело и презрительно фыркнула:

— Лучше бы он действительно заказал себе пару платьев!

— Угу! — поддакнула ей Стеша. — Ибо продемонстрированная «техника владения ножами» опозорила его куда сильнее, чем подол до середины бедра и вырез до пупа…

[1] Паучиха — Тень, влюбляющая в себя лицо, интересующее главу Ночного приказа, а затем использующая его согласно указаниям начальства.

Глава 11

Четвертый день четвертой десятины первого месяца лета.

Первое утро в Торр-ан-Тиле началось со звона разбитого стекла, хорошо знакомого булькающего хрипа и недовольного ворчания Стеши:

— Совсем охамели, однако…

— Что случилось? — сонно мурлыкнула Найта и, приподнявшись на локте, сонно уставилась на подругу.

— Какой-то урод подглядывал за тем, как я справляю нужду!

— Зря это он… — пробормотала Дарующая. Уже с закрытыми глазами. И рухнула на подушку. Потом, не глядя, нащупала мою руку и заползла под нее, после чего, видимо, для полного счастья, закинула колено мне на живот и засопела.

— Зря… — согласилась меньшица, пожурчала водой для омовений, пошуршала полотенцем, а затем вернулась в кровать и устроилась с другой стороны от меня приблизительно в той же позе, что и Найта.

В этот момент по коридору в нашу сторону рвануло трое смутно знакомых сознаний и замерло, уткнувшись в Дэйва, стоящего на страже перед дверями покоев.

Легли мы, можно сказать, рано, поэтому глаза закрывались сами собой. Но я заставил себя подключиться к камере, спрятанной в брови[1] вассала, и лениво оглядел лица троицы дежурных Теней, пытавшихся постучать в охраняемую дверь.

— … еще раз: под окном спальни вашего сюзерена лежит труп одного из охранников посольства! — ярился самый рослый воин. — С перерезанным горлом!

— Арр Нейл и его супруги очень не любят незваных гостей… — равнодушно буркнул парень. — Так что не стоило лезть в спальню через окно!

— Зарташ услышал подозрительный звук и решил проверить, что там происходит! — скрипнул зубами второй и с хрустом сжал кулаки.

Дэйва нисколько не впечатлило и это утверждение:

— То, что происходит в спальне моего сюзерена, касается только его и его супруг.

— Да, но наш товарищ мертв!!! — рявкнул третий.

— Молите Пресветлую, чтобы арр Нейл проснулся в хорошем настроении и счел виновным в подглядывании лишь его одного. Ибо в противном случае он вырежет всех любопытных.

— Нас, Теней⁈ — уточнил все тот же воин, грозно поиграв мышцами.

— Да ему все равно, Тени вы, лучи хейзеррской боевой звезды или лучшие мечники Эмтеля! — без каких-либо эмоций как в голосе, так и в чувствах сообщил парнишка. — Если он решит, что вы виноваты — вы трупы.

Одновременно с началом его второго предложения в коридоре раздался возмущенный вопль посла:

— Харток, что вы делаете у покоев арра Нейла⁈

Здоровяк скрипнул зубами и попытался объяснить причины своего недовольства. Но как только дошел до мотивов, побудивших покойника заглянуть в окно моей спальни, был прерван на полуслове:

— Валите на свои посты,