Черный маг - Евгений Щепетнов

Вокруг «Неда» возник этакий «пузырь» отчуждённости, ничуть его не беспокоящий. Он наслаждался жизнью, тем, что даёт молодое, здоровое тело, и строил планы на будущее. За этот месяц было ещё два покушения на его жизнь, что вносило в существование Юрагора некую перчинку, остроту, живость.

Это опять были шатрии – две пары – два мужчины и мужчина с женщиной. Всех Юрагор убил, а с последними, парочкой, ещё и позабавился, убивая их медленно, искусно и мучительно.

Увы – ничего нового они дать магу не смогли, не считая удовольствия от расправы. Они ничего не знали, кроме того, что им было позволено знать. Силена – вот кто знал всё, но… до неё далеко. Пока далеко. Жаль, конечно, уничтожать шатриев, которые могли бы ему служить, но… шатриев можно воспитать, вырастить. А вот тело у него одно. Отпусти их живыми – завтра они повторят свою попытку.

Спасало Юрагора его умение читать мысли – дар демона высшего круга. Все, кто приближался к магу на расстояние пятидесяти шагов, неминуемо рассказывали о себе, в подробностях сообщая, как они намерены убить свою жертву. Кстати, это была ещё одна причина, почему Юрагор желал оставаться в уединении. Как услышать убийц в оглушающем хоре мыслей окружающих? Да, спать с включённым мыслеслухом было очень утомительно. Только что делать? Жизнь дороже.

Кто мог нанять Ширдуан для устранения объекта? Этот человек должен был быть очень богатым и могущественным. Простому жителю королевства Замар не по карману услуги Ширдуан. И Юрагор знал – пока объект жив, или пока живы все Ширдуан – попытки устранить «Неда» не прекратятся.

– Выступаем завтра. Разведка уточнила местоположение южной армии. Она находится в двадцати ли от нас. Это крупная группировка – семьдесят тысяч. Сорок тысяч отборной тяжёлой конницы. Лучшие, отборные воины. Тридцать тысяч пехоты – десять тысяч лучников, пять тысяч тяжёлых латников и пятнадцать тысяч лёгкой пехоты – пращники, мечники. Армия встала лагерем, видимо, ждёт подхода второй, северной армии, чтобы навалиться на нас всем скопом. Северная армия – пятьдесят тысяч. Конница – двадцать тысяч, пехота – тридцать тысяч. Находятся в пяти днях от нас. Наша задача – разбить их по отдельности, пока армии не сошлись. Тогда будет сложнее.

Хеверад обвёл глазами соратников и сел на место, за свой стол, в глубокое мягкое кресло, украшенное золотым тиснением по чёрной коже.

– Вопросы есть? Генерал Жостар?

– А зачем вы меня спрашиваете? – проворчал генерал. – Я тут никто. Вы же теперь командуете армией. Только хочу спросить – откуда такие сведения об армиях противника? Почему вы с такой уверенностью определяете численность армий Исфира?

– У меня отличная разведка, генерал, – кивнул головой Хеверад, – я ей верю. Сегодня разведгруппа вернулась от южной армии.

– Это тот сержант? Чёрный? – спросил командир конников Броган. – Про него такие страсти рассказывают… говорят, он выкрал офицера прямо из лагеря северной армии и резал его на куски, пока тот не рассказал всё, что требовалось. Несчастный скончался в муках. Его все боятся, как огня. Зверь зверем.

– Хмм… почему-то мне всегда казалось, что Нед слишком мягкий, – пожал плечами Хеверад, – ну что же, война всех меняет. Главное – его сведениям можно доверять, уверен. Давайте-ка по делу, мы собрались здесь не для того, чтобы обсуждать какого-то сержанта. У нас есть более важные задачи. Итак – полковник Броган, конница готова к походу?

– Готовы. Готовность час. Ждём сигнала.

– Зайд, Эвор?

– Готов. Готов. Готовность час.

– Хорошо. Итак, план сражения таков, смотрите сюда! – полковник подошёл к столу и сдернул покрывало с карты. – Господа, внимание! Смотрим…

– Стрелять залпами! Начали! – Хеверад скомандовал сигнальщику, и тот начал махать руками, передавая приказ другому сигнальщику, стоящему на холме. Семь тысяч лучников натянули тетивы, и стрелы, жужжа, взлетели в воздух тучей смертоносных шмелей.

Вражеское войско стояло в нескольких сотнях шагов впереди в боевой готовности. Ночью та и другая сторона выдвинулись на широкое поле, ограниченное с правой стороны небольшой рекой, встали в боевые порядки и приготовились к сражению. Переговоров не было – о чём говорить?

Противник по численности превосходил армию Замара в два раза, даже больше чем в два раза. Они собрали все силы, что смогли, всех, кто шёл на столицу.

