Ни за какие сокровища - Фальски Вера

Эва боялась пошевелиться, чтобы не разбудить его. Она была уверена, что, когда он проснется, волшебство исчезнет, что ее принц вспомнит, с кем связался, и что ей не удастся вписаться в его мир элегантности, гармонии и уважения к другому человеку.

Она лежала тихо, как мышка. Проходили минуты, в доме царила абсолютная тишина, только за окном слышалось пение птиц в близлежащем перелеске.

Солнце было уже высоко, когда Александр открыл глаза.

– Эва, что случилось? – сонно спросил он и сел в кровати, подпершись подушкой. – Эй, малышка, почему ты плачешь? – Он сразу заметил покрасневшие глаза и погладил ее по лицу.

Эва накрылась одеялом, из-под которого торчала только ее макушка.

– Эй! – Александр попытался стащить одеяло, но Эва крепко ухватилась за него.

– Не хочу, чтобы ты видел меня в таком состоянии, – пробормотала она. – Хватит того, что было вчера.

– Эва, что ты говоришь! Не веди себя как ребенок! Вылезай из-под одеяла, и давай поговорим. Я не понимаю, что происходит. – Голос Александра звучал очень серьезно.

Эва глубоко вздохнула, отбросила одеяло, села возле Александра и откашлялась.

– Я думаю, что… что мы… Это просто бессмысленно!

Алекс выглядел так, будто его ударили.

– Что ты говоришь? – прошептал он.

Эва опустила голову.

– Александр, давай не будем себя обманывать, у нас ничего не получится. Где ты, а где я… Неужели ты этого не видишь?

Он заморгал, определенно не понимая, что она имеет в виду.

– Ты из другого мира, – продолжала Эва, глядя перед собой. – Ты видел, что вчера происходило у меня дома. ЭТО моя реальность: деревня, нужда, пьющий отец, плохо воспитанные сестры и больной брат в придачу. – Голос ее все больше срывался. Она пристально смотрела на Алекса. – Чем бы я ни занималась в жизни, этот проклятый багаж всегда будет лежать на моих плечах. Я никогда не буду никем иным, я – продолжение своей семьи, пойми это! Когда мы гуляем в Марадках, когда встречаемся с твоими знакомыми, черт, даже когда я пользуюсь дорогой косметикой в твоей ванной, я чувствую, что это не мой мир. Такова правда, Александр.

Он смотрел на нее, и его лицо выражало изумление.

– Эва, ты понимаешь, что говоришь? Ты отдаешь себе отчет в том, как это меня ранит?

У Эвы не было сил поднять на него глаза. Она только съежилась и завернулась в одеяло.

– Ты несправедлива. Причем не только к себе, но и ко мне, – негромко произнес Алекс. – Я когда-нибудь давал тебе понять, что… боже мой, даже не знаю, как об этом сказать… что я чем-то лучше? Как ты вообще могла такое подумать? Эва! Деньги – это не главное. Для меня не имеет значения, что делает твой отец, который на самом деле просто больной и несчастный человек. Меня это не волнует. Я с тобой. И хочу быть с тобой, а не с Ханкой, Марысей или с кем-то другим. Ты чудесная, поверь в это наконец! Ты борешься за себя, за свою семью, за Бартека. Ты вырвалась отсюда, ты добилась успеха, ты очень талантлива. Малышка, с самого начала я знал, что имею дело с необыкновенным человеком. В самом деле. – Он замолчал, потянувшись за бутылкой минеральной воды на столике. – У меня даже в горле пересохло от объяснения очевидных вещей. – Он сделал глоток воды. – Эва, ты думаешь, я не знаю жизни? Не знаю женщин? После развода я встречался со многими девушками.

У Эвы перед глазами возникла накачанная ботоксом фигура Патриции, стучащей по полу пятнадцатисантиметровыми каблуками.

– Ты думаешь, состояние их кошелька и генеалогическое дерево, идущее от Ме́шка I, имеют какое-то значение? Вовсе нет. Жизнь в окружении этих богатых пресыщенных дамочек была мне невыносима. Эва, ни за какие сокровища мира я не хотел бы, чтобы ты была другой. Потому что ты чудесная, – выразительно произнес Алекс и сжал ее руку. – Пожалуйста, посмотри на меня.

Эва исподлобья взглянула на него.

– Я влюбился в тебя. Я хочу быть с тобой, понимаешь? Не ломай все, пожалуйста!

