Оставленные - Тим Хэй

– Заупокойная служба по твоей невестке, племяннице и племяннику состоится завтра вечером, – сообщил мистер Уильямс.

– О нет, отец, я засвечусь, если покажусь там. Мне очень жаль. Скажи Джеффу, что я очень сожалею.

– Так как же мы должны разгадать эту шараду? Не следует ли нам устроить панихиду и по тебе?

– Нет, я не собираюсь долго прикидываться мертвым. Как только люди из "Глобал" узнают, что со мной все в порядке, в секрете это долго не сохранится.

– Тебе будет угрожать опасность, когда тот, кто думает, что ты убит, все узнает? Так что ли?

– Наверняка, отец. Но давай на этом кончим разговор. Скажешь обо мне Джеффу?

– Скажу. Будь осторожен.

Бак перешел к другому телефону и позвонил в "Глобал". Изменив голос, он попросил секретаря соединить его с автоответчиком Стива Планка.

– Стив, ты догадаешься, кто это. Не обращай внимания на то, что ты услышишь в ближайшие двадцать четыре часа. Со мной все в порядке. Я позвоню тебе завтра, и мы сможем встретиться. Пусть все остальные верят тому, что услышат. Мне нужно остаться инкогнито до тех пор, пока я не получу действенную помощь. До скорой встречи, Стив.

В машине Хлоя молчала, так что Рейфорду пришлось бороться с желанием завести разговор. Хотя это было не в его характере, но сейчас он чувствовал, что решение по поводу услышанного на самом деле нельзя откладывать. Он хотел оставаться здравомыслящим, аналитичным. Он хотел разобраться, помолиться, обрести уверенность. Но обретет ли он благодаря этому полную уверенность? Может ли он стать более уверенным, чем сейчас?

Как же произошло, что Хлоя выросла такой настороженной, недоверчивой, что у нее выработалась привычка смотреть свысока на все то, что представлялось ему совершенно очевидным? Брюс был прав: ему открылась истина. И ему следовало поступать в соответствии с ней, прежде чем с ними произойдут какие-то роковые события.

Программы "Новостей" были заполнены сообщениями о преступлениях, мародерстве, о людях, которые извлекали выгоду из этого хаоса. Сообщалось об убийствах, изнасилованиях и тяжких телесных повреждениях. Более опасными, чем когда бы то ни было, стали дороги. Не хватало людей в службах экстренной помощи, воздушных и наземных диспетчеров. Не хватало и квалифицированных пилотов и экипажей для самолетов.

Бывало, что люди разрывали могилы своих близких, чтобы увидеть, не исчезли ли их тела. Под этой маркой работали мародеры, разыскивая ценности в могилах богатых людей. В сумерки стало страшно. Рейфорда стала беспокоить мысль о безопасности. Он не хотел ехать дальше, не просмотрев кассету и не утвердившись в том решении, которое он уже принял.

– Давай просмотрим ее вместе, – предложил он.

– Я бы не хотела, папа, я чувствую, к чему ты склоняешься. Но для меня это пока неприемлемо. Ведь это очень личное. Это дело не групповое, и даже не семейное.

– Я так не думаю.

– Нет-нет, не дави на меня. Посмотри ее сам, а я попозже.

– Но ты ведь знаешь, что я беспокоюсь о тебе, что я люблю тебя?

– Конечно.

– Но ты хоть посмотришь ее до завтрашней встречи в церкви?

– Пожалуйста, папочка. Ты только оттолкнешь меня, если будешь продолжать навязывать мне это. Я вообще еще не решила, пойду ли я туда завтра. Я наслушалась его болтовни сегодня, и он сам сказал, что завтра будет то же самое.

– Ну, а если я решусь завтра стать подлинным христианином? Я был бы рад, если бы ты была при этом. Хлоя бросила на него взгляд:

– Я еще не знаю, папа. Это ведь не церемония вручения диплома.

– А может быть, это и церемония. У меня такое ощущение, что мама и брат получили повышение, а я нет.

– Колоссально!

– Нет, я серьезно. Их признали достойными небес, а меня нет.

– Я больше не хочу сейчас говорить об этом.

– Ладно. Но позволь мне сказать еще одно слово: если ты не пойдешь со мной завтра, я бы очень хотел, чтобы ты просмотрела запись в мое отсутствие.

– Ох, я…

– Я бы очень хотел, чтобы ты решила это дело до нашего полета в субботу Полеты становятся все более опасными, и совершенно не представляешь, что может случиться.

– Папочка, остановись! Всю свою жизнь я слышала от тебя, как безопасно летать на самолетах. Всякий раз, когда происходила авария, находился кто-нибудь, кто спрашивал тебя, не боишься ли ты, не звонил ли колокол по тебе. Ты отвечал на это статистическими данными, согласно которым летать во много раз безопаснее, чем ездить в автомобиле. Так что не будем говорить об этом.

Рейфорд сдался. Он будет заботиться о своей собственной душе, молиться о дочери, но не станет навязывать ей веру.

Хлоя рано ушла спать, а Рейфорд сел перед телевизором и включил видео.

"Хелло!" – прозвучал приятный голос пастора, который был знаком Рейфорду по нескольким встречам. Заговорив, он сел на край скамьи в том самом помещении, где Рейфорд был совсем недавно.

"Меня зовут Верной Биллингс. Я пастор приходской "Церкви новой надежды" поселка Маунт-проспект, Иллинойс. Я могу представить ужас и отчаяние на ваших лицах, когда вы смотрите эту запись, потому что она предназначена для просмотра только после того, как люди Господа исчезнут с Земли.

То, что вы смотрите эту запись, свидетельствует о том, что вы оставлены. Несомненно, вы ошеломлены, шокированы, испуганы, полны отчаяния. Я хотел бы, чтобы. вы отнеслись к тому, что я вам скажу как к рекомендациям, как вам жить после того, как Христос восхитил Свою Церковь на небо. Именно это и произошло. На небо вознесены все, кто связал со спасением свою веру в Христа. Я покажу вам в Библии места, где определенно говорится о том, что случилось. Хотя теперь вы не нуждаетесь в доказательствах, потому что пережили самое поразительное в истории событие. Но эта запись была сделана до событий. Я уверен, что я уйду. И вы будете спрашивать себя, как он это узнал? Возьмите Библию и прочтите стихи с пятьдесят первого по пятьдесят седьмой пятнадцатой главы Первого послания к Коринфянам.

По экрану пошел текст Священного Писания. Рейфорд нажал кнопку "стоп" и взял Библию Айрин. Он не сразу нашел Первое послание к Коринфянам. Хотя перевод там оказался несколько отличным от того, что было на экране, смысл был тот же самый. Голос пастора продолжал:

"Я прочту вам то, что великий евангелист апостол Павел написал христианам церкви в городе Коринфе.

"Говорю вам тайну: не все мы умрем, но все изменимся вдруг, во мгновение ока, при последней трубе; ибо вострубит, и мертвые воскреснут нетленными, а мы изменимся. Ибо тленному сему надлежит облечься в нетление, и смертному сему облечься в бессмертие. Когда же тленное cue облечется в нетление и смертное cue облечется в бессмертие, тогда сбудется слово написанное: поглощена смерть победою. Смерть! где твое жало? ад! где твоя победа? Жало же смерти – грех; а сила греха – закон. Благодарение Богу, ,, даровавшему нам победу Господом нашим Иисусом Христом!""