Неумолимый удар. Тайная история Объединенного командова-ния специальных операций США - Шон Нейлор
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Рейнджеры изучали возможность захвата «Носорога» примерно через неделю после 11-го сентября [21], когда все еще оставались надежды, что Пакистан разрешит Соединенным Штатам осуществлять рейды со своей территории. Для захвата взлетно-посадочной полосы, которую ОКСО затем мог бы использовать в качестве передовой базы поддержки, планировалось использовать усиленную роту рейнджеров. Как только завод по производству удобрений канул в Лету, а в уравнение операций вошли Масира и «Китти Хок», группа планирования в Беннинге обратила свое внимание сначала на «Носорог», а затем на «Геккона», как на наиболее удобные объекты для практической реализации желания командования провести очень заметную операцию в стиле «поставить ботинки на землю». Захват «Носорога» должен был стать задачей рейнджеров, в то время как «Дельта» должна была возглавить атаку на «Геккона».
Планы двух операций разрабатывались на протяжении четырех недель. Хотя «Носорог» был первой из двух появившихся целей, вскоре она стала вспомогательной по отношению к атаке на объект «Геккон» — местом, где вертолеты, участвующие во второй операции, могли бы сосредотачиваться, заправляться и пополнять боезапас. В конце сентября замысел планировщиков состоял в том, чтобы рейнджеры заняли взлетно-посадочную полосу за сорок восемь часов до совместной десантно-штурмовой операции «Дельты» и рейнджеров на жилой комплекс Омара. День «Д» для атаки на «Носорог» был назначен на 14-е октября, однако, как и в случае с отмененным нападением на завод по производству удобрений, эта дата продолжала смещаться вправо, и как только это произошло, план изменился — теперь рейды должны были проходить одновременно. Это привело к еще одному, более позднему изменению плана. Менее чем за неделю до начала обеих операций, они планировались как десантно-штурмовые (т.е. вертолетные). [22] Замысел рейда на объект «Геккон» включал в себя использование группы оперативников «Дельты» и рейнджеров, вылетавших с борта «Китти Хока» на «Чинуках» и «Черных ястребах», и летевших 575 миль прямо к цели. [23] Штурмовой отряд на объекте «Носорог», состоявший из рейнджеров 3-го батальона, должен был приземляться на трех «Чинуках», стартовавших с «Китти Хока», при поддержке трех других MH-47 — одного для боевого поиска и спасения, одного с силами быстрого реагирования и одного в качестве «дойной коровы», т.е. оборудованного как вертолет-заправщик. Огневую поддержку должны были обеспечивать два «Черных ястреба», оборудованные как ударные вертолеты. Однако по мере того, как численность рейнджеров, выделяемых для захвата объекта «Носорог», неуклонно росла, планировщики поняли, что для проведения обоих операций всех имевшихся вертолетов в качестве средств воздушного нападения недостаточно. [24] Рейнджерам пришлось прыгать. Таким образом, операция против «Носорога», первоначально планировавшаяся как «минимальная» вертолетная атака с целью обеспечения атаки против «Геккона», превратилась в масштабную и телегеничную воздушно-десантную операцию, стартовавшую из Масиры[64].
На решение превратить вертолетный рейд на «Носорог» в парашютный десант несомненно повлияло желание Дейли, Фрэнкса и Буша показать по телевидению шоу. «Я совершенно точно помню, как Дейли говорил о том, что президенту нужна картинка», — рассказывал один из планировщиков. Однако некоторые наблюдатели подозревали, что за увеличением численности штурмовых сил против «Носорога» стояла не какая-либо тактическая необходимость, а простая жажда славы, и в эти силы, в конечном итоге, вошли как подполковник Стефан Банач, командир 3-го батальона, так и сам Вотел, командир 75-го полка, а также другие сотрудники штаба (включая даже капеллана 3-го батальона), которые приняли участие в командовании и управлении силами, состоящими из немногим более двух пехотных рот. Прошло почти двенадцать лет с тех пор, как рейнджеры прыгали в Панаме, и, по словам циников, искушение получить свои «пятна от горчицы» — желанные золотые звезды на прыжковых «крылышках», которые обозначали боевой прыжок, — по-видимому, оказалось для некоторых непреодолимым. «Многочисленные [сотрудники], которые обычно в подобной операции не участвовали бы, сделали это исключительно ради того, чтобы совершить боевой прыжок», — сказал источник в Масире. Но старший сержант-майор Уолтер Раков, главный сержант полка (который тогда не прыгал), отрицал, что мотив Вотела состоял только в этом. «Это не было причиной выхода комполка на операцию», — заявил он. Скорее, высаживая своих подчиненных в ту ночь в нескольких разных местах, «командир полагал, что лучшим местоположением для его работы был бы объект “Носорог”». Вотел видел свою задачу в поддержании связи с другими ключевыми фигурантами обоих операций и Масирой, в то время как Банач сосредоточился бы на «наземном бое», добавил Раков.
Для многих опытных операторов на «Китти Хоке», на Масире и в Брэгге растущий размер и сложность операций с их многочисленными движущимися частями и дозаправками имели тревожное сходство с операцией, провал которой и породил ОКСО. И в самом деле, атака на жилой комплекс Омара требовала, чтобы «Чинуки» и «Черные ястребы» пролетели бóльшее расстояние, чем вертолеты «Си Стэллион» во время «Орлиного когтя», причем каждому вертолету требовалось две дозаправки в воздухе по пути к цели, еще одна, пока атакующие силы находились на объекте, четвертая дозаправка на земле в «Носороге» и еще две дозаправки в воздухе на обратном пути на авианосец. [25]
Риски, присущие таким дальним, сложным операциям, проводимым над враждебной территорией, были
