Маргарет и Кент - Ирина Коняхина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Время от времени Маргарет писала письма и в Красный Крест, и в посольство Советского Союза в Бельгии – с запросами на поиск бывшего разведчика Кента, советского гражданина, легализованного в Бельгии в 1938-1945 годах под именем Винсенте Сьерра. Но получала всегда один и тот же ответ: «Нет информации о гражданине Советского Союза с таким именем или псевдонимом».
Глава 13. Сорок пять лет спустя
В начале девяностых я больше не работала медсестрой. Я вообще нигде не работала, была замужем и переквалифицировалась в домохозяйку. У нас с Пьером подрастали сыновья-близнецы. Когда у меня было время, я с удовольствием предавалась своему новому увлечению – писала рассказы для детей. Некоторые из них даже напечатала местная вечерняя газета.
Однажды на улицах Брюсселя появились красочные афиши международного циркового представления. Само по себе это не стало бы поводом повести моих мальчишек в цирк, но на афишах значилось имя испанского фокусника Мишеля Барча-Зингер, и отказать себе в любопытстве еще раз встретиться с сыном Маргарет я не могла.
Представление было самым обычным, возможно, я просто не люблю цирк, но мои мальчишки с первой минуты были в восторге. После выступления фокусника я лихо пробралась сквозь ноги зрителей, сидящих в нашем ряду, подбежала к манежу и протянула артисту, вышедшему на второй поклон, заранее купленные цветы. Мишель, конечно, меня узнал и позвал за кулисы, когда закончится вся программа.
В прокуренной пыльной гримерке мы обнялись с Мишелем, я представила ему своих близнецов, и аккуратно спросила:
– Я знаю, что Маргарет была неизлечимо больна, но ее во вполне приличном состоянии выписали тогда из госпиталя домой. Что с ней было дальше?
– Вы же медик и знаете, что у пожилых людей онкологическая болезнь может развиваться довольно долго. Она прожила после этого еще какое-то время, последний месяц находилась в хосписе, и в 1985 году мы ее похоронили. В Брюсселе на городском кладбище.
– О, боже! Бедняжка, Маргарет! Она так и не дождалась своего любимого советского разведчика?
– Нет… увы!
И тут он вдруг буквально ошарашил меня вопросом:
– А вам интересно было узнать, почему Кент к ней не приехал? Что с ним было в это время и потом? – заговорщицки подмигнул мне Мишель.
– Мишель! Не может быть! Вы что, его нашли? В это невозможно поверить!
– Да!
– Но как?
– До сих пор не знаю, как все так удачно сложилось… Вы ведь помните того писателя, Леопольда Треппера?
– Конечно, помню, он несколько раз приходил к Маргарет, когда она в первый раз лежала в нашей больнице. Ей тогда даже еще и не ставили в диагноз онкологию…
– Да, именно! Тот самый мужчина, после встреч с которыми она впадала в депрессию. Она его знала также и под именем Жан Жильбер.
– Да, именно так, я хорошо помню!
– Оказывается, Леопольд Треппер встречался с моим отцом после войны, он знал, что по крайней мере в шестидесятых годах, мой отец был еще жив, но ни словом не обмолвился об этом при беседах с Маргарет.
– Вот негодяй!
– Все гораздо сложнее. Когда он встречался с моей мамой, он, думал, что до того времени папа действительно не дожил! И надо отдать должное Трепперу, он первым все-таки открыл маме настоящее имя Кента – Анатолий Гуревич!
– Леопольд Треппер или, как мне привычнее, Жан Жильбер, как демон пронесся по судьбе ваших родителей, он действительно писатель?
– Да! И больше того, он написал книгу о брюссельской резидентуре, «Большая игра», где вывел образ Кента как трусоватого сибарита, который ради своей любовницы был готов забыть про все на свете! Помните это мамино кольцо с изумрудом? И эту надпись: «Ради тебя я готов на всё!» Безобидные слова любви на гравировке кольца стали для отца обвинением в предательстве и в последствии одним из параграфов в приговоре. Треппер думал, что и Гуревич давно умер, сгинул в советских лагерях, да теперь к тому же и дни Маргарет были сочтены, поэтому не опасался, что кто-то возьмется опровергать свободный полет фантазии в излагаемых им событиях. «Большая игра» – очень несправедливая, на мой взгляд, книга.
– Как вы деликатно об этом сказали…Полет фантазии? А ведь действительно, какая несправедливость! Если бы это было так, как придумал в своей книге Жан Жильбер, то Маргарет и Кент жили бы где-нибудь в Европе или в Америке – вместе долго и счастливо, а они… Всю оставшуюся жизнь стремились друг к другу! По крайней мере, Маргарет мечтала об этой встрече. А Треппер… Как он мог! Он очень плохой человек! И писатель плохой…
– Не стану оценивать его литературный талант, мне, конечно, очень неприятно было читать «Большую игру». Но что я бы ему сказал при встрече? Тем более, что Леонид Треппер умер почти сразу после того, как его книга была опубликована! Своей смертью… Он умер даже раньше моей матери! Ирония судьбы.
– Надеюсь, она не читала его книгу?
– Нет!
– Бог с ним, с Жаном Жильбером! Но как же вам удалось найти Кента?
– В Советском Союзе началась перестройка, потом не стало и самого Советского Союза. По мотивам книги Треппера уже в новой России сняли фильм «Красная капелла». Там акценты в сюжетной линии были несколько смещены – потому что в отличие от писателя сценаристам к тому времени было известно, что Кент, а точнее Анатолий Гуревич, не просто жив, а уже полностью реабилитирован. Впрочем, и там образ моего отца получился не слишком героическим. Даже наоборот. Потом фильм показали по испанскому телевидению, я совершенно случайно его увидел и связался с продюсером, потом со сценаристом, и в итоге у меня оказался телефон отца…
– Он жив! Как здорово! И где же он?
– Он живет в Ленинграде!
Как и положено профессиональному артисту, в своем рассказе Мишель взял небольшую паузу, чтобы усилить интригу, а затем торжественным голосом продолжил:
– Сейчас мой отец в Брюсселе! Да! Мы специально с ним так подгадали, чтобы встретиться. У меня были запланированы гастроли, а он приехал посмотреть и на меня, и на места своей молодости. Папа вчера был на моем представлении, а сегодня остался в отеле. Мне так непривычно еще говорить это слово – папа… А хотите, поужинаем вместе? Он до сих пор прекрасно говорит и по-французски, и по-испански.
– Да, конечно! Только отвезу детей домой.
Мы завезли моих мальчишек и сдали на попечение Пьера, а сами с Мишелем отправились в отель, где его ждал отец, Анатолий Гуревич.
Мы ужинали в ресторане при отеле. Напротив меня сидел тот самый мужчина, которого Маргарет любила всю свою жизнь! Как же все это удивительно!
Анатолий Гуревич, как и Мишель, был похож на французского артиста Фернанделя, только, соответственно, в