Утро было солнечным, ярким, свежим, небо было будто вымыто с мылом и сияло голубизной. В такой денёк трудно умирать. А умереть сегодня придётся многим, многим тысячам людей.

Костяк армии Хеверада составляли Корпус и тяжёлая кавалерия под командованием полковника Брогана. Из кадровых замарских кавалеристов, наёмников и кавалерии дворян, призванных в ополчение, Броган создал мощный кулак в тридцать тысяч конников, способных смести всё на своём пути. Им предстояло вступить в бой первыми.

Пехота замарской армии была разделена между двумя полковниками – Зайд и Эвор приняли командование над правым и левым крыльями. Корпус остался под командованием Хеверада и стоял в резерве, укрытый за холмом, на котором находился командный пункт командующего.

Количество лучников в армии Хеверада увеличилось до семи тысяч – трофейные луки исфирцев были вручены пехотинцам, которых начали в ускоренном порядке обучать стрельбе. Впрочем, особого умения не требовалось, кроме одного – не послать стрелу в затылок впереди стоящим товарищам. Главное, чтобы стрела ушла в сторону противника, а там она сама найдёт себе цель. В тесный строй конников или пехотинцев практически невозможно промахнуться. Стрела найдёт свою жертву.

Первыми пришли в движение конники Исфира. Закованные в железо могучие кони легко несли не менее могучих всадников, с детства приученных к тяжёлому ратному труду. Конный латник не мог быть хилым. Попробуй-ка удержи в руках копьё длиной в несколько метров и помаши тяжёлой секирой или мечом длиной в рост человека! Ударом такого меча всадник мог пополам развалить легко защищённого пехотинца, ударив с седла и привстав на стременах. Тяжёлая броня уберегала от сабель, кинжалов, стрел-срезней, и только тяжёлые острые болты и стрелы с бронебойными наконечниками могли пробить стальные латы, и то – на не очень большом расстоянии. Стрелы просто отскакивали от полированных пластин брони.

Эти стальные монстры на огромных конях разгоняли лёгкую пехоту, как метельщик гоняет упавшую листву своей кривой метлой. И лишь специально обученные тяжёлые латники, подобные солдатам Корпуса, могли выдержать удар тяжёлой конницы. Или такие же конники – соответственно.

Конница Замара мало чем отличалась от конницы Исфира. Та же броня, то же вооружение, та же тактика боя – выстроиться по несколько сотен конников в ряд и, подгоняя своих лошадей каблуками стальных сапог, понестись на врага, выбирая кончиком стального жала копья жертву, готовую умереть в этот солнечный день. Впрочем, кто когда был готов умереть? В солнечный ли день или в пасмурный…

Хеверад специально задержал конницу, не подав команду к атаке, несмотря на то, что вражеские конные латники уже набирали ход, разгоняясь для удара – чем выше скорость, тем мощнее удар. Хеверад рисковал, но… он знал, что делает.

А вот враг не ожидал такого количества стрел, прилетевших от замарцев. Мощные луки били на расстояние нескольких сотен шагов, и если даже не пробивали тяжёлые латы насквозь, то всё равно наносили вред – вонзались в коней, в щиты, застревали в броне латников, так что свой смертоносный урожай они всё-таки собрали. Сотни латников были сбиты с коней, ранены и убиты. Когда конница подскакала на расстояние прямого выстрела из арбалетов – стальные болты повыбивали ещё несколько сотен всадников и нарушили такой чёткий и организованный строй исфирцев.

Только когда расстояние стало критическим, Хеверад подал сигнал к атаке конницы. И покатилась стальная лавина, медленно набирая скорость, медленнее, чем хотелось бы. Но ради того, чтобы выбить тысячу-полторы всадников, стоило слегка подождать. Стрельбу лучников и арбалетчиков остановили из боязни попасть по своим. Теперь настало время конницы.

Громадные стальные махины столкнулись с таким грохотом, что в соседнем лесу вверх поднялись стаи птиц, закружившихся над полем битвы. Откуда птицы узнают о том, что сейчас здесь будет много поживы? Что земля удобрится человеческой кровью, а везде будут валяться вкусные куски плоти, способные насытить желудок стервятника? Птицы будто понимают, что люди готовят им пир, и слетаются со всей округи, как если бы кто-то позвонил в серебряный колокольчик, призывая к обеду.

Часть копий сломались, пробив окованные сталью щиты, часть были отбиты искусными движениями щитов, но многие копья ударили туда, куда надо, раздирая, пронзая человеческую плоть, нанизывая людей на длинное древко, как злой ребёнок накалывает на соломинку несчастную букашку, пойманную на завалинке дома. Кони ударили грудь в грудь, и завертелся, закружился смертельный вихрь стальных клинков.