Чернильные стрелы - Андрей Березняк

– Тьфу, дрянь какая! – Тойло с отвращением посмотрел на свой бутерброд. – У вас там в Дамноре совсем уже! И все ругательства на эту тему?

– Нет, но есть. Не знаю, почему так, но, наверное, от того, что считается позором, если тебя увидят гадящим. А про мужеложцев и не говорю уже – их сжигают на слабом огне, причем сначала жгут гениталии прямо на живом.

– Строммэ… надо запомнить.

– Не раскидывайся только этим словом: за такое убьют без раздумий, что потом любой судья оправдает. Так вот, этот строммэ Норк наверняка рассказал негласным, что мы сперли у него бумаги.

– Погоди! А с чего ты взял, что тут негласные замешаны?

– А кто ж еще? – удивился Ростримо. – Стража? Это даже не смешно. Армейские этим не занимаются, хотя их и подрядили нас искать. Нет, только негласные, хотя в умственных способностях кластаро Нерго я сильно сомневаюсь. Кто-то другой должен быть, кто-то приехал. Так вот, он видит, что мы уходим на юго-запад, это логично. Куда скорее всего с такой ценностью мы направимся? В Дельту! Еще он знает, что я из Дамнора, и может предположить, что мы направимся туда. И тут нам проще всего отправиться в Дельту и сесть там на корабль. В Дельте мы растворимся без следа, сам понимаешь.

Тойло кивнул. Где-где, а искать их в Дельте – это все равно что пытаться голыми пальцами выловить таракана, нырнувшего в кипящий гуляш.

– А мы сейчас пойдем не на юг, а на север, вернее на северо-запад. В Гант!

Эта идея для витаньери оказалась несколько неожиданной. В горном королевстве он не был никогда, хотя на границах его с Маазло и и Шемо приходилось махать мечом. Гантиры слыли людьми замкнутыми и недружелюбными, и эту репутацию поддерживали старательно. Торговлю Гант почти не вел, в войнах соседей не участвовал, несколько вторжений в пределы равнодушно перемолол в своих узких ущельях. Чужаков в королевстве не любили, поэтому старались не пускать.

– Погоди… Ты это серьезно? Я тебе скажу вот что: когда мы воевали против лоастери Палло, который пытался отвоевать себе трон…

– Я знаю, кто такой Палло.

– Ну вот, мы загнали эту скотину к самым горам, прижав его к Красной, и отрезали путь на юг – к Дельте. Он мог уйти в Гант, но не стал этого делать. Вместо этого Палло сначала попытался переправиться через Красную – это в предгорьях! – а потом развернулся и дал сражение. Нас было в семь раз больше, к слову. Король Маазло Его Величество Рика Первый лично наблюдал, как его родственнику аккуратно, чтобы не помер, вытащили кишки и положили на жаровню. У нас ребята болтали, что лоастери пытался получить разрешение у гантиров на проход хотя бы для себя одного, но они не разрешили. И Палло предпочел безнадежное сражение.

– Если бы он знал, какая смерть его ждет, – спокойно ответил Ростримо, – то предпочел бы сгинуть в Ганте. Но ты прав, приятель, просто так в эти горы соваться самоубийственно. А мы и не будем.

– Не понял…

– Не будем, – Вагнер улыбнулся, – соваться просто так. Я знаю, кто сейчас в Ганте советник короля в делах спокойствия, как там называют моих коллег. Мы спокойно сдадимся первому же патрулю с требованием немедленно доставить нас к лоастери Днедону для передачи тому сведений первостепенной важности.

Звучало хорошо, но Тойло никак не мог поверить в то, что это может сработать. Гантиров он боялся, благо наслушался историй про них на привалах. И местные маазы в приграничье такого понарассказывали, что на горные вершины к северу солдаты и видавшие многое витаньери смотрели с натуральным ужасом.

– Что же за сведения такие?

– Придумаю что-нибудь. Мало ли тайн всяких знаю, что-нибудь да выложу. Но пока, честно скажу, не знаю, что может заинтересовать Днедона. Им, похоже, ничего не надо. Но есть еще одно «за» в Ганте для нас: отсюда и до самых гор почти никто не живет.

– Это еще одна проблема. У нас жратвы на неделю, если  экономить. И четыре лошади, которым нужен овес.

– Травы поедят.

Можно, конечно, и травы. Овес тоже экономить придется, потому что только на том, что тут растет, животные не продержатся. Хотя, если они сейчас начнут забирать к северу, снова начнутся леса, не такие густые как к востоку от тракта, но будут. Там влажнее, и трава – не здешнее жухлое сено.