Эва глубоко вздохнула. Александр говорил, а она чувствовала, как горят щеки. Его слова пронзали ее насквозь. И действительно стыдно ей стало только сейчас, когда она поняла, что обидела его, повела себя бестактно и неделикатно.

– Александр, прости, – прошептала она. – Для меня слишком много этого всего. Этот ужасный обед… Сразу все навалилось…

– Любимая, я знаю. – Алекс нежно погладил ее по щеке. – В последнее время столько всего произошло… Но, пожалуйста, не отталкивай меня! Я хочу, чтобы ты была счастлива. Счастлива со мной.

– Буду, – пообещала Эва и уткнулась ему в плечо.

Александр начал нежно целовать ее лицо, а через мгновение уже гладил ее по животу и покусывал мочки ушей. Они соединились, и Эва чувствовала, как ее покидают тревоги. Он ее любит, все остальное не важно! Громкие крики, вырывавшиеся под ласками, казалось, еще больше заводили Александра. Чем громче она переживала удовольствие, тем резче становились его движения. Длилось это недолго. Обессиленные и счастливые, они упали на подушки.

– Значит, так выглядит секс как способ примирения? – Эва засмеялась.

Александр фыркнул, развеселившись.

– Я бы предпочел секс как «доброе утро». Что скажешь?

– Может быть. Я больше не хочу ссориться.

– Я тоже. Зато хочу есть. Я голоден как волк. Малгожата наверняка приготовила нам завтрак, – сказал Александр и встал с кровати, набрасывая халат.

– Боже, она что, здесь? – Эва замерла, понимая, что ее дикие вопли точно были слышны по всему дому.

– Конечно, за что-то же я ей плачу, – ответил Александр и посмотрел на Эву. – Ты идешь?

– Э-э… А можно не идти?

– Знаешь, это хорошая мысль. Подожди, я принесу тебе завтрак в постель. – Александр хитро улыбнулся. – Раз ты моя принцесса, я буду верно тебе служить.

Эва с облегчением опустилась на подушки. Хватит смущения на одно утро! Она не находила в себе сил посмотреть в насмешливые и полные неприязни глаза Малгожаты.

– Если ты так ставишь вопрос, я позволю себя побаловать. Кофе с молоком, одна ложечка сахара. Все понятно? – Эва шутя погрозила пальцем.

– К вашим услугам, ясная пани! – Александр размашисто поклонился и вышел из спальни.

Утро затянулось до позднего обеда. Они лежали в постели, ели приготовленные Малгожатой деликатесы и пили коктейль «Беллини» с приятной персиковой нотой – любимый напиток Александра со времени его первого путешествия в Италию много лет назад. А секс после алкоголя был действительно приятным. Немного ленивым и неторопливым, но не менее страстным. После очередного раза, выкурив нагишом ритуальную сигарету, Эва надела рубашку Александра. Ей не хотелось полностью одеваться, а здесь не было ничего подходящего для хождения «по дому». Надетая на голое тело, слабо пахнущая Алексом рубашка оказалась очередным приятным открытием этого дня. «Как в мужской одежде можно чувствовать себя настолько женственной?» – подумала Эва.

– Слушай, может, что-нибудь посмотрим? – Александр взял пульт в ящике ночного столика.

– С удовольствием! Не помню, когда в последний раз смотрела хороший фильм.

– Тогда подожди, я принесу диски, что-нибудь выберем.

Алекс вышел из спальни и через минуту вернулся с кучей коробок.

– Сегодня подойдут эти. Два фильма для двоих. – Он подал ей диск. – Что скажешь?

– «Перед рассветом». Знаешь, я смотрела этот фильм, наверное, еще в начальной школе. Мне страшно нравится! Я мечтала пережить такую ночь с незнакомцем, как Жюли Дельпи с Итаном Хоуком.

– А потом этот, – подал он очередной диск.

– «Трудности перевода». Не знаю.

– Действительно? – удивился Александр. – Мне казалось, что это уже классика. Наверное, самый красивый фильм о любви из просмотренных мною. Тем лучше, что ты его не знаешь, все удовольствие впереди. И я рад, что мы посмотрим его вместе. Ты влюбишься в Билла Мюррея, держу пари! – засмеялся он. – И в Токио.

Александр присел на кровать, наполнил бокалы «Беллини» и, нажимая кнопки на пульте, включил фильм.

Когда Билл Мюррей в последней сцене фильма шептал что-то на ухо Скарлетт Йоханссон на токийской улице, Эва незаметно вытерла глаза. Александр с улыбкой взглянул на нее.