Прозрение. Том 2 - Кристиан Бэд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я покачал головой. Выглядел Абэлис растерянным. Контролировать себя он явно не умел. И кто может его обучить справляться с собой — вообще непонятно.
А вот сам всплеск ярости генерала меня не удивил. Не факт, что мы доживём до завтра, если кто-то предаст.
Остались в капитанской пятеро — Мерис, Драгое, так и не дрогнувший ни одной мышцей лица Ришат Искаев, комкрыла и я.
— Чаю бы? — меня всё ещё ломало после визита на «Леденящий». И цирк, устроенный Абэлисом, отнюдь не способствовал излечению.
— Ты чего это? — удивился Мерис, оценив, наконец, мою тусклую рожу.
— Не знаю. Нахватался чего-то у экзотов.
— Хреново им, да? — понимающе хмыкнул Мерис. — Нет у меня твоего «чаю». Бельзи будешь?
Бельзи — коньяк, настоянный на личинках asfotis belse — мерзких таких вонючих букашках. Кое-кто считает, что самый шик, но не я.
— Да ну тебя, с твоими козявками. Просто чаю. Или чайник вы тоже скурили? — Я через силу поднялся и стал искать в хозяйственной нише чего-нибудь горячего для желудка и нервов.
Комкрыла, всё ещё угнетённый собственной вспышкой, щёлкнул пальцами, активируя канал общей связи, и вызвал стюарда, приказав принести чай и закуски.
Близился ужин.
— Что делать-то будем? — спросил он мрачно. — Без Колина совещание нам не собрать. Но даже если и соберём — дальше-то что?
В голосе звучала мрачная решимость — отступать Абэлис не собирался.
— Алайцев можно Агжеем пугнуть, — предложил Мерис. — Или на грунте им праздник устроить. С учётом двух спящих штурмовых групп на Э-лае, теракт мы им устроим такой, что говорить лягушатам захочется с кем и о чём угодно.
— А министру — тоже теракт устроим? — хмыкнул Абэлис.
— Угу, — отозвался Драгое, вспомнив, наверное, свои подвязки в торговом флоте Содружества.
Мы с ним оккупировали накрытый стюардом стол и откровенно жрали, не желая проникаться страданиями начальства.
Вернее, я жрал, а Драгое кушал. Я был голоден, а у капитана «Ирины» в расписании стоял ужин.
Ришат всё так же бестрепетно созерцал абсолютно пустую стену. Он не был угнетён вспышкой генеральского гнева и свалившимся на крыло выбором, скорее озадачен. Но высказывать, что у него на душе, не спешил.
На меня он поглядывал как-то нехорошо. Ему не нравилось, что я веду себя слишком свободно, хотя место моё где-то у входа в санузел. И за голову от вспышек комкрыла не хватаюсь. Казалось бы, самый молодой и неопытный, а такая зараза.
— Уровень алайского министерства мы прозвонили с большим запасом. Знать бы так своё… — протянул Мерис, а потом лицо его стало вдруг напряжённым.
— Нам нужен свой человек в министерстве. Тот, кто сумеет убедить министра, что Колина нашли, и он тоже будет на этой проклятой встрече. Кто-то, обладающий достаточным авторитетом… Или краплёная карта, — пробормотал генерал Абэлис, забирая из-под моего носа тарелку с бутербродами.
— Карта, говоришь, — заторможено отозвался Мерис, и меня осенило — разведчики пищат ему прямо в мозг.
Медициной это запрещено, но генерал сроду генконтроля не боялся, да и мозги свои не жалел.
— Чё там у тебя? — спросил, прожевав, Абэлис.
Самые вкусные бутерброды утянул, гад, с толстой маринованной ветчиной.
— Только что «Факел» прошёл развязку в районе Э-лая, и, судя по скорости, разгоняется для второго прокола, — сообщил Мерис задумчиво.
— Милостивый Иешуа, — рука Драгое замерла над салатником с тайянской ледяной икрой. — Неужели инспектор Джастин вернулся? Но ведь объявляли, что он отошёл от дел на Юге… Как?
Он поднялся из-за стола, вытирая руки.
— Ты ещё спроси — откуда? — усмехнулся Мерис. — Натурально «бог из машины». Если нас сейчас и может кто-то спасти, то это он. У него хватит влияния на министра, чтобы устроить нам это фальшивое «совещание», которого хочет Локьё. Я не доверял бы так эрцогу, но малой ему верит. И согласитесь, его там не придушили.
— А я бы придушил, — Абэлис привстал и нацелился на бутерброды. Садиться за стол ему не хотелось, он таскал их к себе на диванчик.
Драгое потянулся за тарелкой, чтобы передать её комкрыла.
— Не эти, — попросил генерал. — Вон те, длинненькие.
Он уже совершенно отошёл от вспышки эмоций, наорался, аппетит нагулял, понимаешь…
Я вспомнил свою первую встречу с инспектором Джастином. И свои первые вспышки эмоций, когда вот так же, как сейчас Абэлис, срывался на команду…
И кусок мяса встал у меня поперёк горла.
Нам нужен был не только Адам Джастин. Нам нужно было единство решений, а не психоз и сумасшествие.
Если Абэлис будет так давить на своих людей, ничего у нас с «советом» не выйдет. Поддержка крыла нам тоже понадобится. А это очень большой риск и для чести его капитанов, и для жизни.
— Генерал Абэлис!.. — начал я и подавился.
Нависающий над столом Драгое с удовольствием врезал мне по спине. Хотя и его, и меня учили на медподготовке, что делать это совершенно бессмысленно.
Подавился я вовремя, иначе нахамил бы сейчас немеряно. Но я закашлялся и успел за это время изобрести первую фразу:
— Генерал Абэлис, я хочу, чтобы вы вынесли мне порицание!
— Авансом, что ли? — сощурился Драгое.
Я кивнул.
— Типа бить тебя Славек начал правильно? — генерал хмыкнул. — Ну, подожди, хоть сяду.
Комкрыла умостил на коленях тарелку с бутербродами, расправил плечи и махнул, — давай!
Принимать удары он умел.
Я набрал побольше воздуха и выдал генералу Абэлису всё, чем когда-то стращал меня инспектор Джастин.
На тему бесконтрольных психических накатов на беззащитный личный состав, снижения моральных и боевых качеств и далее по списку.
Ведь Абэлис сначала собрал в капитанской всех, кому более-менее доверял, а потом опустил их прилюдно. Недоверием, и тем, что выгнал как мальчишек. Ну и накат, что само по себе уже отличная деморализация.
Генерал сначала улыбался, потому что слова я подбирал осторожно. Но потом мы всё-таки вошли в ментальную связку, я полностью завладел его вниманием, нафаршировал нужными мне эмоциями и донёс свои мысли до самой подкорки, как это делал со мной инспектор Джастин.
Психически я был лучше обучен, да и, пожалуй, сильнее.
Мне удалось зацепить его за живое, почитать мораль достаточно неприятным и болезненным образом.
Я его плохо знал, пришлось приводить примеры из своей жизни, а лучше бы из его. Он сопротивлялся, юлил, но в результате его потащило как надо.
На лбу у комкрыла выступили капли пота, дыхание сбилось. Я ощутил ментальное напряжение. Ещё надавил, сминая сопротивление чужой воли и заставляя генерала ощутить то, что считаю правильным я.
Это не я, это он вёл себя по-свински. И я хотел, чтобы он это понял.
Наконец сердце генерала Абэлиса дёрнулось…
И я отпустил его. Сказал уже, в общем-то, достаточно, зачем
