Обретение дара - Алексей Пономарев

Он помрачнел. Глаза забегали. На лице большими буквами читалось не желание говорить правду.

— Карточный долг священен, — продолжил давить я, — никому не скажу. Молчок.

— Я бог.

— Приятно познакомиться, — брякнул мой рот вперед мыслей, — а я внебрачный сын старого императора. Тайно укрываемый от врагов. Еще немного и Регентский Совет в полном составе явится просить меня принять корону и трон.

— Иди ты. Серьезно. Не вру. Почти… Я бывший бог. Только между нами. А то ваши чародеи, если прознают, так расковыряют меня на запчасти, как ты своего Мгеша не разбирал.

— Опять прикалываешься? Достал. И как можно быть бывшим?

— Очень просто. Конфликт у меня вышел с некоторыми личностями… Моего прежнего масштаба… Подрались, повоевали. И как водится одна из сторон проиграла. Увы, это оказался я. Мою душу тонким слоем размазали по окрестным мирам. На остатках воли и силы удалось уберечь осколки разума. Знал бы ты, чего мне стоило убедить врагов в своей окончательной гибели и затереть следы бегства. Так и оказался в вашем пространстве. А тело? Так мне было не до украшательств. Еле-еле создал оболочку похожую на здешних обитателей, пока моя суть окончательно не развоплотилась.

Я вгляделся в его глазки-пуговки, пытаясь углядеть тень насмешки. Это вполне в духе ефрейтора придумать какую-нибудь нелепую историю, а потом хлопнуть по спине собеседника и заржать. Уже приходилось попадаться. Чего стоил его рассказ про встречу с отшельником-людоедом. Весь день ходил под впечатлением, пока не связал нелогичности.

— А почему именно наше пространство?

— Здесь я оставил как-то одну из точек проявления силы. Если честно просто однажды проводил опыты, а потом просто лень было прибраться. Давно было. Тогда мир только еще родился, вместо океанов воды кипела лава, царил мрак, лучи юного светила не проходили через завесу пепла, а по раскаленной суше бродили древние могущественные хтонические существа, от которых сейчас не осталось даже легенд. В глубинах недр ворочались заключенные в темницу исполины, ежесекундно сотрясая скалы, создавая гигантские, разрушающие все на своем пути бури и оставляя глубокие провалы на теле молодой планеты. А мана была столь густа и насыщенна, что не удерживаясь в тонких слоях выплескивалась на грубый план сгорая, взрываясь в воздухе и порождая порой диковинные явления.

Впоследствии моя лень спасла, можно сказать, мне жизнь. Сумел дотянуться сюда к вам по чистому везению.

А кто их посадил? — спросил я, все еще находясь под впечатлением от нарисованной в сознании картины.

— Кого?

— Исполинов. И насколько они были большие?

Да кто знает. Меня как-то не заинтересовало. Если заточили, значит кому-то надо. В чужие дела лезть себе дороже. А размер, — собеседник почесал лысый затылок, — с полконтинента каждый будет.

А если они снова зашевелятся, — всполошился я, — всех же нас передавят.

— Нету их давно.

— А куда делись?

— Может освободились или передохли, — рассердился он, — че пристал с глупыми расспросами? Чудной какой? Ты сидишь рядом с богом, пусть и бывшим, а спрашиваешь о ерунде.

— А колдуном сделаешь меня? — вспомнил я свою навязчивую идею. А что? Если случай подвалил нужно воспользоваться.

— Э-э-э, брат куда метишь! — повалился на кровать от смеха и избытка чувств Гоблин, — извини друг. Р-аньше мог, а сейчас… Я даже сам любых способностей лишен.

— Жаль, — мое искреннее огорчение можно было черпать из воздуха ведрами. Такая удача и резкий облом, — а богом чего ты был?

— Черного льда.

— Темный что ли?

— Темный, светлый, серый… Какая разница собственно? По сути, мы ничем не отличаемся.

— Сержант Атан, — прервал нас появившийся в дверях солдат, — к командиру части вызывают.

Я внутренне сжался. Бес! Неспроста. Наверняка из-за спора. Точно! Сам полковник увидел, как я кукарекаю на ступенях перед штабом. Дыхание перехватило в груди. Дурацкие карты. Зачем только стал играть. Ведь никогда не страдал особым азартом. Все ефрейтор виноват! Пристал давай побалуемся на желания, а потом подставил. Я бросил гневный взгляд на него удобно развалившегося на стуле. Тот словно и не заметил убийственного посыла.

К кабинету мои ноги подходили с дрожью в коленках. Какой позор! Наверняка занесут в личное дело. Пятно на всей дальнейшей карьере. Я так и представил надпись — "кукарекал перед штабом части". О силы! Теперь придется постоянно краснеть, объясняя каждый раз новому начальству странную фразу. И кто после этого будет доверять серьезные дела человеку, который занимается подобными глупостями.

— Разрешите войти, — попросил я, после того как мне ответили на стук в дверь, — по вашему приказанию сержант Рик Атан прибыл.

Как мой голос не сорвался на постыдные нотки не понятно. В помещении кроме полковника за столом сидел Сажан, листая какую-то папку. Уже и командира взвода вызвали! Быстро. И, похоже, сейчас он рассматривает мое дело. Жесть! Думаю понизят в звании. Эх, не долго носил лычки на плечах. Быть снова рядовым.

— Проходите. У нас к вам серьезный разговор. Лейтенант будьте добры ознакомьте его с документами.

Тот, молча, протянул мне бумаги. Мои слегка дрожащие руки выхватили их и, путая пальцами страницы, бегло пролистали до середины. Хм, знакомые схемы. Это же наше с Дюром Масктаном изобретение.

— Отрадно знать, что под моим началом служат столь талантливые люди. Был приятно удивлен, когда узнал про ваше устройство. Весьма полезные штуки. Надеюсь, в скором времени они поступят в армию.

Но сейчас не об этом. В свете некоторых событий верховным руководством было принято создать экспериментальные полностью кадавровые отделения. Одно из них будет в нашем полку. Рассмотрев возможные кандидатуры, я остановился на вас, как на вероятном командире отделения. Вот и лейтенант отзывается о вашем профессионализме хорошо. Говорит, отлично знаете свое дело и являетесь примерным воином.

Я удивленно посмотрел на метаморфа. Надо же! Никогда бы не подумал. Сколько помню, вечно ругал, а слова капуша или тормоз, когда велся ремонт Мгеша, были самыми мягкими и приличными в его речи.

Так что же получается, меня вызвали не из-за кукареканья? Ура! Живем, словно камень с души свалился. Тело сразу расслабилось, а пальцы перестали дрожать.

Надеюсь, вы не против? — вопросительным тоном сказал полковник и вогнал в меня свой категоричный взгляд.

— Нет.

Предпочитаю воздерживаться от критики начальства. Тем более, что я действительно не возражал. Экспериментальная техника? Для меня это как большой яркий леденец для ребенка-сладкоежки.