Немёртвый камень (СИ) - Кисель Елена Владимировна

— Он скоро будет здесь, слышишь? Ты просто потерпи, и очень скоро… видишь вон ту дорожку? Мы появимся оттуда, как всегда. Тут и ждать-то немного осталось…

— Ушел и не вернется.

Звякнули об пол еще несколько слезинок, отмеряя оставшееся у них время. Кристо поежился от нехорошего предчувствия — ведь могла же Лорелея знать что-то, о чем они понятия не имеют? Но Дару эти слова будто подстегнули, и она в кои-то веки сделалась прежней: подбородок выпячен вперед, глаза искрят зеленью, ониксовые шарики так и прыгают в кармане кофты — рвутся на волю, к славным битвам.

— Вернется и закроет тебе рот поцелуем, чтобы не говорила глупости! — крикнула артемагиня яростно. — Пошли, Кристо, пора исправлять ошибки и благородные традиции!

— Ага, а ты не помнишь случайно, что сама была жуть какой благородной? — Кристо обождал ее у двери.

— Стало быть, была дурой. Но даже эта болезнь проходит.

— Только я б не сказал, что она у всех проходит…

— Потому что еще не всем въелись в печенки эти чертовы кодексы так, как мне!

— Говоришь прям как он.

— Это хороший знак!

— Ушел и не верн… — прошептала опять Лорелея.

В ответ яростно хлопнула дверь.

Глава 8. В два рейда

Мелита всплеснула руками.

— Она назвала Лори дурой?!

— Дурой она назвала себя. Благородной, — Кристо, шныряя по комнате в поисках жизненно необходимых предметов, изрядно запыхался и наглотался пыли. Последнее слово прервалось оглушительным чихом. — А потом еще прибавила насчет чертовых кодексов…

— О, это тогда она совсем выздоровела. Ну, куда ты полез? Вот твоя рубаха, я её еще позавчера заштопала!

— Что, правда? Да ты просто…

— Богиня.

— Лучше, а то я тут знаю одну, и она на такой подвиг неспособна.

Мелита помрачнела и присела рядом на кровать. Рядом — это потому, что Кристо как раз под кровать заполз, в поисках своей левой кроссовки. Для внешнего мира у него была особая пара «найков», которыми он очень дорожил. Но ходить в рейды во внешнемирье не приходилось уже Холдон знает сколько, результат — исчезновение ценной обуви.

— Над Лори грех смеяться, она не умеет иначе. Макс ведь, наверное, первый, кого она полюбила за века — смертного, не мага и даже не своего спасителя. Кто там знает, что у них случилось, она была не в себе уже сразу после того случая с иглецом. Хотя догадываюсь. Макс, наверное, решил благородно отойти в сторонку и дать Гиацинту шанс себя проявить. Мол, совет вам да любовь. И ничего не придумал лучшего, как заявить об этом Лори — видно, перед тем, как пробудить иглеца.

— Дурак, — донеслось из-под кровати мрачно.

— И не говори. Всегда за ним замечала: стратег, моральностью не страдает, а потом как выкинет что-нибудь — так Магистры под лавки с мигренью валятся…

— С геморроем они валятся — мы ж о Ковальски сейчас.

— Фи, — Мелита назидательно попрыгала на кровати. — Не знаю, что это, но звучит противно и, наверное, оскорбляет мой слух. Как кроссовок?

— Помаленьку…

Под кроватью обнаружилась такая куча вещей, что Кристо озадачился: как это там по определению могло вместиться? Не последнее место занимали носки, все почему-то разных цветов. Из одного тут же поползли пауки, настроенные не отдавать уютную квартирку. Кристо чертыхнулся, отодвинул в сторону волейбольный мяч, хранивший следы серпа (была попытка расслабиться с контрабандной игрой, этак полгодика назад), и потянулся за кроссовкой. Та был замаскирована при помощи двух носков, кепки, нескольких артеперьев и бутылки верескового пива.

— Послушай, а когда он успел так крепко нахвататься наших традиций? — озадачилась тем временем Мелита. — Ковальски, конечно. Помнишь — там, на арене он… «Самозванец — я». И потом, уйти из Целестии в такой момент… это что, так заразно?

