Волчье сердце - Оксана Николаевна Сергеева

прокручивая в мозгу тысячи вариантов, во что могут вылиться доказательства вины Рыся. И наиболее вероятным итогом будет смерть не одного человека...

Пока что Янис справлялся. Пока что ему удавалось держаться отстраненно от кипящей внутри бури. Он соблюдал договоренности, время от времени выводя на арену действий «пешек», которые мешали противнику, заставляли тратить впустую средства и время и отвлекали внимание от главного — от Рыся.

Но если бы только это...

Беседа с Филом тряхнула почву под его ногами. Еще один удар пришел чуть позже, этим же вечером, когда увидел фото Веры. В чем-то она была права, обвиняя, что он играл с ней. Но ведь «с ней» — не «против»! Мужчина всегда играет с женщиной, и в этой игре никто не в накладе — победа делится пополам. Он впервые за долгое время почувствовал живой азарт, живое влечение к женщине. Ее запах, ее голос. То, как она говорила. Ее тело. Все вызывало в нем отклик и волновало его. Эти странные к ней чувства, хоть и уходили корнями глубоко в прошлое, окрепли в настоящем. Желание, охватывающее его при виде Веры, уже не имело отношения к сексу. Не только к нему. Оно перестало быть обыкновенной похотью, которую он испытывал много раз. Желание это трансформировалось в нечто другое, гораздо более глубокое и гораздо более сильное — что он боялся определить одним словом. Одного Майер не учел — что его влечение станет неодолимым, и он утратит контроль. Думал, что сумеет остановиться. Но упустил этот момент и уже не мог отступить, несмотря на Верино противостояние.

— Что-то случилось? — спросил Даниил.

— Нет. — Янис пошевелился на диване, разминая затекшую спину. — С чего ты так решил?

Честно говоря, он так задумался, что не слышал, как в кабинет тихо вошел брат. От Дани трудно было что-то скрыть. Не то чтобы Янис именно скрывал. Иногда его в прямом смысле рвало на части, но говорить об этом — значит, признать поражение. Признать свою слабость. А он не привык проигрывать. Терять — да, но не проигрывать.

— Ага, кому-то другому рассказывай. Ты всю неделю как озверевший.

— Удивительно, да? Учитывая обстановочку и весь этот блудняк с Рысем.

Да, была ситуация с Рысем, но еще была Вера. Этого он брату объяснить не мог. Как объяснить, что молчание Веры выворачивало его наизнанку. Он готов выполнить любое ее желание, весь мир положить к ее ногам, но Вера хотела только одного — чтобы он оставил ее в покое. А этого он ей дать не мог. Наверное, потому и давил на нее так сильно. Хотя бы в отношениях с ней ему нужна определенность. Неделю свободы — пожалуйста. Неделю он не тревожил ее звонками и уже чуть не выл от бессилия, а когда думал, что каждый день она возвращается домой и ложится в постель с этим ублюдком, чувствовал такое, что и самого пугало. Сегодня наконец Вера нарушила молчание, но Янис пока не получил желаемого.

— Что с Лавой?

— Я же тебе говорил, — устало откликнулся Янис. — У них в тюрьме какая-то проверка. Как только все закончится, мы вывезем его и поговорим на нашей территории.

— А не проще было бы к нему наведаться?

Янис усмехнулся:

— Лучше он к нам, чем мы к нему.

Даниил нахмурился и принялся мерить шагами пространство кабинета перед диваном. Янис снова откинул голову на спинку и прикрыл глаза. — Так было бы быстрее. Ты как будто тянешь время.

— Ага, — буркнул Янис, — а еще кота за яйца. Это будет непродуктивно. Он урка. Правду из таких надо выбивать. Разговаривать с такими не надо.

— Просто меня задолбали эти непонятки.

— Какая теперь разница, — философски проговорил Янис. — Днем раньше, днем позже.

— Ты веришь, что это Рысь заказал отца? — прямо спросил Даня.

Янис подумал.

— Нет. Но я не могу исключать этот вариант. Не имею права. Одно я знаю точно: Филу выгодно, чтоб я свернул старику башку.

Им нужны ответы. Правда. Они не должны ошибиться. Если Виктор Олегович окажется виновен, это порушит привычную картину мира. Нет, Янис не разочаруется, он давно уже понял, на что способны люди. Но причастность Рыся толкнет его на шаги, которые навсегда изменят их жизнь, потому что безнаказанным Янис не сможет это оставить. Да и друга терять не хотелось. У них вышел отличный союз, вместе они уже почти дожали Филатова.

Где-то рядом на диване пиликнул телефон, но Янис так и сидел, прикрыв глаза. Лень было шевелиться, даже самое мелкое движение давалось с трудом. Все же он потянулся к сотовому и посмотрел сообщение. Оно было от Веры. Всего два слова.

— Ладно, я спущусь в кухню, уточню кое-что, а потом мы поедем к матери, — сказал Даня, внимательно глядя на брата.

— Езжай один, у меня дела, — ответил Янис, стремительно поднимаясь с дивана и хватая с подлокотника пиджак.

— Серьезно? Дела? Телочка шампанского захотела — это твои дела? Я видел сообщение!

Янис молча надел пиджак. Ткань сухо хрустнула на широких плечах.

— Мы с тобой еще вчера договорились, я сказал, что мы приедем оба, — напомнил Даня.

— Ничего страшного, если ты приедешь один, — ответил Янис, оставив без внимания его укоризненный взгляд.

— Янис, мы о матери говорим. Не веди себя как мудак!

— Ты тоже не веди себя как мудак, ты о моей женщине говоришь! — ответил ему в тон, забирая из шкафа пальто. — Она тебе не телочка!

— Какая твоя женщина?! Она замужем!

— И что? Даня, мы не будем обсуждать Веру. Мне все равно, что ты об этом думаешь. Это мое личное дело.

— Нет, братик, ты не прав. Оно было бы твоим личным, если б не отражалось на всех нас. Мне было бы плевать, не жертвуй ты ради нее нашими интересами! Ты можешь отложить важную встречу, если тебе вдруг вздумалось увидеться с Верой. Ты встаешь и уходишь с переговоров, когда появляется Вера. Ты не едешь к матери, когда Вера пишет, что хочет шампанского! Наша жизнь теперь зависит от настроения Веры? Знаешь, как это выглядит со стороны? Я уж не говорю о том, что ты слишком часто стал ездить без охраны.

— Все сказал? — спокойно спросил Янис. — Тогда я поехал. Созвонимся завтра.

Янис шагнул к двери, Даня