Начало пути - Ева Шафран

— Благодарю.

«Вот и еда прибыла, как по расписанию, — девушка подняла поднос и втянула аромат свежеприготовленной пищи. — Ммм…».

Как только она расположилась за столиком и уже было приготовилась испробовать свой изысканный завтрак, её внимание привлёк белоснежный конверт под салфеткой на дне подноса.

Лана развернула бумагу и поднесла под еще слабые лучи утреннего солнца.

«Дорогая Ланелия Лангоф, Лана, возможно тебе внушает отвращение читать письмо, написанное лапой безобразного монстра, прошу простить меня за то, что написал тебе. Меня тревожит мысль, что ты уже две недели не покидала своей каюты и не прогуливалась по солнечной палубе, как ты любила делать ранее. Осмелюсь спросить, прибываешь ли ты в здравии? Если тебе нужна помощь, или вообще что-то нужно, то ты можешь обратиться ко мне в любой момент. Ты вольна гулять по судну, когда тебе захочется. О чём бы ты сейчас ни думала, знай: я не желаю, чтобы твоя каюта становилась твоей темницей. Не бойся выходить, тебя никто не тронет, хотя мои обещания для тебя ничего не значат, но я тебе это обещаю.

Надеюсь, за это время ты не передумала и готова будешь встретиться со мной и моей командой. Буду ждать тебя на палубе, пожалуйста, приходи.

Валкар Рек'Кенсар».

«Хм… — задумчиво протянула Лана, надкусывая булочку. — Не думала, что тут кто-нибудь беспокоится о моём здравии. Любопытная манера письма. Пожалуй, она бы очень заинтересовала мистера Крэба из Кенфорда».

Освежившись прохладной водой, Лана натянула постиранное бежевое платье, напомнившее ей Адриана и его тёплую улыбку. Чтобы разогнать грусть, она начал наводить порядок на столике: сложила в стопку толстенные книги, две из которых уже были прочитаны, прибрала в ящик блокноты, исписанные рисунками и четверостишиями про одиночество и грусть, кроме этой темы, другие в голову не приходили.

— Пожалуй, и правда давно не выходила, наведаюсь на палубу, — решилась Лана, понимая, кто её там будет ждать.

Валкар стоял у правого борта и внимательно изучал море, будто пытался там что-то разглядеть. Солнце окончательно взошло и слепило девушке глаза, заставляя щуриться. Стараясь сильно не шуметь, Лана встала возле вант, прислонившись к борту в нескольких шагах от Валкара. Она понимала, что нет смысла прятаться от того, кто имеет острый слух и нюх.

— Доброе утро, Лана, — начал он. — Ты всё-таки решила выйти прогуляться. Я очень рад видеть тебя.

— Эм… Да, подумала, что и правда засиделась в комнате, вы… ты мне дал очень интересные книги, это они меня никуда не отпускали, — отозвалась девушка, удивляясь его почти тёплому тону.

— Хм… — усмехнулся Валкар, зеленые глаза весело блеснули, — я ведь дал тебе историю Энчаров, легенды Морагра и два тома философии Ле Строад, чем же тебе так удалось заинтересоваться?

— Ну, — протянула Лана, отклоняясь от борта на руках, — история читалась довольно легко, к тому же она действительно оказалась познавательной и интересной. Ещё я прочитала один том философии Ле Строад — терпимо, но немного не совпадает с моими взглядами.

— Из всех, кого я знал, ты первый человек, прочитавший философию Ле Строад за такой короткий срок, — волчья морда растянулась в ухмылке.

— Я вообще люблю читать, — охотно призналась Лана. — Когда строчки перед глазами, то моя душа отдыхает, я словно отделяюсь от обыденного мира и погружаюсь в мир, описанный в книге. Это очень успокаивает.

Валкар полностью повернулся к ней и пристально вгляделся в её лицо, изумрудные глаза изучали девушку.

— Тебе говорили, что ты необычная? — в итоге выдал он. Бровь Ланы поползла вверх, такого она точно не ожидала.

— Говорили, но как правило в негативном контексте, — ответила. — Что во мне не так?

— Ты не такая, как все, — глаза его мягко прищурились, уши прижались к голове. Голос звучал тихо и тепло. — Но это не значит, что с тобой что-то не так.

— Приятно слышать, — хмыкнула Лана, поразившись, что сказала такое монстру. — В обществе, где я выросла, я очень сильно выделялась, из-за этого у меня постоянно были проблемы.

— Какого рода? — в голосе слышался интерес.

— Часто ругалась с родителями и с другими людьми из-за своих взглядов, я не вписывалась в рамки высшего общества Уест-Уортленда. А у нас таких не жалуют.

— Взглядов? Каких же?

— Мм… мне никогда не нравилось тратить время на балах, слушать нелепые сплетни, я никогда не стремилась выйти замуж, нарожать детей и устроиться при дворе. Да много еще чего, мне нравится учиться чему-то новому, я люблю свободу и хотела бы увидеть мир. Очень люблю море. Собственно, на «Эстрелии» я праздновала свой день рождения.

Лана замолчала, с удивлением осознав, как легко ей далось это короткое откровение. Так свободно говорить, почти не подбирая слов, у нее раньше получалось только с Адрианом. Чёрный слушал очень внимательно и не перебивал, словно кроме её голоса ничего больше не существовало. Так все странно оборачивалось. Сейчас монстр уже не казался ей таким страшным как раньше.

«Кажется, я начинаю по-настоящему привыкать к своей новой жизни…».

— У тебя в каюте много книг. Ты любишь читать? — осмелилась спросить Лана, сама не заметив, как подошла ближе, чтобы лучше слышать его голос сквозь плеск воды.

— Да, очень, но к сожалению, все книги, которые есть на корабле, уже прочитаны по несколько раз. Пожалуй, я даже могу припомнить некоторые моменты из них по памяти.

— Удивительно, — протянула Лана. — Но у меня такое тоже случалось, что-то может особенно сильно врезаться в память. Кроме школьных учебников, конечно.

— Лана, — неуверенно позвал её Валкар.

— Что?

— Я… хотел извиниться за то, что… там на «Эстрелии», — начал он, — за те ужасы, что тебе пришлось пережить, и за то, что сделал тебе больно. Прости… пожалуйста.

«Вот это поворот», — изумилась девушка, не понимая, что нужно отвечать.

Воспоминания нахлынули, пальцы с силой впились в деревянный борт, перед глазами снова замелькали страшные сцены последнего дня на её корабле. Чтобы расслабиться, Лана уставилась в марево на горизонте. Солнце припекало лицо и руки, его жар дарил спокойствие. Валкар замер рядом, словно каменная статуя.

— Ты не простишь меня, — вздохнул чёрный, Лана увидела, как он положил на борт лапищи и стиснул дерево до треска. — Ни за что не простишь.

— Вы убили столько невинных людей, — также тихо сказала Лана, отчётливо слыша свой дрожащий от волнения голос. — Несмотря на то, что нужно уметь прощать, такое я не смогу простить.

— Я так и знал, — вздохнул Валкар.

— Тогда зачем ты спрашивал меня об этом, если знал? — возмущенно подняла не него глаза Лана. — Чтобы напомнить мне, как я здесь оказалась? Или напомнить, как по всему кораблю