Зеленые береты - Робин Мур

Шерн передернул плечами.

– А поскольку наши руки в этой войне связаны, то мы кончим так же, как французы. Но, на мой взгляд, французы подлы, нечестны, отличаются жадностью, злобой...

– Что-то чудится германское в твоих словах, – не удержался я.

– Что бы там ни было, этот подонок убил Энди. Теперь, когда я знаю, кто он, ему не уйти от расплаты!

– Хотел бы я на это посмотреть.

Теннисный матч закончился, ковбой и его очаровательная партнерша победили с большим преимуществом. Они немножко поболтали с соперниками у сетки и затем направились в нашу сторону, чтобы занять соседний столик в тени. Рядом с ними тут же оказался официант-вьетнамец, принял заказ и ушел.

– Французы здесь пользуются преимуществом, – сказал Шерн по-английски, когда официант подошел к соседнему столику с заказом. Затем обратился к официанту на плохом, но понятном французском:

– Я пытаюсь сделать настоящих бойцов из ваших вьетнамских рейнджеров, а когда прихожу сюда, чтобы отдохнуть, меня не желают обслуживать.

Официант мог ответить, что был очень внимателен ко всем просьбам американского офицера запоследние полтора часа. Он мог бы обратить внимание на то, что французский нового посетителя неожиданно ухудшился. Однако он не сделал этого и с каменным лицом принял заказ на еще две порции пива Бамуиба.

Француз за соседним столиком слушал очень внимательно и даже повернулся, чтобы взглянуть на Шерна. Шерн обратился ко мне, на этот раз по-английски.

– Мне иногда кажется, что нам, американцам, не очень-то рады в этом клубе. Я уже два месяца хожу сюда, и никто не заговорил со мной, кроме других американцев.

Потом он повторил ту же фразу на французском и опять достаточно громко. Я согласился тоже по-французски.

Шерн добился своего. Француз за соседним столиком откашлялся и на чистом французском сказал:

– Пардон, месье. Я случайно услышал то, что вы сказали. Разрешите представиться и уверить вас, что мы лично счастливы видеть вас и других американцев в нашем клубе.

Шерн повернулся в кресле, чтобы посмотреть на улыбающегося француза.

– Благодарю вас, месье. Вы первый из членов клуба сочли возможным познакомиться со мной. Я – майор Фриц Шерн.

– Анри Гийо, – назвал себя француз и сделал вежливый жест в сторону прелестной загорелой блондинки. – Позвольте представить вам мадемуазель Денизу Лефевр.

Шерн встал и поклонился.

– Рад познакомиться, мадемуазель, – сказал он очень любезно. Вдоволь насладившись зрелищем очаровательной девушки, чьи теннисные шорты и майка подчеркивали достоинства ее фигуры, он представил меня.

– Очень приятно, – сказал я, вставая и слегка кланяясь.

– Майор, – сказал Гийо, – не откажите в любезности присоединиться к нам.

– Вы очень добры, но боюсь, что мы помешаем вашей беседе.

– Вовсе нет, месье. – Девушка взглянула на Шерна, глаза ее были широко раскрыты, и она улыбалась, заметив, как откровенно он разглядывал ее лицо и фигуру. – Мы будем очень огорчены, если вы откажетесь.

Шерн не нуждался в дальнейших уговорах. Пародируя представление о том, как должен вести себя американский солдат с очаровательной девушкой, он взял свой стул и поставил его рядом со стулом мадемуазель Лефевр, оказавшись между ней и Гийо. Я поставил свой стул к другому концу столика.

– Вы здесь в отпуске? – спросил Гийо Шерна по-французски. – Или находитесь постоянно?

– Мой офис находится здесь, в Сайгоне, но настоящая работа – на фронте.

Сильный американский акцент Шерна вызвал легкую улыбку у мадемуазель Лефевр.

– Но у вас наверняка очень интересная служба, – сказала она, пытаясь разговорить Шерна.

Как девушку, так и Гийо, казалось, очень интересовала миссия американцев во Вьетнаме. Гийо даже рискнул спросить:

– Мы не смогли победить здесь, но вы, американцы, наверное, окажетесь удачливыми?

– Мы не воюем, Гийо, – быстро ответил Шерн. – Мы просто даем советы вьетнамцам, как лучше воевать. Это не американская война.

– Это американская война, – твердо заявил Гийо. И затем продолжал, искренне и с некоторой горечью: – Мы могли бы победить в 1954, а вместо этого потерпели поражение. Наши солдаты и генералы оказались не готовы к этой войне. Руководители нашей военной академии отказывались признать, что эта война отличается от тех, которым их научили. Они мало что знали о тактике партизанских действий и не имели понятия о складе мышления боевика из джунглей. Поэтому к моменту, когда мы были разгромлены и потеряли Дьен Бьен Фу, двести тысяч французов были убиты или ранены. Я воевал здесь, поэтому знаю.