— Вроде чесотки, наверно, — отозвался Кристо. Из кроссовки вылез глаз на стебельке и уставился на парня с подозрением. Кристо не отступил, и теперь они играли с обувью в гляделки. Мелита тем временем откинула голову и продолжила рассуждать:

— Ну, говоря честно, он мне никогда не нравился. Я вообще не могу терпеть деловых людей, а уж Ковальски был с ног до головы деловой, даже когда влюбился в Лори. По мне — так пусть бы он жил себе в своем мире, организовал бы этот… как у них? Бизнес. Завел бы семью, собачку, машину и эту смешную штуку, которая автоответчик. Большего он не заслуживает.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Кристо прислушался, а через это немедленно стукнулся головой о собственную кровать.

— Думаешь?

Память нарисовала кровавые пятна в коридоре у Трех Комнат — кровь не успели затереть к их возвращению с поля Альтау тогда. Оказалось, ее вообще невозможно отмыть.

И бледный, трясущийся Скриптор, который после вопроса Кристо: «Ну, что тут у вас было с Ковальски и иглецом?» — махнул рукой и не выдержал, расплакался.

— Не думаю, — тут же ответила Мелита. — Просто мне и Гиацинта жалко — его-то за что? Пришел ведь вроде как на свое место, а теперь — даже непонятно, где он…

— Потому как понял, что пришел на самом деле не на свое место, — заявил Кристо глухо и гнусаво. Пыль лезла в нос. Кроссовка гипнотизировала его неизвестно кому принадлежащим взглядом. Потом, после некоторых раздумий, поползла в его сторону. Кристо по-тигриному напряг мускулы, готовясь отвоевывать свое обувку.

Хлопнула дверь, и кроссовка со свистом прилетела Кристо в лоб. Вернее, почти в лоб, потому что реакция оперативника не подвела: успел заслониться. Черную ползучую тварь с единственным глазом — зародыша лупосверла — Кристо прикончил тут же, не уползая с места.

— Привет, Дара, — тем временем поздоровалась Мелита. Артемагиня, которая непонятно когда успела собраться и прихватить сумку, нетерпеливо кивнула и обратилась к левой пятке Кристо:

— Идешь?

— Так часа же еще не прошло! — возмутился он, вылезая на свет и потрясая кроссовкой. — Куда ты летишь?

— Я — к Кордону, во внешний мир, а вот ты пока ползаешь под кроватью.

— Дара, но не у всех же сумка и костюм три месяца как готовы к рейду, — мелодично заметила Мелита. Дара сбавила обороты и слегка даже смутилась.

— Была у снабженцев, Бестии и директора, — заявила она, усаживаясь рядом с Мелитой.

Будь Кристо еще под кроватью — он проломил бы головой кровать.

— Уже?! Ты ракетного топлива облопалась, что ли?

— Пару чашек крепкого кофе с утра… — лукаво начала Мелита, но Дара посмотрела на нее укоризненно, и она, хихикнув, опустила глазки.

Кристо же заглянул в кроссовку, обнаружил там следы жизнедеятельности личинки и с сомнением посмотрел на ногу. Ноге явно не хотелось в оскверненную обувь.

— И что? Интересное что-то?

— Бестия расщедрилась на крупную сумму денег и универсальную карточку — ну, для этих, как их, банкомётов. Снабженцы почти повалились, когда увидели ее подпись и сумму…

— С ге-мо-рроем повалились? — спросила Мелита, гордясь собой.

— Да нет, удушьем от внезапной жабы, — Дара хмыкнула и что-то перебрала в своей сумке. — Звонничков в этот раз не дали: идем не за артефактом, так что в Перечне отражаться не будем. Разрешения для Кордона… несколько интересных артефактов — все по особым разрешениям Бестии… в первый раз в жизни иду такой снаряженной!

— А… ну, это… да, — без особого энтузиазма сказал Кристо. Он уже плюнул на кроссовку и теперь, повернувшись к Мелите и Даре спиной, прятал под куртку заботливо завернутую в шерстяную ткань Рукоять. — Наверное, хорошо это…

— Это хуже некуда, — вдруг сказала Мелита, а Дара подтвердила мрачным кивком и словами:

— А теперь полюбуйтесь на прощальную инструкцию от Экстера.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

На ее ладони лежала подвеска в виде стрекозиных крыльев на цепочке. На крыльях посверкивала мелкая россыпь алмазов, изумрудов и опалов. Кристо заинтересовался только с виду, а Мелита сунулась посмотреть с профессиональной точки зрения, сделала пару пассов на выявление узлов — и открыла рот.

— Ого-го ж, — донеслось из ее рта немного погодя.