Точное попадание - Юлия Фирсанова

— Значит, заполучив Дэлькора, граф убил бы одной стрелой двух зайцев, — воспользовалась я местным вариантом пословицы, подслушанной у красноречивых эльфов. — Тогда удивительно, что против нашей и конской воли он не попытался его забрать, а уж потом обломать.

— Оса, — Лакс обернулся ко мне и снова удивленно покачал головой, Фаль и вовсе только фыркнул, — ты же магева, кто же против тебя так явно пойдет? Если только сумасшедший.

— Ну, мало ли, — не убежденная в правоте спутника, я пожала плечами. — Вдруг только притворяюсь магевой, оделась попричудливее и оригинальничаю, народ пугаю, а на самом деле обычная девка. Они же даже не попробовали…

Голубые глаза стали еще удивленнее, и Лакс протянул, взлохматив буйную рыжую шевелюру:

— Ты что, правда не понимаешь? Одежда не главное, вырядиться каждый сможет, а магевский талант, он как костер пылает, разве слепой не заметит. Всякому виден, а уж вблизи тем более.

— Не костер, солнышко, — мечтательно протянул Фаль, в остальном полностью соглашаясь с вором, и потерся о мою щеку крылышками, будто и в самом деле грелся в «свете моей славы».

— Вот как, — теперь уже настал мой черед думать. — Ты хочешь сказать, что каждый или почти каждый в этом мире сможет определить, маг перед ним или нет, просто оказавшись поблизости? Интересно… Это меняет дело…

В голове замельтешили как испуганные мыши мысли о скрытых магических способностях жителей здешних мест, недостаточных для того, чтобы колдовать самим, но выполняющих функцию безупречного детектора. Так стало гораздо понятнее, почему маги сделались народными избранниками и судьями. Это что-то вроде депутатства, врученного при рождении. От мандата не откажешься, полномочия не сложишь, как ни старайся, избиратели разыщут и отчет о выполнении предвыборных обязательств потребуют, где бы ты ни был. С одной стороны, магам давалась некоторая неприкосновенность, основанная на всеобщем уважении, а с другой — поджидал воз проблем, который тебе готов был всучить каждый встречный-поперечный, вылетев на дорогу с радостным воплем: «Магева!» — и хлопнувшись в ноги.

Н-да, перспектива не радовала: с одной стороны, это выглядело так, будто я взяла в руки флаг и шествовала, размахивая им и привлекая к себе внимание, а с другой… Если одинокая девушка — магева, то она не так безобидна с виду, как кажется, следовательно, недоброжелатели поостерегутся с нею связываться или подождут, пока их наберется побольше. Такого варианта развития ситуации исключать было нельзя.

Я еще немножко подумала о серьезном, а потом, прикалываясь над Лаксом, заявила:

— Кстати, об Александрах, знаешь, среди них все-таки есть симпатичные. Например, Александр Ежевикин, романсы поет так, что сердце замирает. Мне раньше не только слушать, но и смотреть на него нравилось. Он волосы в такой славный хвост собирал… А потом я узнала, что мой кумир женат и его супруга родила ему двойню.

— Ты ревновала? — с каким-то болезненным любопытством уточнил Лакс, может быть, припомнив что-то из собственного любовного опыта.

— Не особенно, песни — это одно, личная жизнь — другое. Я могла бы ему простить брак и все прочее, если бы не имена, которые он дал детям. Человек, обозвавший своих родных чад Дроном и Фросей, не имеет права на мою симпатию! — гордо заявила я и даже выпрямилась в седле.

— Да уж, для детишек менестреля имена больно простецкие, — охотно согласился вор, не слишком уяснив весь комизм ситуации, а мне так понравилось, как он надменного Ежевикина обозвал, что я простила приятелю толику недопонимания и спросила:

— Эй, Лакс, если не секрет, ответь, я, когда ваши имена слышу, они мне знакомыми кажутся, а вот твое нет. Почему?

— Матушка моя, — скривил губы вор, — на эльфах малость тронутая была, а пожалуй, и не малость. Так в честь какого-то их древнего короля меня обозвала Лаксанрэномириэль. Кроме нее самой никто этого выговорить не мог, так я Лаксом и стал.

— У тебя такое красивое длинное имя! — с неожиданным уважением протянул Фаль. — Почти как у сильфа, жаль только, всего одно!

— Вот уж о чем никогда не жалел, — помотал головой Лакс, подозревая насмешку, но мотылек был абсолютно серьезен. Он задумчиво склонил голову набок и сделал неожиданный вывод:

— Ты очень скромный!

Вор так и прыснул в кулак.

— Вообще-то, я с Фалем согласна, — поддержала я разговор, — нет, не насчет твоей скромности, а что имя красивое. Но такое звучное прозвание трепать в повседневном обиходе стыдно, посему, как бы оно нам ни нравилось, мы, пожалуй, будем продолжать звать тебя Лаксом.

— Вот и славно! — облегченно выдохнул парень, видимо, представив себе, каково не только зваться Лаксанрэномириэлем «по метрике», но и слышать такое имечко от друзей на каждом шагу.

За уже ставшим привычным веселым трепом мы коротали дорогу. Примерно в середине дня сделали короткий привал и снова пустились в путь. То ли у Дэлькора на копытах были амортизаторы или воздушная подушка, как у более современной техники, но только устала я гораздо меньше, чем вчера. И когда под вечер показалась россыпь домишек с огородами, а потом и сам знаменитый уже одним тем, что был первым увиденным мною городом этого мира, Патер, я была еще о-го-го! То есть в состоянии самостоятельно держаться в седле и даже сойти с коня, если понадобится, а не сползти подобно какой-нибудь знатной томной фифе на руки Лакса. Хотя пасть на руки рыжего, если, конечно, он меня ронять не надумает, могло оказаться очень даже приятным. Попробовать, что ли? Ну это так, к слову пришлось, не буду я падать, лучше продолжу глазеть по сторонам с высоты Дэлькора.

Мы чинно пристроились в конец небольшой очереди и въехали в малые ворота, охраняемые аж целыми четырьмя мужиками, то ли стражниками, то ли местной милицией. Нет, все-таки стражниками, поскольку, даже несмотря на жару, на исполняющих должностные обязанности господах были форменные кожаные куртки с нашитыми бляшками, заменяющие доспехи. Мужчины сжимали влажными ладонями гибриды алебарды с копьем и отчаянно потели, так, что разило аж до конца очереди, но мужественно терпели. Вряд ли им положено было пахнуть по инструкции, дабы заблаговременно приучать гостей города к ароматам места. Скорее всего парни маялись оттого, что блюли устав, ибо противный граф Кочерыжка ожидался с эльфийской делегацией в неопределенное время, начиная от сегодняшней ночи, если вдруг решат проехаться по холодку, до следующего дня. А встречать их надлежало при полном параде, мало согласующемся с гигиеническими требованиями.

Оказалось, для магев проезд в городские ворота беспошлинный! Вот это льготы! Но на иные меры социальной защиты интеллектуальной элиты рассчитывать, думаю, не стоило. Лакс как мой спутник отделался парой мелких монет, я пока так и не научилась разбираться в их достоинстве, а Фаль и вовсе проехал контрабандой, поскольку сам факт наличия сильфа в багаже остался для стражи тайной в связи с отсутствием детекторов.