Серега и мясорубка - Юрий Ра

даже просто пряник. А еще возможность позвонить, а еще шаурма, купленная сержантом для тебя за твои деньги. Ему нетрудно по пути заскочить на точку, если ты адекватный человек. А тебе слабо вести себя адекватно? Короче, нормально вписался Санталов в коллектив контрактников, еще бы пил в меру как все… Но кто без греха? Тем более, что собираться коллективом особо было некогда и негде — наряды, патрули, всякие проверки и прочие прелести службы. Всего один только законный повод собраться и есть — батальонные стрельбы. На них выезжают все, а вот после все сразу не разъезжаются. И то, что новенький сержант стреляет чуть ли не лучше всех, или то, что он не пьёт не стало поводом для отчуждения. В кои-то веки коллектив не смотрел на него как на чужака!

К нарядам внутри батальона Серегу не привлекали ввиду обилия вокзалов в городе Москва. Притом оказалось, что вокзалы эти очень разные не только в плане архитектуры, но и по части несения службы. Взять Курский — он сейчас на реконструкции, так что ночью к перрону не подъезжает ни одна электричка, а уж тем более ни один поезд дальнего следования — их отменили все! Дежурство на Курском — дар богов: патрульные сидят в компьютерном клубе, они дети умные, командира злить не готовые. Серёга отсыпается у себя дома. Четыре часа вроде немного, но лучше поспать четыре часа, не раздеваясь, на собственном диване, чем гулять по вокзалу и прилегающей территории.

Совсем другое дело Казанский. Кто-то умный и рачительный в плане человеческих ресурсов решил, что раз на Комсомольской площади три вокзала, то и патрулировать их можно одной бригадой. Ленинградский, Ярославский, сам Казанский — ходи кругами по маршруту, успевай как-то встречать поезда с воинскими командами, прибывающими в Москву по какой-то надобности. Тем более, спецгруппы с оружием, прибывающие в столицу проездом. Не сопроводи такой отряд, та же полиция сыграет тревогу, вызовет усиление и всех, кого вспомнит. Потому как не положено шляться по Москве с винтовками и пулеметами без сопровождения Санталова. С ним можно — такой он важный человек. Младший сержант, как-никак.

А потом случилась беда. Не так, БЕДА! Из гражданских эту беду никто не заметил, а если бы и увидел, то ничего б не осознал — гражданские, они вообще люди без фантазии. Короче, министру обороны не отдали честь. В смысле, проходящие мимо здания генштаба полицейские проходили мимо, никак не реагируя на самого Министра. Обороны! За сдержанное и верное по сути замечание патрульные наглым образом заявили, что не относятся к его ведомству и как ни в чем не бывало пошли дальше. Адъютанты, ординарцы, помощники,советники всей толпой стояли как оплеванные и не знали, что сказать и куда пойти. Полиция впрямь не по их ведомству. А еще у полицейских автоматы. И рации. Будь ты хоть дважды министром обороны, супротив автомата кокарда не пляшет, даже такая, как у товарища министра.

— Это они тут зачем были?

— Правопорядок поддерживают, тарщ министр! В усиленном режиме, сами видели-с.

— То есть нас охраняет полиция?

— Точно так! У нас тут генштаб, а не военная часть, гражданский объект в какой-то мере, с вашего позволения.

— И нам они никак не подчиняются?

— Никак!

— Безобразие! Бардак развели! Каждый из силовиков сам по себе, я министр обороны, а они… — Министр не расплакался, но спускать дело на тормозах не захотел. Не захотел настолько, что бросил в толпу, — Решите вопрос!

Если бы командир батальона умел рожать контрактников, то он тут же бы отработал спущенное сверху и претерпевшее кучу правок указание. А чего тут думать — сформировал еще один патруль, который будет ходить рядом с полицейским нарядом, и вся история! Зачем солдаты будут ходить вместе с полицией? Хотя бы для того, чтоб отдавать воинское приветствие проходящему мимо них министру. А если серьезно, то для противостояния с диверсантами, пытающимся напасть на генштаб, у Серёги и его солдатиков были и дубинки, и электрошокеры, и даже наручники как финальный этап в захвате врагов. А еще бронежилеты, каски, разгрузки! И полицейские с автоматами.

Поскольку была зима, а здание расположено на берегу Москвы-реки, самая первая линия обороны располагалась в парке Горького, на другом берегу. Вдруг коварный враг перейдет по льду? Вторую линию обороны представлял Серёга со своими бойцами, в третьей ходили по двору вокруг здания солдаты Семеновского полка. Санталов испытывал к ним сложные чувства: ведь именно они изменили присяге и поддержали мятеж на сенатской площади в одна тысяча восемьсот двадцать четвертом году. За это полк расформировали и вернули в списки только по доброте душевной нашего Российского президента. Серёга умом понимал, что вон те срочники за забором не виноваты в позорном предательстве, но осадочек остался. Кстати, скоро юбилей сего мероприятия, надо бы последить за бойцами на всякий случай.

Сильный мороз, ударивший этой зимой, не давал расслабиться, а полковой УАЗик не согревал совершенно в перерывах между сменами. Полицейские пускали погреться в свою машину, вот в ней было тепло. Суки-заморские автопроизводители смогли позаботиться о нашей полиции гораздо лучше, чем строители военной машины из Ульяновска. Может, в Ульяновске не бывает зим, поэтому они не в курсе того, как должна работать автомобильная печка? Или печка норм, а дело в дырах и щелях, в которые не просто задувало, а прямо мело снегом? А зато из штатной машины было не страшно выходить на мороз — не чувствовался перепад температуры.

Так или иначе, но служба неслась исправно, даже денежка какая-то капала на карточку. Серёга не проверял, ему было немного смешно от того, какие суммы обрушивались на его счет каждый месяц. Впрочем, на бензин и обеды хватало, наверное. Если кто-то решит, что никакой пользы от патрулирования забора не было, он очень сильно ошибётся. Как минимум три раза Серёга столкнулся с тем самым министром-зачинщиком движухи и отдал ему воинское приветствие на радость дяденьке. А один раз они поймали-таки диверсанта. Странный мужчина без автомата и взрывного устройства лез через забор генерального штаба.

Застигнутый врасплох, он спрыгнул обратно на наружную сторону после резкого окрика Серёги и тут же начал давать показания. Оказалось, что он заблудился. «Понятное дело, заблудился, город большой, в Москве и не такое бывает», — думал про себя Санталов, застегивая наручники на запястьях наймита вражеских разведок. По окончанию патрулирования при сдаче смены дежурный по генштабу записал фамилию Санталова, так отличившегося в эту ночь. Серёга морально приготовился