Системный Правнук. Том 3 - Андрей Третьяков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он допил стакан и с яростью поставил его на стол. Стекло лопнуло, по полу зазвенели осколки.
— За что ненавижу современный мир и этот ваш Ковчег — отсутствие простых сигарет! Но я отвлёкся. Я лично был в четырёх больших порталах. В одном оказалась полная копия нашего мира. Даже встретил сам себя! — Виктор грустно усмехнулся. — Тот «я» от удивления попытался меня убить, но он был слабеньким системщиком, совсем начинающим. И погиб. Не многие могут похвастаться, что убили себя, верно? А я могу. Собственно, это всё. Ни зачем Система это устраивает, ни откуда она берётся — ничего этого мы не узнали. Сорри. Я даже у Бога спрашивал, но тот, как обычно, промолчал.
— Спасибо, Вить! Хоть что-то, — Сергеевна положила мою руку поверх ладони замученного медициной человека. Со стороны, наверное, это выглядело глупо и смешно, но никто не улыбался. — Береги своего потомка. И я верю, что у тебя хватит мозгов «выздороветь». Удачи!
«Купол деактивирован».
Я подошёл к двери и открыл её. В пяти метрах от входа стояли конвоиры, которые приняли у меня Лопуха и увели его. Надеюсь, тот сможет доказать, что медицина победила, и он теперь нормальный.
— Ну что, девушки? — обратился я к молчаливой парочке, которые с интересом энтомологов разглядывали меня бедного. — Теперь вы, думаю, точно готовы согласиться, что я не псих?
— Это было… познавательно, — аккуратно подбирая слова, выдала Эльза. — Я и раньше была уверена, а теперь и последние сомнения испарились. И да, бабка у тебя крута, моё искреннее восхищение.
— Да, и у меня последние сомнения развеялись, — поддержала подругу Оля. — Прости, Серёж, что до конца тебе не верила, немного, на полшишечки, но сам факт.
В этот момент дверь открылась, и в комнату вошла совсем молоденькая девушка, почти девочка. Она встала у входа, робко разглядывая нас. От силы полтора метра росточком, худенькая, с русой косой, достающей до талии.
Эльза тут же подскочила к ней и повела к столу. Смотрелись они как две худенькие сестры. Думаю, наша Шпионка примерно так и выглядела в юношестве.
— Не бойся, мы просто хотим поговорить, — заворковала она на ухо девчонки. — Проходи, присаживайся. Морсу?
«Купол активирован».
Умная штука — этот наш ангел. Уже даже без команды включает защиту от прослушки и наблюдения.
— О чём вы хотите поговорить? — робко спросила малая. — Я врачам уже всё рассказала, как и следователям, и всем остальным. У меня в голове появился мужик, который неделю назад пропал. Я в порядке, честно! Лечение помогло!
— О! А твой предок оказался умнее, чем Витька Лопух! — Сергеевна опять отобрала у меня капельку контроля. — Моё восхищение. А как зовут того, кто с тобой разговаривал в голове?
— Дмитрий Борисович, — отозвалась девчушка. — Ну, мне так чудилось! — тут же поправилась она.
— Хм… не Ботаник, случайно? — ласково моим голосом спросила бабуля. — Девятое место в топе на двадцать четвёртый год.
— Так, я не понял! — лицо бедолаги преобразилось, теперь на нас смотрел властный и сильный человек, а не забитая испуганная девочка. — Давайте ближе к телу. Что происходит, и кто вы? Слишком много знаний и совпадений. Ну! — прикрикнул он. — Я жду ответа!
— Дим, без паники, — Сергеевна спокойно выдержала его взгляд. — Я Оксана Конфетка, пятьдесят четвёртое место топа. Ты меня пережил. Нас тут таких «попаданцев» ровно десять, и я одна из них. Я в теле своего правнука, как и ты в правнучке. Это уже доказано.
— Что значит «в правнучке»? — насторожился? Насторожилась? Вот как сказать о мужчине в теле маленькой девочки?
— А то и значит. Думаю, ангелом ты уже умеешь пользоваться, сделай запрос родословной этого прекрасного юного создания. Но потом. Мы, собственно, тут по делу. Ищем вопросы на тему «что такое Система? Её происхождение и цели». Вообще, интересна любая информация, кроме общеизвестной.
— Да откуда? — удивилась девочка. — Как и все, ходил в порталы, крошил врагов, улучшался. Потом опять бил гадов, затем снова улучшение. И так по кругу. Система нас информацией особо не баловала. Да, думаю, ты и сам, ой, сама это знаешь.
— Я поняла. Спасибо. Береги свою сто раз «пра» внучку. Сделайте вид, что выздоровели.
Примерно подобные разговоры были у нас со всеми остальными ребятами, кроме предпоследнего. А вот с ним вышло интересно. К нам привели мощного парня лет тридцати, с всклокоченной шевелюрой и глазами побитой собаки. Он аккуратно примостился на краешек стула и сидел с прямой спиной, словно проглотил лом, всю беседу. Как сообщили его провожатые, он единственный, кто полностью выздоровел, и потому беседа у нас вначале не заладилась.
— Привет! — начал я после установки купола. — Хотел бы поговорить с тобой о голосах в голове. Ты не против?
— Да, конечно, не против! Вас беспокоят голоса? Может, вам лучше обратиться к специалистам, я в этом не особо разбираюсь. Знаю только, что у меня когда-то была похожая проблема, но мне помогли! И вам помогут, уверен.
— Мы хотим поговорить именно о твоих голосах, точнее, одном единственном голосе, — не принял я его игры. — Расскажи о нём!
— Так вы же знаете, что я ничего не помню, уже миллион раз меня спрашивали, — удивился парень. — Ну, были какие-то голоса в голове. Но быстро пропали, я даже не знаю после лечения ничего, что со мной было.
— Ну хотя бы имя того, кто с тобой говорил, вспомни, — настаивал я. — Это важно!
— Да не помню я! — возмутился крепыш. — Вы же сами меня вылечили, а теперь что-то требуете.
— Ну что же, господа, — присоединилась к беседе Эльза. — Позитивной динамики не наблюдаю. Диссоциативное расстройство идентичности сменилось временно-постоянной амнезией. Думаю, на этом комиссию пациента можно заканчивать и отправлять его на двухлетний курс принудительного лечения в санаторий, в семью животноводов. Общение с разнообразной живностью должно пойти ему на пользу. Голосуем?
Я задумчиво оглядел парня. Идею Эльзы ухватил на лету, теперь не обосрать бы её. Всё должно получиться, просто обязано.
— В принципе, твоя мысль мне импонирует в части, касающейся семьи животноводов. Только вот сильно сомневаюсь, что каких-то двух лет будет достаточно, — я внимательно посмотрел крепыша, словно оценивая, достаточно ли ему будет. — Лет пять, это ближе к истине. Амнезия вообще довольно сложно лечится, а тут она ещё и медикаментозная.
— Да что