Дениза протянула свою руку с золотистым загаром и накрыла ладонью ладонь Гийо.

– Анри, прошу тебя, не надо расстраиваться.

Она повернулась к Шерну и сказала:

– Семья Анри была из первых, которые приехали сюда жить. У них была одна из крупнейших каучуковых плантаций в стране, и Анри сумел получить с нее почти максимум того, что она могла дать. А теперь мы вынуждены все продавать вьетнамцам, как вам известно.

Шерн кивнул с сочувствием, но Анри все еще не мог отвлечься от своего монолога.

– Я сказал, что американцы могут победить. – Он иронически рассмеялся. – Да, но вы тоже совершаете те же ошибки. И вдобавок ко всему вы даже не можете контролировать воюющие подразделения. – Гийо подмигнул Шерну. – Эти ваши "прямые ноги", эти полковники и генералы тоже приведут вас к поражению.

На Шерна слова француза произвели сильное впечатление. По иронии судьбы он слышал сейчас буквально свои собственные мысли из уст человека, которого собирался убить.

– Я вижу, вы многое о нас знаете, Гийо, – французский язык Шерна вдруг зазвучал свободно и лишился акцента, так что я даже обеспокоился, что он выдаст себя. – Вам, оказывается, известно даже наименование солдат, которые не могут прыгать с парашютом.

– Я сам был парашютистом, – гордо произнес Гийо. – Мой батальон сделал одну из последних попыток освободить Дьен Бьен Фу, но было уже поздно. Наши старомодные парижские генералы уже успели проиграть войну, и опытные офицеры вроде меня испытывали отвращение к командованию, которое не дало возможности повлиять на ход событий людям, умеющим воевать в местных условиях.

Шерн, похоже, не на шутку углубился в дискуссию со смертельным врагом.

– Если "ноги" будут вести дело по-своему, они вообще выгонят спецназ из Вьетнама, – сказал он.

– Недоверие ко всему необычному, нестандартному, оригинальному всегда было присуще военному менталитету, – мрачно заметил Гийо.

Француз настоял на том, чтобы заплатить за следующую порцию напитков; они с Шерном, казалось, были на пути к полному взаимопониманию.

– Где находится ваша плантация? – спросил Шерн.

– Это большая каучуковая плантация в провинции Тай Нинь.

– Семья Анри владела во Вьетнаме многим, – сказала Дениза.

Гийо улыбнулся, с любовью посмотрев на девушку:

– Она приехала из Франции, чтобы жить здесь и выйти замуж. Ей так нравится эта страна и так нравятся владения моей семьи, что я иногда задаюсь вопросом, за кого она выходит замуж – за меня или за мое состояние.

Шерн и я заметили большой бриллиант, сверкающий на безымянном пальце девушки.

– Вьетнам прекрасен, – заметил я, – никогда не встречал в тропиках такого разнообразия пейзажа и климата.

– О, я мечтаю остаться здесь навсегда, – горячо подхватила Дениза, хотя радостное выражение на ее лице слегка затуманилось, когда она перехватила взгляд Гийо. – Мы останемся здесь, Анри? Навсегда, правда? И будем ездить во Францию каждый год?

Ее жених грустно усмехнулся:

– Конечно, моя радость. Я уверен, что вьеты дадут мне работу на одной из плантаций, когда приберут наконец к рукам всю нашу собственность. Мы всегда сможем с тобой работать вместе. Вьеты так чудовищно богатеют, воруя у американцев, что вполне смогут нанять себе слуг-французов.

Дениза покачала головой и откинулась в своем кресле. Гийо повернулся к Шерну.

– Ну хватит с вас наших проблем. Мне очень интересно, как американцы готовят вьетов к сражению в этой войне. По-моему, вы говорили, что тренируете вьетнамских рейнджеров?

– Я работаю в школе подготовки Дак Фанг, – объявил Шерн. – Мы выпустили несколько хороших классов. Я считаю, что мои рейнджеры при хорошем командовании победят лучшее подразделение, которое сможет выставить против них Вьетконг.

Гийо рассеянно протянул руку к своему бокалу.

– Вы когда-нибудь видели своих учеников в настоящем деле?

– Время от времени мы направляем выпускной класс на практику, когда вправе предполагать, что коммунистов будет меньше, чем наших. К несчастью, две недели назад мы понесли серьезные потери, причем убит был один американец, а еще один – ранен.