С другой стороны, выехать на дорогу сейчас смерти подобно. Соколов с их приметами уже наверняка отправили во все стороны, места у границы с Маазло и Дельтой обжитые, мимо людей не пройдешь. А вот на границе с Гантом и впрямь мало кто селился. Ни городов, ни, если верить Ростримо, даже деревень. Так, лагеря охотников да лесорубов, но опять же – ближе к Лейно. Добираться до гор придется, конечно, не меньше пары недель, припасов и впрямь хватит только на одну из них. Что ж, десяток дней придется прожить на грибах-ягодах и охоте, правда, луком Тойло владел посредственно. В конце концов, есть еще две лошади. Не самое вкусное мясо, но не привыкать.

– Ладно, уговорил, три короля тебя порви. Поехали в Гант. Хоть посмотрим, что у них там за жизнь такая сладкая, что не пускают никого к себе.

– Только дай отдохнуть, изверг!

– Прайло, позовите десятника, пусть он выгонит этих кошек облезлых отсюда Творцу на радость!

Варконне кивнул и выскочил за дверь. Вастер Шмарсси потер глаза, в которых от усталости все расплывалось. Он не сразу вспомнил, когда в последний раз спал хотя бы от заката до рассвета, а вспомнив, не мог сосчитать, сколько дней назад это было. Перегруженный мозг, пока еще способный из голого упрямства работать по главной проблеме, отказывался производить такие элементарные исчисления. По опыту начальник Черного стола знал, что это плохой признак. Еще немного, и он просто свалится. Один инфаркт у Кайло Шмарсси уже был.

А тут еще и эта безумная тетка, доведшая спокойного на людях вастера до истеричного крика. Эта дура приперлась к дому, где остановились негласные, с самого раннего утра и потребовала встречи с самым главным.

Если по-честному, то история, рассказанная селянкой, заслуживала бы внимания Негласного кабинета, хотя и Золотого стола, ведающего вопросами веры, а так же колдовства и прочих потусторонних вещей. Но не контрразведке же заниматься расследованием злостного наведения порчи на грядку с капустой! И не сейчас!

Но баба не унималась. Она уселась прямо перед Кайло и, почти не мигая, смотрела на него взглядом глупой коровы, пропуская мимо ушей как заверения в том, что ее проблема будет доведена до компетентного человека, так крики с требованиями выметаться из этого дома.

– Господин негласный начальник, у меня вся капуста пожухла… –  в который раз начала тетка, но вастер перебил ее.

– Это я уже слышал. Хмм… а не арестовать ли мне тебя…

– Это за что? – опешила селянка.

– Как же: мешаешь расследованию дела коронной важности. У тебя тут в деревне гостиница сгорела и целый двор рядом, у меня убит десятник и сержант, злодеи где-то тут неподалеку скрываются, но ты тут сидишь и отвлекаешь меня от дела короны своими пустяка…

Вастер Шмарсси запнулся. Произнося последнее слово, он уже понял, что делает это зря, но заткнуть сам себя не успел. И ведь только нащупал тактику, как можно было бы перейти в наступление и напугать эту дуру до полусмерти, как сам же все и испортил!

– Пустяками?! – тетка вмиг покраснела, сделавшись похожей на очищенную свеклу. – Это моя капуста – пустяки?! Да ты знаешь, сколько я с нее дохода имею, овца ты столичная?!

Могущественный начальник Черного стола сжался в комок. Каждый вопль отдавался в его воспаленной голове, словно по ней лупили молотком.

– Да я с этой капусты себе дом отстроила, мужа нормального подобрала!

Бедный мужик, хотя женщина собой хороша, не поспоришь.

– Детей на ноги поставила! И теперь что – по миру должна пойти, потому что какая-то столичная овца не хочет защищать честных людей?! Да тебе деньги за это платят! Да я…

В этот момент дверь в комнату распахнулась. Кайло Шмарсси даже успел пожалеть, что так рано – была вероятность, что баба попытается его ударить, вот тогда он на законных основаниях и с чистой совестью законопатил бы ее в подвал по обвинению в нападении на коронное лицо. Потом, естественно, выпустил бы, нужна она больно! Теперь же придется проявить произвол.

– Вон ее отсюда, – сказа негласный вошедшему десятнику. Тот вместе с еще двумя солдатами подхватил голосящую тетку под руки и потащил к двери. Баба упиралась ногами в пол и грозилась написать жалобу самому королю. Когда ее крики стихли, Шмарсси указал вошедшему Прайло Варконне на один из стульев.

– Садитесь. Всех солдат допросили?

– Да, вастер. Показания сходятся, по описанию они видели в деревне Громри Ростримо Вагнера, дамнора, несколько лет жившего в Лейно. Второго человека, похожего на солдата, видели и до этого – десятину назад на тракте.