Доктор Сон - Стивен Кинг

– Меня не страшит ад. Я прожил жизнь достойно и вообще не верю, что преисподняя существует. Меня ужасает мысль, что дальше не будет вообще ничего. – Он задыхался. Кровавая слеза набухала в уголке его правого глаза. – Ведь если ничего не было прежде, а мы все знаем это, то не резонно ли предположить, что ничего не будет и потом?

– Но это не так. – Дэн протер лицо Чарли влажным полотенцем. – Мы никогда не кончаемся совсем, Чарли. Я не знаю, как такое возможно, не знаю, что это значит, знаю лишь, что так оно и есть.

– Ты поможешь мне перейти на другую сторону? Говорят, ты помогаешь людям.

– Да. Я помогу. – Он взял руки Чарли в свои. – Нужно просто уснуть. И когда вы проснетесь, а проснетесь вы непременно, все будет гораздо лучше, чем сейчас.

– На небесах? Ты имеешь в виду рай?

– Я не знаю, Чарли.

Этой ночью он ощущал в себе огромную силу. Он чувствовал, как она течет сквозь их соединенные руки подобно электрическому току, и заставил себя проявить осторожность и сдержанность. Какая-то часть его существа вошла в тело умирающего, органы которого отказывались служить, а чувства

(поторопись пожалуйста)

отключались. Он проник в сознание,

(поторопись пожалуйста время истекает)

которое было ясным, как и прежде, но понимал, что перед ним проходят самые последние мысли… по крайней мере самые последние для Чарли Хейеса.

Налитые кровью глаза закрылись, потом открылись вновь. Очень медленно.

– Все в порядке, – сказал Дэн. – Вам нужно лишь заснуть. Сон принесет вам облегчение.

– Значит, ты так это называешь?

– Да. Я называю это сном, и только сон приносит покой и умиротворение.

– Не уходи.

– Я никуда не уйду. Я буду с вами.

И он остался с ним до конца. Это было его пугающей привилегией.

Веки Чарли снова сомкнулись. Дэн тоже закрыл глаза и увидел в темноте медленную голубую пульсацию. Один раз… дважды… стоп. Один раз… дважды… стоп. Снаружи стонал ветер.

– Спите, Чарли. Вы все делаете правильно, но вы устали, и вам необходим сон.

– Я вижу свою жену. – Едва различимым шепотом.

– Правда?

– Она говорит…

Он не закончил, только последний голубой всполох мелькнул за закрытыми веками Дэна, только последний выдох вышел из груди лежавшего рядом с ним человека. Дэн открыл глаза, прислушиваясь к звукам ветра и дожидаясь финала. Через несколько секунд тускло-красный туман поднялся из носа Чарли, изо рта и глаз. Это было то, что старая больничная сиделка в Тампе – обладавшая зачатками сияния подобно Билли Фриману – назвала испусканием духа. Она говорила, что ей часто доводилось видеть его.

Дэн видел его всегда.

Туман приподнялся, ненадолго завис над телом покойного. А потом растворился.

Дэн поднял правый рукав пижамы Чарли и проверил пульс. Но это была уже пустая формальность.

Аззи обычно уходил еще до того, как все кончалось, но не этой ночью. Сейчас он стоял на покрывале рядом с Чарли и смотрел на дверь. Дэн повернулся, ожидая увидеть Клодетту или Джан, но там никого не было.

Хотя все же кто-то там был.

– Эй! Кто там?

Молчание.

– Уж не та ли маленькая девочка, которая любит писать на моей школьной доске?

Нет ответа. Но там точно кто-то был.

– Ты Абра?

Чуть слышный за шумом ветра аккорд пианино. Дэн мог бы списать его на игру воображения (он не всегда отличал ее от причуд сияния), если бы не Аззи, который подергивал ушами и не сводил глаз с дверного проема. Там кто-то стоял и наблюдал за ними.

– Так ты все-таки Абра?

Снова несколько нот, а потом – тишина. Но только теперь наступила настоящая тишина. Все. Кто бы это ни был, сейчас дверной проем пустовал. Аззи потянулся, спрыгнул с кровати и удалился, ни разу не оглянувшись.

Дэн посидел еще немного, вслушиваясь в завывания ветра. Потом опустил верхний край кровати, закрыл простыней лицо Чарли и пошел в комнату дежурных медсестер, чтобы официально сообщить о смерти еще одного постояльца хосписа.

Закончив заполнять необходимые бумаги, Дэн отправился к торговым автоматам. Было время, когда он устремился бы туда бегом с заранее сжатыми кулаками, но те дни остались в прошлом. Сейчас он просто шел, делая глубокие вдохи и выдохи, чтобы унять бурю эмоций. «Трижды подумай, прежде чем выпить» – самая расхожая поговорка у анонимных алкоголиков, но Кейси К. во время еженедельных встреч с глазу на глаз внушил Дэну, что трижды подумать надо перед любым своим поступком. Ты стал трезвенником, но не идиотом, Дэнни. Помни об этом, когда в следующий раз в твоей башке возникнет намерение сделать какую-нибудь глупость.

Да, но эти треклятые синяки на руке умирающего старика!

Карлинг откинулся назад на стуле, поглощая мятные подушечки. «Популярную механику» он сменил на иллюстрированный журнал с фотографией последней звезды телесериалов на обложке.

– Мистер Хейес скончался, – тихо сказал Дэн.

– Печально. – Карлинг не отрывался от журнала. – Но ведь потому их сюда и привозят.

Дэн поднял ногу, зацепил переднюю ножку стула, на котором сидел Карлинг, и с силой дернул. Стул вылетел, и здоровяк приземлился на пол. Коробка с мятными подушечками выпала из его руки. Он с недоумением уставился на Дэна.

– Ну что, теперь ты уделишь мне внимание?

– Ах ты, сукин… – Карлинг начал вставать, но Дэн уперся подошвой ботинка ему в грудь и прижал его к стене.

– Вижу, уделишь. Отлично. Прежде всего тебе же будет лучше какое-то время не пытаться встать. Просто сиди и слушай меня. – Дэн склонился вперед, зажав ладони между коленями. Очень крепко. Уж слишком сильно они чесались. Он хотел бить, бить, бить. В висках с шумом пульсировала кровь. Успокойся, сказал он себе. Не теряй контроля над ситуацией.

Но как же это оказалось тяжело!

– В следующий раз, когда увижу отметины твоих пальцев на руке пациента, я их сфотографирую, чтобы показать миссис Клаузен, и ты вылетишь отсюда как пробка, несмотря на все твои связи. А как только ты перестанешь быть моим коллегой по работе, я тебя найду и вышибу остатки мозгов.

Карлинг все-таки поднялся, опираясь на стену и не сводя глаз с Дэна. Он был выше ростом и фунтов на сто тяжелее. Его руки сжались в кулаки.

– А ну-ка попробуй! Чего откладывать? Давай прямо сейчас!

– Конечно, но только не здесь, – согласился Дэн. – Люди спят, и в доме покойный. С отметинами от твоих пальцев.

– Я ничего такого ему не сделал. Только замерил пульс.

Ты же знаешь, как легко поставить синяк больному лейкемией.

– Знаю, – кивнул Дэн, – но ты сделал это намеренно. Не понимаю почему, но сделал.