Сахар со стеклом - Аня Чацкая

Мои глаза удивлённо округлились: он сказал "брат" или мне послышалось?

— Если слишком устала, мы можем перенести на другой день! Не мучай себя! — я устала так, будто работаю не официанткой, а вагоны с углем по ночам разгружаю, но мне было стыдно в этом признаться. Да и времени на доклад осталось не так много — нельзя сейчас бросить это на произвол судьбы.

— Нормально, поехали! — кивнула, выдавив что-то наподобие улыбки. Видела, что Егор мне не поверил, но промолчал. Видимо, оценил жертву. — Значит, ты тоже живешь отдельно?

— Да, за год в Канаде слишком привык иметь много личного пространства, к тому же, мне почти двадцать. Думаю, нормально, что я начал жить самостоятельно. Но сегодня у родителей важная встреча, а няня не может задержаться на ночь, поэтому тебе придётся знакомиться с моим малым! — то, что я узнавала о Егоре, начинало объяснять, почему он ведёт себя гораздо серьёзнее сверстников, откуда у него ответственность и благоразумие. Даже я за неделю в другом городе стала чувствовать, что мне всё по плечу, а он год прожил на другом континенте.

— Я не против! — улыбнулась, пытаясь представить, как должен выглядеть младший брат Беляева. Главное, что с его родителями знакомиться не придется, а если мы с ними и пересечемся, то лишь на несколько минут — после я начну пятиться, как трусливый зайчик, и быстренько ускачу домой.

Десятилетний мальчик с темными волосами и по-детски красивым лицом нашим знакомством поражён не был. Поздоровался со мной ради приличия, не обращая никакого внимания на брата, и скрылся в комнате, откуда, очевидно, выходить совсем не собирался. Я, не задавая никаких вопросов, прошла в гостиную, где сразу заняла место на уютном диване. Не мне давать советы о семейных отношениях.

Егор проводил младшего брата встревоженным взглядом, пока тот не скрылся за дверью собственной спальни, но промолчал. Однако, когда сел рядом со мной, решился на откровенный разговор.

— Некоторые члены семьи не в восторге от того, что я уехал в Канаду, — признался он и склонив голову набок, потёр бровь кончиками пальцев, чуть задевая маленький, продолговатый шрам. Я сидела, сжавшись в комок, подтянула колени к подбородку, обхватила их руками и слушала Егора, даже не моргая — боялась спугнуть этот момент. Говорить о семье трудно, это я знала не понаслышке. — Мой дедушка и брат не поддержали меня, наверное, подумали, что хочу бросить их, хочу лучшей жизни... Не знаю! Сейчас мне трудно найти с ними общий язык, но я стараюсь... Хотя бы быть рядом. Поэтому я не мог сегодня быть в другом месте. Хоть Артем за закрытыми дверями и даже видеть меня не хочет... Я должен быть здесь.... с ним!

Я не сразу почувствовала, как слёзы заполняют глаза, а в горле встаёт ком. Инстинктивно потянулась вперёд и успокаивающим жестом коснулась руки Беляева. Сидела так близко к парню, но его лицо стало расплываться из-за солёных капель, которые, почувствовав свободу, стекали ручейками вдоль щек. Егор смотрел на меня, словно не мог поверить своим глазам, и только потом удивлённо спросил:

— Ты плачешь?

— Нет, просто в гостиной начался дождь! Почему не посмотрел прогноз погоды прежде, чем приглашать меня сюда? — я громко шмыгнула носом, а потом улыбнулась, пытаясь растереть слезы по лицу. Беляев вдруг самым чудесным образом изменился — на задумчивом лице заиграла улыбка, а грусть, что таилась в глазах, превратилась в какую-то смешливую рябь.

— Ты должна мне кое-что пообещать! — с этими словами он коснулся моей влажной щеки так легко и нежно, что у меня защемило сердце. Беляев сделал паузу, другой рукой, едва касаясь, провел по моим волосам, а я замерла в ожидании, превратившись в сплошной сгусток нервов. Что бы он сейчас не попросил, я буду не в силах отказать. — Не скрывай от меня никаких осадков!

Я не выдержала, не устояла. Поддавшись влиянию первобытных инстинктов и забыв обо всем, первая потянулась к его губам, робко коснулась их нежным поцелуем. Егор ответил мне такими же аккуратными, едва уловимыми касаниями, но на удивление быстро перехватил инициативу — поцелуй становился жарче, глубже... вот только что делать дальше, я представляла смутно. Не имело смысла ничего, только страстное желание быть рядом с парнем. Теплые мужские руки нежно скользнули под мою рубашку, и я под поцелуем стала приходить в себя, испугалась, но выкрутиться из объятий не решилась. Моя реакция оказалась не такой уж незаметной, как мне показалось. Егор будто прочитал каждую мою неоформленную мысль на задворках сознания и первым оторвался от моих губ, коснулся щеки целомудренным поцелуем и сжал в крепких объятиях.

— Это прекрасный дебют, но не будем спешить, — прошептал он мне на ушко, заставляя расслабленно рассмеяться, уткнувшись носом в его плечо. Он будто понимал, что мне нужно время, чтобы подпустить его поближе, и не торопил. — К твоему сведению, с этого момента мы официально встречаемся! Давай заниматься!

***

Сквозь сон до моего сознания доносился нежный женский голос, который ласково, но в то же время настойчиво повторял моё имя.

— Мама? — с надеждой прошептала в ответ, усилием открывая сонные глаза. Я так хотела, чтобы это оказалось правдой, но в то же время не могла поверить в реальность происходящего. Красивая женщина средних лет, склонившаяся над кроватью, рассматривала меня с дружелюбной улыбкой на лице. На мою маму она была ни капли не похожа, и я, мгновенно догадавшись, где нахожусь, снова крепко зажмурилась.

Не знаю, чего в этот момент хотелось больше: чтобы незнакомка исчезла, растворилась в воздухе, как мираж, или же провалиться сквозь землю самой. Едва сдержалась, чтобы не натянуть одеяло, как можно выше, и скрыть своё лицо, которое, казалось, покраснело до кончиков ушей. Не так я представляла себе знакомство с матерью своего, теперь уже официального парня. Совсем не так. Я поднялась, принимая сидячее положение — ситуацию, как и первое впечатление, нужно срочно исправлять. Только я не имела ни малейшего понятия как.

— Доброе утро! — покачала головой, пытаясь наконец собраться с мыслями. Вчера мы с парнем до поздней ночи готовили доклад, совсем позабыв о времени. Работа продвигалась медленно, потому что каждое его случайное прикосновение или взгляд в мою сторону буквально заставляли тело дрожать, чувствовать небывалое до этого волнение и вовсе отключали мозг. Раньше я считала такие вещи