Попаданка для герцога? - Алёна Цветкова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И тут вдруг лавочка накрылась. Внезапно его персоной заинтересовался сам его светлость герцог Бартенбергский… но ему повезло, ему пригласил на ужин временно исполняющий обязанности мэра Крамсберга – приятель и коллега, которому Аталрик невольно завидовал, ведь тому достался целый город. И он проболтался, что пришло письмо от герцога с вопросами о скоромной персоне управляющего Розанским баронством.
Аталрик, не будь дураком сбежал, оставив его светлость с носом. Но и сам попал в не самую лучшую ситуацию: денег нет и появиться нигде нельзя.
И тогда решил он наведаться к Гизелле. И тут Клати выдала ему сногсшибательную новость. Она подслушала, как ее мать разговаривала со своей сестрой. И говорили они о том, что граф написал своему сообщнику в последнем письме, которое Гизелла не успела передать куда нужно, очень странную фразу «монетка закатилась под скрипучую половицу». Клати сразу сообразила, что старшие ищут сокровища заговорщиков и обо всем доложила Алатрику. Потому что он сказал ей, что будь у нее приданное, он женился бы на ней, смотря на сомнительное происхождение.
Клати пыталась искать сокровища сама, но у нее ничего не вышло. И тогда Аталрик решил взять все в свои руки. Для этого ему нужно было попасть в дом. От Клати он узнал, что мы ждем королевского представителя. Все складывалось как нельзя удачно, и он решил сыграть роль практически самого себя. Он осветлил волосы и брови, надел ботинки на каблуках, чтобы стать выше, и сбрил бородку, которую носил, чтобы казаться старше.
Оставалось только как-то устранить Гизеллу. Из всех домочадцев только она общалась с ним достаточно долго, чтобы не купиться на маскарад. И тогда он велел Клати подсыпать в чай Гизелле снотворное. Он не хотел убивать, он хотел, чтобы она заснула и пару дней провела в своей комнате, пока он они ищет сокровища.
Но Гизелле внезапно стало плохо и она скончалась.
Эта незапланированная смерть, чуть все не сломала. Клати впала в истерику и хотела было пойти и во всем признаться. Но он уговорил ее, сказал, что как только найдут сокровища, сразу поженятся и уедут.
И тут дура-баронесса вылезла со своими обвинениями. Пришлось спасать свою шкуру, скакать полночи за дилижансом и замарать руки в крови.
Аталрик рассказывал долго. Он совсем не боялся меня и свободно ходил по спальне, заглядывая в шкафы и на полки. А я так и валялась на постели связанная и боялась шевельнуться, потому что в его руках был пистолет, который он изредка направлял в мою сторону. И каждый раз сердце сжималось от страха, что он решит прекратить свои признания и просто убьет меня.
– А теперь куда-то исчез сэр Фипп, – хмыкнул он и остановился напротив, – поверьте, леди Лили, я убью вас, не задумываясь. Вы слишком много попортили мне крови, чтобы я мог так просто вас отпустить, – он поднял руку и наставила на меня пистолет, – и у вас есть только один шанс, уговорить меня не нажимать курок. Вы должны сказать, где спрятаны сокровища…
Я лежала на кровати и смотрела в круглую дырку пистолетного дула с мушкой прицела и думала, что шансов выжить у меня нет… потому что я не представляю где может быть эта «скрипучая половица», под которую закатились монетки…
Наверное, я сошла с ума.
Вместо того, чтобы заплакать или умолять, я расхохоталась. А может быть поняла, что мне нечего терять? Сэр Фипп все равно не успеет вернуться с помощью…
– Сэр Алатрик, – улыбнулась я ему во все тридцать два зуба, – я получаю продукты и дрова от деревенских в счет будущего оброка. Все деньги, которые у меня были с собой, я отдала за долги, которые накопились за время вашего управления. Чтобы рассчитаться с лекарем, я заняла деньги у сэра Фиппа. Мое поместье в залоге у банка, потому что я хотела заработать и купила оборудование, которое теперь простаивает. Мне нечем платить слугам, мне не на что купить себе одежду и обувь на весну, и я до сих пор выхожу на улицу в зимнем капоре и дубленке. И вы полагаете все эти проблемы у меня были бы, если бы я знала, где находится «скрипучая половица» с монетками?
Я снова рассмеялась, и завозилась, укладываясь поудобнее. Направленное на меня дуло перестало пугать. Я вдруг поняла, что так устала.
Я маленький перепуганный кролик, а не зубастая акула. И я хочу прятаться в своей норке, а не воевать с хищниками за добычу. Я больше не хочу так жить. Не хочу быть храброй и оставаться один на один с преступниками. Не хочу быть сильной и думать, как вытащить себя из пучины безденежья. С меня хватит.
– Стреляйте, – устало вздохнула я, – давайте уже, сэр Аталирк. Прекратите все это…
– Леди Лили, – зло зашипел Аталрик, – я не шучу…
– Я тоже, – вздохнула я и улыбнулась, – вот вы мне рассказали свою историю… а давайте я расскажу вам свою. Раз уж мы никуда не торопимся…
Мне было семнадцать, когда закончилось мое беззаботное детство. В один миг. Мама, папа, старший брат… Они все погибли в один день в автомобильной аварии. Я осталась совсем одна. Девочка, которая семнадцать лет до этого жила, как маленькая принцесса.
Меня хотели отправить в детский дом, но не успели. Нашлась добрая тетя, мамина двоюродная сестра, которая взялась присматривать за бедной сироткой. Оформила опекунство. И не прошло и месяца, как в нашей трехкомнатной квартире прописалась в прямом и переносном смысле вся ее большая семья. Уж не знаю, как это она провернула, но оказалось, что по документам жили они здесь еще при родителях.
Через полгода, мне уже было восемнадцать, я получила в наследство старый гараж, а тетушка с семьей – нашу трешка. Все честно. Всем поровну.
И вот сижу я рядом со своим имуществом, реву от безысходности, и вдруг кто-то мне руку на плечо кладет, что, мол, с тобой случилось? Может тебе помочь?
Вот так я и познакомилась с Маратом. Он тогда выслушал меня, взял за руку и отвел к своему знакомому юристу. Они бились за меня, как дикие звери.
У меня не было ни единого шанса не влюбиться. Марат был для меня всем. Я просто боготворила его. Он сказал, что не нужна нам доля в трешке на окраине, лучше купить квартиру в центре, в ипотеку… А выигранных через суд
