Злоборцы - Алексей Лишний
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В центре залы сталкивались рогами мужчины, изображавшие быков. Им восторженно аплодировали женщины, изображавшие коров.
Взлохоббит куда-то испарился, едва они прокрались за спинами гостей в главную залу.
– Наверное, сведения собирает о графских увлечениях, – решил Кир.
– Бриллиант он тырить пошёл, – цинично заверил Казион.
Вдруг граф широким жестом предложил гостям замолчать. Он встал с почётного хозяйского места, под рукоплескания снял ажурную маску, инкрустированную драгоценными камнями, немного поборолся с чересчур услужливым вихрастым виночерпием, хотевшим принять маску.
– Мои дорогие гости, для меня сегодня не просто карнавал в честь ежегодной скряжинской ярмарки, – объявил граф махровым голосом, похожим на шелест перелистываемых страниц. – Мне бы хотелось во всеуслышание объявить собравшимся о грандиозном событии в моей жизни.
Под общее воодушевление злоборцы принялись вкушать сладость удовольствий, начатую платно ещё утром на ярмарке. Теперь, со спокойной душой (Роса-смерть молча сидела рядом и поедала оливки в свинине) они продолжили приятное занятие за счёт заведения. И с чистой совестью: можно сказать, спасли графа и гостей от Страха. Хотя, к удивлению Кира, люди держались на редкость бодро, а ведь до полуночи – всего ничего.
Казион осматривался в поисках магических ловушек, как вдруг заметил в дальнем углу залы, в тени, ещё одну знакомую физиономию, уплетающую котлетки, сидя в конце стола на табурете.
– Йошкин кот! – то ли выругался, то ли позвал чародей и отправился к творенью рук своих.
– Если кот здесь, значит, собаки и стражники… – выражал мысль вслух Мамс, когда двери залы распахнулись. Прерывая взятую графом паузу, внутрь ворвались трое охранников.
– Ваше превосходительство…
Ропот возмущения прошёл по толпе и вышел через окно. Казалось, стражник хотел сказать ещё кое-что, но не решался. Он встал с колен, жуя губы и не поднимая взгляда на хозяина.
– Да полно вам, – успокаивал граф Прокумспиросперо. – Подумаешь, какие-то нищеброды захотели испробовать наших харчей. Ешьте на здоровье, где бы вы ни были.
– Спасибо, – ответил расчувствовавшийся благодарный нищеброд Мамс, поднимая за графа бокал дорогого вина. Кир пнул его сапогом. Несколько гостей в тревоге обернулись.
– Это не должно омрачить радость события, – продолжал граф. Стражник, не поняв намёка, уходить из залы не собирался. – Сегодня я объявляю всем о моей помолвке с леди Реддесовой! Я женюсь, господа! Хей-хо!
– Хей-хо! – раздался дружный возглас и стук сотен кружек.
– Долбаная гильдия свах! – выругался виночерпий. – Задания просроченные.
Дверь залы снова распахнулась. Граф, видимо мечтавший увидеть возлюбленную, был неприятно поражён: внутрь, еле сдерживаемый двумя стражами, ворвался безумный старикашка. Он извивался, как седой червяк, в цепких руках крепких мужчин, корчился, тужился и каким-то чудом упрямо шёл вперёд, заставляя стражей тащиться с ним.
– Лесной пророк! Лесной пророк! Пророк из леса! – зашептались гости, удивлённые не менее графа. Поняв, что слава идёт впереди, пророк осмелел, плюнул стражам в лицо и прошамкал:
– Ну, а я что говорил? Пустите!
– У меня теперь не замок, а проходной двор? – заревел от злости граф, сжимая в руке маску. – Кто впустил?
– Кто? Кто? – Пророк решил вернуть остатки былого достоинства и оправил на себе смятое рубище, не чище казионовой мантии. – Кто вяз у забора сажал, тот и впустил.
Граф рухнул обратно на почётное место за столом, хлебнул вина и схватился рукой за голову. Второй раз перебивают. Кажется, ход истории стал неподвластен титулованным особам.
– Я пришёл к тебе с приветом, граф. И с пророчеством. Вот! – Старичок извлёк из-под рубища, как всем сначала привиделось, свою кость. На деле она оказалась длинным свитком с понятными одному автору письменами. – Гласит пророчество: «И придут три вестника конца света белого. И принесут они скорую гибель с небес огненных…»
– Слышь, ты кончай тут нас в депрессию вводить. Мы не любим такое, – вмешался в вещание пророка один из «рогатых» с татуировкой черепа и перекрещённых костей на плече.
– Да, печально слышать твои слова на светлом празднике, – согласился граф, размазывая потёкшую тушь из-под глаз. – Получше не мог придумать?
– Мог, – согласился пророк. – Да не хотел. Надоели вы мне. Живёте неправильно, шумите много. Вам ведь и жить-то скучно, вот и чудите со скуки, гадости выдумываете. Только воздух зря коптите. Если у ремесленника брак выходит, он что с ним делает? На рынок отправляет? Подл тот ремесленник. Брак нужно в расход пускать. Сломать, раздавить, чтоб добрый человек браком не воспользовался никогда. Вот и у вас вместо нормальной жизни – бракованная какая-то, неправильная. Решил я её в расход пустить.
– Я те дам в расход. – Граф поднялся с места и погрозил старику пальчиком. – Я тебя самого сейчас в расход пущу.
– Дык не сбудется пророчество, коль сам его выдумал, – догадался «черепушный».
– Не торопись, сынок. Умный, думаешь, человек, да поумней тебя найдутся, – обрадовался беседе на любимую тему пророк. – Это в пещерное время главным удовольствием было самку поймать и детей делать. Сейчас не то. Сейчас мы вышли на новый уровень. Чем ныне тешится дух?
– Бабами, – рыгнул один из гостей, и мужская половина залы, вместе с Казионом, его поддержала.
– Книгами! – По примеру графа пророк затряс пальчиком. – Книгами едиными сыт человек! И ныне книга не отражает реальность, но сама творит её. И потому пророчество моё сбудется…
– Я женюсь! – дико озираясь по сторонам, выкрикнул граф, уставший от ерунды. – Я женюсь! Хватит болтать! Сейчас будет грандиозный сюрприз! Моя невеста… Моя невеста…
Все замерли в предвкушении, а граф с ненавистью смотрел на ничего не понимавшего стражника.
– Моя невеста здесь, в замке, господа! – не выдержал Лепорелло и выдал тайну в диком восторге. И после заорал на стражника: – Чего стоишь, остолоп, веди её из тайной комнаты!
Стражник отказался повиноваться. Он снова опустился на одно колено.
– Ваше превосходительство. Её похитили, ваше превосходительство.
– Как похитили? – изумился граф и с ним большая часть гостей, находившихся ещё в здравом уме. – Она же прибыла с личной охраной. Лучшие люди…
Киру стало нехорошо. Он, кажется, только-только начал что-то понимать в сумятице карнавала. Мамс вообще особо не парился: еда восхищала его, напитки расслабляли. Казион неустанно боролся с котом, гоняясь за ним из одного конца залы в другой. А пришедшая с ними на карнавал женщина скинула капюшон, растолкала гостей и кинулась к графу.
